Как бы там не было, но Борис решил во чтобы то ни стало проверить свои предположения. А вдруг это совсем не те бандюки, приезда которых они ожидают с подачи Махмуда. Вдруг, это просто посторонние безобидные ребята, решившие провести несколько дней на чистом воздухе. Поохотиться, например, или порыбачить. Хотя, если взглянуть на их босячий прикид, совсем не подходящий для выезда на природу, да и на их протокольные морды, все сомнения сразу отпадали. Однако, Борис решил не заниматься херней, предполагая недоказуемое, а попросту проверить. И даже накидал в голове возможные варианты, как это провернуть.
Дождавшись, когда вся шобла успокоится, занявшись поеданием всего того, что притащил им Вазген, Борис, натянув на лицо благостную, но слегка страдальческую улыбку недалекого деревенского «алика», оторвал жопу от стула и, изображая крайнюю степень смущения, подошел к столу «гостей».
— Прошу прощения, господа! — слегка заикаясь, произнес он, гипнотизируя выставленный на стол запотевший графин с алкашкой. — Мне крайне неудобно отрывать вас от трапезы, — приложив ладонь к груди, проникновенно продолжил он свою тираду, — но не можете ли вы войти в наше с другом крайне тяжелое положение и… — Подобную пургу Борис наблюдал, когда вместе с Катюхой выезжал на выходные в город и к ним прилип какой-то бомжара, стреляющий мелочевку на шкалик у прохожих.
— Короче, Склифосовский! — презрительно гоготнул Ржавый, скользнув мельком по опухшей и небритой физиономии Бориса. — Много текста! Чё хотел, бедолага?
— Не соблаговолите ли вы выделить нам сто граммов сего чудного напитка, — после этих слов Борис демонстративно сглотнул слюну, вновь уставившись на манящий графинчик. — Чисто для поправки угробленного на лесоповале здоровья…
— Похмелиться, что ли, нечем? — догадался Стас, перехватив наполненный вселенской тоской взгляд Бориса.
— В долг не наливает, — тяжко вздохнув, указал в сторону кухни лесоруб, намекая на Катерину. — А мы с товарищем несколько поиздержались…
— А ну свали нах.й, чушкарь[4]! — недовольно рыкнул Стас, презрительно оскалившись.
— Подожди, Колыван! — остановил приподнявшегося со своего места приятеля Ржавый. — Зачем так грубо! Помнишь, как в «Джентельменах удачи»? Вежливость — лучшее оружие вора! — И вся толпа за столом громко заржала, поддержав шутку вожака. — Вот что, уважаемый, — произнес Ржавый, явно подражая своему отсутствующему здесь боссу Хорьку, — если сумеешь нам помочь — так и быть, помогу тебе и твоему корешу до кучи…
— Всегда готов, как пионер! — преданно глядя в глаза Ржавому, отозвался Борис, стараясь не выпасть из образа, тогда как ему очень хотелось зарядить кулаком по этой наглой рыжей морде. — Что делать надо, господин хороший?
— Да, в общем-то, ничего особенного, — ответил бандит, вынимая из кармана сотовый телефон. — Слушай, а чего в вашей дыре совсем связи нет? — спросил он, заметив отсутствие сигнала.
— Так сотики у нас совсем не работают, — с готовностью пояснил лесоруб. — Рядом с нами военная часть какая-то секретная расположена, вот они своими левыми приблудами связь и глушат…
— Да, вот же у вас дыра… — чертыхнулся Ржавый, загружая на мобильнике фотографию пропавшего киллера. — Посмотри, родной, не видел в вашей дыре вот этого человечка? — И он продемонстрировал экран телефона Борису.
Бурята на фотографии лесоруб узнал сразу, да и сложно было не признать этого гребаного отморозка. Выходит, что «предсказания» Махмуда сбылись со стопроцентной вероятностью и куда быстрее предполагаемого графика. Ну, что ж, проверку, устроенную Борисом городские успешно прошли, даже усилий особых не пришлось прилагать. Теперь осталось разыграть партию по нотам…
— Так это ж Бурят! — обрадовано воскликнул лесоруб.
— Опаньки! — Ржавый даже с места привстал. — А ты его что, знаешь?
— А с чего, думаешь, у меня так жбан трещит? — вопросом на вопрос ответил Борис. — Два дня водку жрать как не в себя — это только Бурят так может! Вона, какой лось вымахал…
— Так он, выходит, здесь окапался?
— А то! — расплылся в довольной улыбке лесоруб. — Эт, мужики, налейте стопарик, а то чичас сдохну! — плаксиво попросил он. — А там все, как на духу расскажу!
— Налей ему, Колыван! — Прищелкнул пальцами рыжий, указав на графин.
— И приятелю моему… если не затруднит… — продолжал отыгрывать роль запойного алкаша бригадир лесорубов.
Стас снял с графина стеклянную пробку и набулькал водки в две стопки. Борис дрожащей рукой (подумав, не переигрывает ли?) ухватил стопки.
— Премного благодарен, господа хорошие, уважили! — чинно произнес он, залпом замахнув одну стопку, а вторую, стараясь не расплескать, поставил на столик за которым восседал Серый, наблюдая за комедией лучшего друга. — Теперь готов продолжить наше взаимовыгодное общение, — произнес Борис, вернувшись к столику приезжих.
— Рассказывай, откуда ты Бурята знаешь? — начал допытываться Ржавый. — Он с кем попало водку не жрет — не тот это человечек.
— Ну, так он и не со мной начинал, — пожал плечами Борис. — Дядька у меня есть. Так вот он с вашим Бурятом не один год на зоне чалился… Два дня уже как не в себя бухают, а я тут совсем не при делах. Мы с приятелем только в гости зашли, ну и… — Он виновато развел руками.
— Вот же какой гандон это узкопленочный! — чертыхнулся Ржавый. — Он тут, значит, с корешем в свое удовольствие бухает, а мы тут педали заманались крутить в его поиске! Брякнуть, что ли, не мог? Сейчас я Хорька в известность поставлю… — Рыжий попытался позвонить, но у него ожидаемо ничего не вышло. — Вот тля, а связи-то нет!
— Ага, — согласно мотнул головой Колыван. — Поэтому и не позвонил. Такой дырищи, чтобы сотики ваще не пахали, я еще не видел!
— Ладно, и хрен с ним! — подумав, весело заявил Ржавый. — Раз Бурят нашелся, а кипеша никакого, расслабляемся пацаны! — распорядился он. — Завтра с утра в обратку потащимся, а сегодня переночуем здесь…
Бандюганы довольно загудели, явно обрадованные грядущей попойкой. Да и делать, собственно ничего уже не надо было.
— Так Бурят еще у дядьки твоего? — спросил Бориса Ржавый.
— Ну, так-то да, — кивнул лесоруб. — Я с утра забегал, а они еще зенки с похмела не продрали. И в доме все сивуху под чистую выжрали… Нам с Серым даже поправиться нечем было, а Катька… сучка такая, — шепотом добавил он, косясь в сторону кухни, — даже бутылку пиваса на двоих в долг не дала…
— Вот что, Колыван, — произнес Ржавый, выкладывая перед приятелем ключи от машины, — не в службу, а в дружбу — сгоняй с этим деятелем к его дядьке. Надо убедиться, что Бурят действительно здесь. Ну и сообщить, если он уже в себя пришел, что его Витя Бульдозер реально потерял. Сделаешь? А потом уже и отметим.
— Да не вопрос! — Колыванов сграбастал ключи со стола и поднялся на ноги. — Поехали прокатимся, болезный!
— Господа-господа, если вы не против — можно мне еще стопочку? — жалобно произнес Борис.
— Вот, здоровый же детина, — вновь презрительно поморщился Ржавый. — Самому не противно бухло клянчить?
— Обстоятельства так сложились… — тихо проблеял лесоруб, тиская в руках пустую стопку, которую так и не удосужился поставить на место.
— Налейте ему! — распорядился рыжий.
Борис радостно протянул рюмку, и один из бандитов щедро заполнил её до краев.
— Премного благодарен! — выдал стандартную фразу бригадир лесорубов, заглотив спиртное в мгновение ока. — Ха-а-а! — счастливо выдохнул он, притуливая пустую рюмку на краешек стола. — Жизнь стала краше! Жизнь стала веселей!
— Все, Колыван, езжайте уже! — распорядился Ржавый. — Проведаешь Бурята, дуй обратно.
— А могу я надеяться по возращении, еще на один прием лекарственного средства? — невинно поинтересовался Борис. — Ну, в качестве вознаграждения за быстрое решение вашей проблемы?
— Вали уже, дядя, пока я добрый! — прикрикнул на него рыжий. — Если все будет тип-топ, так и быть, поставлю тебе с приятелем целый флянец ряженки[5], — пообещал он.
