С винтами крейсера 'Сассекс' дело обстояло похуже. На одном винте лопасть оказалась слегка погнутой, остальные тоже вызывали сомнения. В результате инженеры-ремонтники предложили ради экономии времени просто заменить винт целиком. Освидетельствование второго винта дало гораздо худшую картину: тот был безнадежно изуродован, досталось и гребному валу. Ремонтники предложили заменить разом сам винт, гребной вал, а заодно все подшипники и уплотнения. И на все про все у судоремонта ушло лишь три недели, если не считать затрат времени на приемку работ и на ходовые испытания.
Что же до повреждений крейсера 'Лондон' то они лишь на вид казались ужасающими. Да, пожар попортил немало оборудования; да, вышли из строя дальномеры башен главного калибра, да, кают-компания выгорела чуть не в ноль, но ни котельные отделения, ни турбины не пострадали. И все это исправили за считанные десять дней.
Чудеса на этом не закончились. Еще одним было быстрейшее восстановление численности летного состава и матчасти палубной авиации на обеих авианосцах, которые планировалось выпустить в море. Ну, не вполне чудо, а скорее умный расчет. Стоит отметить, что летчики палубных самолетов в запасных полках начали интенсивные тренировки еще до того, как потребовалось восполнение личного состава. Авиационные заводы Британии в бешеном темпе выдавали палубные торпедоносцы. Об истребителях никто не думал: те, кто принимал решения, знали, что французский авианосец в море не выйдет.
Все, как в другой истории? Нет, не совсем.
Как и 'тогда', крейсер 'Саффолк' крейсировал неподалеку от Датских проливов. Как и 'тогда', из-за нехватки топлива он, не увидев никого, был вынужден взять курс на базу. Как и 'тогда', ему на замену вышел однотипный 'Норфолк'. Как и 'тогда', германское соединение встретило шведский крейсер 'Готланд', который прилежно доложил об увиденном по команде. Как и 'тогда', через военно-морского атташе, вроде как случайно услышавшего эту информацию, сведения немедленно ушли в Лондон. Как и 'тогда', премьер-министр Черчилль пустил в ход все влияние (а оно было не из малых), чтобы убедить Адмиралтейство принять все усилия к перехвату. Сказать правду, среди английского флотского начальства противодействие этому замыслу было не из великих. Но дальше история начала отклоняться от предписанной дороги.
В эскадру никак не мог войти линейный крейсер 'Худ', потопленный ранее. Вместо него к группе охотников на немецкое соединение присоединились линкор 'Родни' и только что отремонтированный авианосец 'Глориес'. Другие участники были теми же, как и другом мире: линкор 'Принс оф Уэлс', авианосец 'Арк ройял', три легких крейсера и группа эсминцев.
Сверх того, в Скапа-Флоу стояли в полной готовности линкор 'Рэмиллиес' и эскадра легких крейсеров из пяти вымпелов.
Имелись и другие отличия. Радары были установлены лишь на крейсере 'Шеффилд' и линкоре 'Родни'. Все остальные корабли группы обходились без таковых. И в этом смысле немецкие линейные силы получили преимущество. Второе отличие заключалось в зенитной артиллерии: ее у немцев было куда больше. Штабисты Кригсмарине всерьез нацелились на серьезное противостояние палубной авиации противника. И некоторые тонкости касались действий немецкого соединения.
Адмирал Лютьенс, как и 'тогда', запланировал бункеровку во фьорде близ Бергена. Как и 'тогда', над эскадрой появился английский авиаразведчик. Летчик сделал все возможное для идентификации кораблей противника. По крайней мере, в силуэтах он был уверен, а названия с высоты более полутора километров прочитать было затруднительно. Но командующий британской эскадрой не до конца поверил донесению и устроил фальшивый авианалет на Берген. Реальной же целью было достоверное опознание каждого немецкого вымпела. Но на сей раз Гюнтер Лютьенс залил топливные танки до самого верха. А самолеты противника упустили возможность поразить линейные корабли. Именно их: те виделись, конечно, приоритетной целью.
Зато теперь британцы уточнили направление эскадры противника. Штурманский состав прокладывал курс в соответствии с новыми знаниями. Противники неуклонно сближались.
Глава 11
То, что в обоих мирах именовалось 'Манхэттенский проект', в мире Рославлева продвигалось куда медленнее. Тому были причины.
Вероятно, главной из них была достаточно вяло протекающая война в Европе. Наземных боевых действий не было вообще. Крупных сражений на море также не происходило (пока). Президент Рузвельт пребывал в сомнениях: направлять ли силы США на Тихий океан, а точнее: против Японии. Та, в свою очередь, пока что надкусывала север Китая. Переваривание кусков французской Юго-Восточной Азии тоже шло достаточно медленно. Голландская нефть - то другое дело; в этом ресурсе Япония сильно нуждалась. Но пока что оставались нетронутыми как британские, так и американские владения на берегах Тихого океана.
Второй группой причин было поведение Германии. Правительство Рейха, громогласно заявляя о верности заветам покойного фюрера, тихой сапой придавливало национализм в его самой оголтелой форме. Правда, поляки энергично громили евреев, но на это смотрели сквозь пальцы, относя погромы к внутрипольским разборкам. На немецкой территории никаких лагерей уничтожения типа Треблинки никто не строил. Лагеря были, но в качестве аналогов исправительно-трудовых учреждений. Что до СССР, то эти коммунисты вообще ни с кем не воевали. Скорее наоборот: они деятельно развивали страну. И поэтому война в Европе ради утихомиривания агрессоров виделась, самое меньшее, малообоснованной.
По вышеназванным причинам ядерный проект в США недополучил несколько ключевых фигур. Не попали туда Нильс Бор, Эдвард Теллер, Лео Силард , Энрико Ферми и многие другие.
Третьей причиной неспешной разработки было полное отсутствие сведений о советских аналогах. Высшие руководители СССР понимали, что как только испытания будут произведены на воздухе, секреты станет невозможно удержать: очень уж много появится свидетелей. И потому ради сохранения секретности предпринимались самые драконовские меры. Наконец, такое средство доставки, как межконтинентальные баллистические ракеты, еще не существовало ни в одной стране, в том числе в СССР.
Доклад на заседании Политбюро делал Лаврентий Павлович Берия.
- ...уже этих причин, товарищи, достаточно, чтобы не показывать все возможности ядерного оружия. Кроме того, не забывайте, что по сведениям из надежных источников, местность, подвергнутая его действию, остается зараженной и полностью непригодной для какого-либо применения еще в течение долгого времени. В качестве маскировки наши аналитики предложили испытать материалы, обладающие большой силой взрыва - круглым счетом, в десять раз мощнее тротила - с организацией утечки сведений. Соответствующие работы ведутся. Условное название: ксеноновая бомба. Одно из важных преимуществ боеприпасов этого типа: местность совершенно не заражается.
Лаврентий Павлович скромно промолчал, что именно Странник на основании своих данных горячо рекомендовал не использовать такие термины, как 'боеприпас объемного взрыва'. Наименование 'ксеноновая' имело под собой некоторый смысл. Известный ученый Полинг еще в 1933 году указал на теоретическую возможность получения химических соединений, в состав которых входят инертные газы. Но к 1940 году соединения ксенона еще не были открыты в этом мире. Только в шестидесятых выяснилось, что окислы ксенона существуют и вправду являются сильнейшей взрывчаткой, превосходящей тротил, но из-за крайней неустойчивости практическое применение им не нашлось и в XXI веке. Так пусть ученые из буржуазных стран изучают возможности химии ксенона.
Также Берия не упомянул другое явное преимущество боеприпаса объемного взрыва: возможность поражения живой силы в закрытых пространствах. От такого не могут защитить обычные блиндажи и укрытия.
Зато нарком не упустил возможности доложить о разработке ракетного оружия и ракет исследовательского назначения. Рассказ о пьяном коте не вошел в доклад. Однако упоминалось, что как раз ксеноновые бомбы целесообразно использовать в качестве боеголовок. В качестве одного из преимуществ ракет подобного типа упоминалось: требования к точности для такого вида вооружений гораздо меньше, чем для ствольной артиллерии, даже большого калибра.
