— Останусь тут, необходимо осмотреть технику, — уведомила меня Фиона.
Я кивнул, стараясь скрыть облегчённый выдох, не очень хочется сразу после дороги общаться по поводу богини с Элеонорой.
Разместившись внутри машины, приказал водителю:
— В казармы гвардии.
Мы тронулись, держась позади ещё одного авто с охраной. Я исподволь ловил на себе любопытные и немного испуганные взгляды водителя через зеркало заднего вида. Неудивительно. Из зеркала на меня смотрел хмурый, здоровый, частично седой мужик, разменявший шестой десяток, по лицу которого пробивались налитые тьмой кровеносные сосуды.
Зрелище достаточно неприятное, но, чтобы убрать следы скверны из облика, мне требуется приложить много сил, и они вернутся практически сразу, стоит отвлечься. Я не парюсь по этому поводу, меня терпят таким мои женщины, а большего и не нужно. Кто-то незнакомый испугается, но как-то пофиг. Вся страна знает, что я такое.
За всё время в дороге водитель так и не решился ничего спросить, что, возможно, тоже плюс специфической внешности. Ехать оказалось недалеко, и спустя десять минут машина остановилась перед комплексом домов, возведённых вдалеке от города. Выйдя из машины, улыбнулся, глядя на строй крепких парней перед собой.
Два быстрых шага, и я положил руку на плечо одному из бойцов, вытягивая энергию. Гвардеец скрипнул зубами, привычно давя ярость, но, по мере снижения запаса скверны, расслабился и прикрыл глаза.
Оглядев остальных и встряхнув ладонью, сбрасывая фантомные ощущения прошедшей силы, приказал:
— Следующий!
Им стал Аяз, набравший за то время, что мы не виделись, массу и, заодно, скверну в лучших традициях моего состояния до того, как я получил разрыв сердца. Но, в отличие от меня, у них таких сильных повреждений тела не было.
Гвардия стоит мне много сил, так что их регулярно осматривает маг-целитель, корректируя тренировочные программы. Впрочем, всё изменится, стоит только несколько раз побывать в серьёзном бою.
Силы вытянул из парней немало, хотя для меня, к удивлению, это оказалось не так страшно, я всего несколько раз сливал резерв в Лес. А для довольных гвардейцев, по этому случаю решивших устроить перерыв в тренировках, и вовсе праздник. Когда постоянно вынужден работать за гранью своих сил, чтобы не сойти с ума — каждый день отдыха бесценен.
— Как пошло с драконами, учитель? — неуверенно спросил бывший благородный, смотря, как расходятся его бойцы, обсуждая планы на несколько свободных дней.
— Хорошо. Были сложности, но мы справились. А что тут?
— Вы и так знаете, — натянуто улыбнулся он.
— Не всё можно понять через скверну, — пожал плечами я.
— Но многое, — передёрнул плечами он и с недоверием протянул: — Мы видели бой. Вы убили бога войны…
— Это что-то меняет? — равнодушно поднял бровь.
Аяз возмущённо вскинулся:
— Конечно!
— И что же?
Он поджал губы, пытаясь сформулировать свои мысли, но, в итоге, просто махнул рукой, воскликнув:
— Вы сильнейший!
— Может быть. А возможно, однажды выползет кто-то ещё. Да и чем дальше, тем меньше личная сила будет значить против пушек и пулемётов.
— Вам виднее, учитель.
Он поклонился и направился за своими бойцами. И с каждым метром, что он удалялся от меня, его шаги становились легче, а плечи расправлялись, будто сбросив груз. Людям с открытым источником сложно находиться со мной рядом, как и заражённым скверной.
Подобные моменты были и раньше, а после моей работы со средоточием и битвы с богом всё стало ещё хуже — некомфортно и тяжело даже драконам. Надеюсь, дети не слишком сильно испугаются.
Вздохнув, поднялся и вернулся в машину, скомандовав ехать домой, с интересом смотря за окно автомобиля.
Вокруг стен Бродно раскинулся новый город. Строились дома, тянулись дороги к цехам и жилым районам, а сквозь ров и частично разобранные стены с насыпью возвышались мосты в старый город.
В новую столицу ехали со всех островов, и, конечно, она не могла вместить всех желающих в старых границах. Я принимал участие в обсуждении обустройства нового города, отстаивая сразу относительно правильную квартальную застройку и необходимую ширину улиц. Очень не хочется, чтобы потом город пришлось сносить, чтобы появилась возможность его перестройки.
Хлопнув дверцей, вышел из машины, подхватывая мешок с вещами и тесаком, смотря на резиденцию перед собой. Вероятно, нам, всё же, придётся построить что-то отдельное. Или так и остаться в формате совмещения рабочего места и жилого?
Вздохнув, выкинул посторонние мысли из головы и твёрдым шагом прошёл внутрь дома, закинув по пути мешок в свой кабинет. Распахнул двери в приёмную Элеоноры и не обращая внимания на её секретаря, остановился возле кабинета. И, вдохнув, как перед прыжком, потянул створку, заходя внутрь.
Её кабинет больше, чем мой. Во многом, это связано с детскими кроватками и большим пушистым ковром перед камином, на котором сейчас играли мелкие. Сама же принцесса что-то увлечённо писала на листе перед собой, вскинув глаза на открывшуюся дверь.
— Вернулся!
Ручка была отброшена в сторону и, спустя миг, Элеонора крепко прижалась мне к груди.
— Я же обещал, — прошептал, обнимая её.
— Ты не говорил, что собираешься драться с богом войны! — оторвавшись от меня, вскинула она вверх укоряющий взгляд.
— Как будто знал!
Брюнетка недоверчиво прищурилась, а следом демонстративно принюхалась. Сжала губы и, отступив от меня, уверенно произнесла:
— Фиона добилась своего! А точнее, моего!
Я отвёл глаза в сторону, не зная, что сказать.
— Где она?
— Вот только не надо устраивать сцен ревности Фионе, — поморщился. — Выскажи лучше всё мне.
— Ты совсем дурак, муж мой? Как будто я не видела, как ты на неё смотришь. Это было неизбежно!
— Что⁈
— Я знала, что так будет с того момента, как ты притащил её сюда! — высокомерно фыркнула Элеонора — Так всё же, где она?
— Ты так уверена в своей правоте? — закусил удила уже я, хотя и стараясь не повышать голос при детях.
— Да ты пропах ею весь! Будешь говорить, что между вами ничего не было? Не поверю!
— Хм-м…
Я задумчиво потёр подбородок и, глянув на детей, негромко спросил:
— А если и было? Ты думаешь, это что-то меняет между нами?
Из неё как будто выпустили воздух. Сгорбившись, тихо проговорила:
— Не знаю. Ты странный и слишком легко получил всё, на что другие кладут всю свою жизнь. Не ценишь достигнутое, не нужна тебе ни корона, ни деньги, ни власть. Завтра можешь исчезнуть и заняться чем-то более интересным.
Вот значит как… Я ожидал ревности, злости. Скандала. Но, оказывается, принцесса боится совсем другого.
Шагнув ближе, обнял понурую императрицу, устало выдохнув:
— Куда я денусь, Эля? Тут мои дети и люди, за которых взял ответственность.
Она слабо обняла меня в ответ, тихо прошептав:
— Ты её любишь, Бьёрн. Намного сильнее, чем меня.
Я открыл рот, собираясь спорить, объяснять, что она не права, что женился не ради какого-то там титула, который несёт больше проблем, чем пользы. Хотя, есть где-то в душе неприятный червячок недосказанности. Она ведь права. Элеонора хорошая девушка, умная, красивая, смелая. Но Фиона…
Да блин, всё тоже самое, но круче! Не говоря о том, что она знает, кто я, откуда. С ней очень интересно и можно свободно разговаривать. Но Эля — мать моих детей, символ встающего на ноги государства. Тут не стоит вопрос выбора в принципе. И даже если смотреть чисто шкурными интересами, может богиня магии и нужна, чтобы продлить жизнь, но Элеонора дала то, что останется после меня. Детей и страну. Несопоставимо с одной жизнью.
— Но знаешь, плевать! Всё равно не отдам тебя ей, чего бы мне оно не стоило! Я не справлюсь одна!
Её ладошки, до этого расслабленно лежащие у меня на спине, сжали куртку, а сама девушка подняла на меня глаза, полные злых слёз.
— Тебе и не придётся справляться, знаешь же, — тяжело вздохнул. Ох уж эти женские скачки настроения…
