– Но он же ничего не знает о богах! – воскликнула Рин.
– Узнает. Как только вы станете якорными близнецами, он все узнает.
– Близнецами? – повторил Катай.
– Вы понимаете, как связаны Чахан и Кара? – спросила Сорган Шира.
Катай покачал головой.
– Между ними духовная связь, – произнесла Рин. – Если ударят Чахана, Кара чувствует его боль. Если его убить, она тоже умрет.
На лице Катая промелькнул ужас, который он попытался скрыть, но Рин все равно заметила.
– Эта связь якорем стягивает две души в потустороннем мире, – объяснила Сорган Шира. – Ты сможешь вызвать Феникса через этого мальчика. Он будет твоим проводником. Божественная сила потечет через него прямо в тебя.
– Я стану шаманом? – спросил Катай.
– Нет. Лишь одолжишь шаману свой разум. – Сорган Шира наклонила голову, наблюдая за ними. – Вы ведь близкие друзья, верно?
– Да, – кивнул Катай.
– Вот и славно. Якорь свяжет две души, которые уже знакомы друг с другом. Так он будет сильнее. И надежнее. Ты вытерпишь боль?
– Да, – снова кивнул Катай.
– Тогда начнем ритуал связывания как можно скорее.
– Исключено, – отрезала Рин.
– Я готов, – твердо сказал Катай. – Только объясни как.
– Нет, я не позволю…
– Я не спрашиваю твоего разрешения, Рин. У нас нет другого варианта.
– Но ты можешь умереть!
Катай закашлялся лающим смехом.
– Мы же солдаты. И всегда должны быть готовы к смерти.
Рин ошеломленно уставилась на него. Как он может быть настолько беспечным? Неужели не понимает опасности?
Катай выжил в Синегарде. Выжил в Голин-Ниисе. И в Бояне. Он успел настрадаться. И Рин не позволит ему через это пройти. Иначе никогда себе не простит.
– Ты и понятия не имеешь, каково это, – сказала она. – Ты ведь никогда не разговаривал с богами, и…
Катай покачал головой.
– Не говори со мной так. Не пытайся меня оградить, как будто я слишком глуп или слаб для того мира…
– Я не считаю тебя слабым.
– Тогда почему…
– Потому что ты ничего не знаешь о том мире и не должен узнать.
Пусть Феникс мучает ее, но только не Катая… Катай слишком чист. Лучший на свете человек. Катай не должен узнать, каково это – вызвать бога возмездия. Катай настолько добр от природы, что Рин скорее умрет, чем позволит испоганить его душу.
– Ты не представляешь, каково это. Боги тебя искалечат.
– Ты хочешь вернуть огонь? – спросил он.
– То есть?
– Хочешь снова вызывать огонь? Если сумеешь вызвать Феникса, ты выиграешь войну?
– Да. Я хочу этого больше всего на свете. Но не могу просить тебя мне в этом помочь.
– Так и не проси. – Катай повернулся к Сорган Шире. – Свяжи нас. Просто скажи, что мне делать.
Во взгляде Сорган Ширы на Катая промелькнуло уважение. А по лицу протянулась тонкая улыбка.
– Как пожелаешь.
– Это не так уж ужасно, – сказал Чахан. – Ты съешь особенный гриб и убьешь жертву. А потом Сорган Шира вас свяжет, и ваши души будут навечно сплетены. Но жить вы будете как прежде, вот и все.
– Убить живую жертву? – спросил Катай.
– Все дело в энергии, которая высвобождается, когда душа покидает материальный мир, – объяснила Кара. – Сорган Шира воспользуется этой энергией, чтобы скрепить вашу связь.
Чахан и Кара вызвались подготовить Рин и Катая к ритуалу, включающему утомительный процесс выписывания иероглифов на голых руках, с плеч до кончиков пальцев. Писать фразу следовало одновременно, каждый мазок кисти точно в тот же миг, что и парный.
Близнецы трудились с потрясающей синхронностью, и Рин оценила бы ее по заслугам, если бы не была так расстроена.
– Не шевелись, – велел Чахан. – Чернила потекут.
– Так пиши быстрее, – огрызнулась Рин.
– Было бы неплохо, – дружелюбно согласился Катай. – Мне хочется помочиться.
Чахан окунул кисть в чернильницу и стряхнул излишки.
– Если испортить хоть один иероглиф, придется начать заново.
– А ты бы и с удовольствием, правда? – заворчала Рин. – Почему бы не потратить еще часок? Если повезет, война уже завершится, когда ты закончишь!
Чахан опустил кисть.
– У нас нет выбора. Сама знаешь.
– Я знаю, что ты сволочь.
– У тебя нет другого выхода.
– Да пошел ты!
От обмена мелкими колкостями Рин не полегчало, как бы ей того ни хотелось. Разговор лишь утомил ее. Потому что Чахан был прав – близнецы должны подчиняться приказам Сорган Ширы, иначе их убьют, а у Рин все равно нет другого выхода.
– Все будет хорошо, – мягко проговорила Кара. – Якорь сделает тебя сильнее и устойчивее.
Рин насупилась.
– Как? Пока что это выглядит только способом потерять сразу двух бойцов вместо одного.
– Так ты сумеешь лучше сопротивляться воле богов. Когда ты их вызываешь, то превращаешься в фонарь, горящий вне твоего тела. И если фонарь отнести слишком далеко, боги навсегда овладеют твоим телом. А ты потеряешь рассудок.
– Именно это и случилось с Фейленом? – спросил Катай.
– Да, – ответила Кара. – Его душа отлетела слишком далеко, и ее место занял бог.
– Любопытно, – протянул Катай. – А якорь это предотвратит?
Он явно относился к процедуре с излишним рвением. Жадно впитывал каждое слово близнецов, укладывал каждую крупинку новых сведений в недра своей феноменальной памяти. Рин буквально видела, как в его мозге крутятся шестеренки.
И это ее пугало. Она не хотела, чтобы Катай погрузился в потусторонний мир. Лучше бы ему оставаться как можно дальше от того мира.
– Это не идеальный способ, но будет значительно труднее потерять рассудок, – объяснил Чахан. – Когда существует якорь, боги не могут в тебе поселиться. Ты способен улететь как угодно далеко в мир духов, но всегда вернешься.
– То есть, я помешаю Рин сойти с ума, – подытожил Катай.
– Она уже не в своем уме, – сказал Чахан.
– Тоже верно, – согласился Катай.
Долгое время близнецы работали молча. Рин сидела прямо, с закрытыми глазами, и мерно дышала, ощущая движения мокрой кисти по обнаженной коже.
А если якорь и впрямь сделает ее сильнее? Она не могла избавиться от радости при мысли об этом. Ведь это значит вызывать Феникса без опасений потерять рассудок, сдавшись на милость его ярости. Можно вызывать огонь, когда она только пожелает и на сколько захочет. И контролировать его, в точности как Алтан.
Но стоит ли оно того? Жертва казалась огромной – не только для Катая, но и для нее самой. Привязать себя к его миру – значит, стать непредсказуемо, чудовищно уязвимой. Если что-то случится с Катаем, случится и с ней.
Она должна его защищать. Позаботиться о том, чтобы Катаю ничто не грозило.
Наконец Чахан опустил кисть.
– Мы закончили.
Рин потянулась и рассмотрела свои руки. Кожу покрывал черный текст, составленный из слов, которые она почти могла разобрать.
– Это все?
– Не совсем. – Чахан протянул им горсть красных грибных шляпок. – Вот, съешьте.
Катай поковырял гриб пальцем.
– Что это?
– Мухомор. Растет в березовых лесах и ельниках.
– И для чего он?
– Чтобы открыть проем между мирами, – объяснила Кара.
Катай явно ничего не понял.
– Расскажи ему, для чего это нужно на самом деле.
Кара улыбнулась.
– Ты опьянеешь. Но гораздо быстрее и сильнее, чем от маковых зерен.
Катай повертел гриб в руке.
– Похож на ядовитый.
– Психоделический, – пояснил Чахан. – Все они ядовиты. Суть в том, чтобы доставить тебя точно на порог потустороннего мира.
Рин сунула грибы в рот и пожевала. Они были жесткие и безвкусные, пришлось как следует поработать зубами, прежде чем удалось их проглотить. Каждый раз, когда зубы врезались в волокнистую мякоть, возникало неприятное чувство, будто она жует кусок чьей-то плоти.
Чахан передал Катаю деревянную плошку.
– Если не хочешь есть грибы, тогда выпей грибной отвар.
Катай понюхал, глотнул и чуть не подавился.
