– Нет, это слишком важно.
– Кара…
– Ради меня, – прошептала Кара. – Прошу тебя.
Чахан прижался лбом к ее лицу. Что-то происходило между ними – обмен мыслями, которого Рин не слышала. Кара поднесла трясущуюся руку к груди и собственной кровью нарисовала узор на бледной щеке Чахана, а потом накрыла рисунок ладонью.
Чахан вздохнул. Рин заметила, как что-то между ними мелькнуло – порыв воздуха, мерцание света.
Голова Кары свалилась набок. Чахан притянул обмякшее тело к себе и опустил голову.
– Рин, – быстро позвал Катай.
Она развернулась. В десяти шагах от нее сидел верхом на коне Бектер с луком в руках.
Она подняла трезубец, хотя это и было бесполезно. С такого расстояния она была легкой мишенью. Через несколько секунд они умрут.
Но Бектер не выстрелил. Стрела так и осталась в луке, тетива не натянулась. Взгляд у него был слегка ошарашенный и перемещался между телами Сорган Ширы и Кары.
Он в шоке, догадалась Рин. Бектер не может поверить в то, что натворил.
Она подняла трезубец над головой, подготовившись в броску.
– Убивать не так-то легко, да?
Бектер заморгал, словно наконец-то очнулся, а потом прицелился в нее из лука.
– Ну, давай, – сказала она. – Посмотрим, кто проворнее.
Бектер посмотрел на сверкающий трезубец, потом снова на Чахана, который раскачивался взад-вперед над телом Кары. И чуть-чуть опустил лук.
– Это сделала ты, – сказал Бектер. – Ты убила маму. Вот что я им скажу. Это твоя вина. – Его голос дрогнул – похоже, Бектер пытался убедить самого себя. Лук в его руках тоже задрожал. – Во всем виновата ты.
Рин метнула трезубец. Лошадь Бектера встала на дыбы. Трезубец пролетел чуть выше его головы. Рин пыхнула в его сторону пламенем, но было уже поздно – за несколько секунд Бектер скрылся из поля зрения, исчез в лесу, последовав за отрядом предателей.
Очень долго на поляне было слышно только Чахана. Он не рыдал, нет. Его глаза остались сухими. Но грудь судорожно вздымалась, сдавленное дыхание выходило рывками, он смотрел на тело сестры безумными глазами, словно не верил тому, что видит.
«Наша воля едина с самого детства, – говорила Кара. – Мы две половинки одной личности».
Рин не могла и вообразить, каково это, когда у тебя забирают половинку.
Катай склонился над телом Сорган Ширы и перевернул ее на спину. А потом закрыл ей веки.
Он мягко тронул Чахана за плечо.
– Если мы что-то можем сде…
– Будет война, – резко ответил Чахан. Он опустил Кару на землю и сложил ее ладони на груди, одну на другой. Его голос звучал сухо и ровно. – Теперь их вождь Бектер.
– Вождь? – повторил Катай. – Он только что убил собственную мать!
– Не своей рукой. Вот почему он дал гесперианцам оружие. Он к ней не притрагивался, и его люди это засвидетельствуют. Они поклянутся даже перед Пантеоном, потому что это правда.
На лице Чахана не отражались никакие эмоции. Он выглядел совершенно, до жути спокойным.
И Рин поняла. Он приглушил все чувства, заменил их прагматизмом, потому что это единственный способ отрезать боль.
Чахан глубоко и судорожно вздохнул. На мгновение оболочка треснула, и Рин увидела промелькнувшую по лицу боль, но все это исчезло, едва появившись.
– Это… все меняет. Только Сорган Шира могла обуздать кетрейдов. А теперь Бектер поведет их на войну с наймадами.
– Тогда поезжай, – сказала Рин. – Возьми лошадь. Скачи на север. Возвращайся к своему клану и предупреди людей.
Чахан моргнул.
– Это ваша лошадь.
– Не глупи.
– Мы найдем другой путь, – заверил Катай. – Он займет чуть больше времени, но мы справимся. А ты должен ехать.
Чахан медленно поднялся на трясущихся ногах и последовал за Катаем и Рин на берег реки.
Лошадь покорно ждала там, где ее оставили. Как будто ее совсем не побеспокоила заварушка на поляне. Ее приучили не бояться.
Чахан вставил ногу в стремя и запрыгнул в седло одним грациозным и отточенным движением. Он взял поводья обеими руками и посмотрел на Рин. Его кадык дернулся.
– Рин…
– Что? – отозвалась она.
Верхом на лошади он выглядел таким маленьким. Рин впервые увидела его настоящим: не грозным шаманом, не загадочным Провидцем, а просто мальчишкой. Она всегда считала Чахана таким могущественным, таким отстраненным от мира смертных. Но в конце концов, он был всего лишь человеком, только меньше ростом и худее большинства из них.
И теперь до конца жизни он останется в одиночестве.
– И что мне теперь делать? – тихо спросил он.
Его голос дрогнул. А взгляд был совершенно потерянным.
Рин взяла его за руку и посмотрела в глаза. Стоило ей об этом задуматься, и она поняла, как они с Чаханом похожи. Слишком молоды для такой силы, не готовы к тому, во что ввязались.
Она обхватила его пальцы.
– Драться.
Часть третья
Глава 25
Путешествие обратно в Арлонг заняло двадцать девять дней. Рин знала точно, потому что каждый день делала зарубку на плоту, размышляя о том, что в это время происходит на войне. Каждая отметка воплощала вопрос, еще один возможный исход. Может, Дацзы уже вторглась в Арлонг? Республика еще существует? Жив ли Нэчжа?
Утешало то, что Рин не видела на Западном Муруе императорский флот, но это не имело особого значения. Флот мог их уже опередить. Либо Дацзы предпочла идти в Арлонг по суше – ополчение всегда уверенней чувствовало себя на твердой земле. Либо эскадра избрала маршрут вдоль морского побережья и уничтожила силы Тсолиня, прежде чем плыть к Красным утесам.
Тем временем плот тащился по Западному Мурую, полагаясь лишь на течение, потому что и Катай, и Рин были слишком истощены для гребли.
Катай собрал плот за два дня с помощью веревок и забытых кетрейдами охотничьих ножей. Сооружение из обломков республиканского флота получилось неуклюжим, на нем было ровно столько места, чтобы они могли лечь, не касаясь друг друга.
Двигались они очень медленно. Из предосторожности старались держаться поближе к берегу, чтобы избежать опасных быстрин вроде той, что унесла их к водопаду на озере Боян. По возможности плыли под ветками деревьев, чтобы никто не заметил.
Провизию приходилось расходовать аккуратно. У них имелся двухнедельный запас вяленого мяса от кетрейдов, и время от времени удавалось поймать рыбу, но все равно к концу плавания кости под кожей еще больше стали выпирать. Катай и Рин потеряли не только вес, но и боевой дух, а значит, тем важнее было избежать патрулей. Пусть Рин и вернула свои способности, но было все же маловероятно, что они победят в стычке, если она не в состоянии пробежать хотя бы милю.
В основном они дремали, чтобы сберечь силы. Один спал, а другой сидел в одиноком карауле у копья с привязанным к нему щитом, которое служило рулевым веслом. Однажды днем Рин проснулась и обнаружила, что Катай что-то чертит на плоту ножом.
Она потерла заспанные глаза.
– Что это ты делаешь?
Катай подпер подбородок кулаком и постучал ножом по плоту.
– Размышлял о том, как лучше тебя использовать.
– Меня использовать?
– Нехорошее слово? – Он продолжил царапать что-то по дереву. – Ну, тогда оптимизировать твои способности. Ты ведь как лампа. Я пытаюсь понять, как сделать так, чтобы ты горела ярче.
Рин ткнула в нацарапанный неровный круг.
– Это что, я?
– Да. Источник пламени. Я пытаюсь разобраться, как именно это происходит. Ты можешь вызвать огонь в любом месте? – Катай махнул рукой в сторону реки. – К примеру, можешь поджечь тот тростник?
– Нет. – Рин знала ответ, даже не попробовав это сделать. – Огонь исходит изнутри, прямо из меня.
Да, именно так. Когда она вызывает огонь, он зарождается где-то внутри и выплескивается наружу.
– Он выходит через руки и рот, – сказала она. – Я могу вызвать его и из других частей тела, но так проще всего.
– Так значит, это ты источник пламени?
