"Фантастика 2025-179". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Крам Дмитрий

На рассвете погнали на восток, по Лазурному берегу — ни одного допа. Тут или автострада, или такие виражи в горах, что даже местные джигиты катаются без излишней спешки. Темп средний, хватало даже времени кидать взгляд направо, выхватывая стоп-кадры с залитыми солнцем морскими пейзажами, украшенными сотнями белых парусов.

А вот дорога до Загреба… Будь она проклята! Пусть не заливают, что в Югославии, стране рыночного социализма, всё замечательно. В замечательных странах не бывает таких дорог, что порой километров сто тащишься то на первой, то на второй передаче. Конечно, нас пустили не по основным шоссе, а выбрали маршрут для «остроты ощущений», задав среднюю скорость 82, безумную для такого рельефа и количества ухабов.

И вот там я слетел с обрыва.

Сначала объехал «воксхолл» на обочине, стартовавший раньше, её экипаж что-то колупал под капотом. Увидев советскую машину — тормознул бы, спросил: не нужна ли помощь. Ради этих остановился бы только ради доставки в больницу.

Дорога пошла вниз серпантином. Сзади — пыль столбом, но и через неё Иван разглядел нагонявшую нас жёлтую морду.

— 17-й номер, Билл Сеймур, Соединённые Штаты… Двести пятьдесят, правый, опасно!

Шли на среднее время, но адская дорога, порой заставлявшая сбрасывать скорость до пешеходной, вынуждала переть на относительно прямых участках словно на допе — газ в пол. А американец гнал ещё быстрее.

Понятно, он должен опередить, уменьшая время отставания от графика, но что-то в его поведении мне не нравилось. Догнав, он вилял то вправо, то влево, на обгон не лез. А вот метров за полтораста до поворота врезал мне в корму.

«Жигуль» повело. На дороге не выровнять — или влетишь в скалу на сотке с гаком, или изволь кувыркаться. Я крикнул Ваньке «держись» и избрал менее смертельный вариант, выключив зажигание, так меньше шансов пожара.

Перевернулись трижды, последний оборот — вяло, машина стала на колёса. Лобовое треснуло, но не высыпалось. Мотор завёлся с полпинка, я рванул и с места выписал полицейский разворот, показав задницу «воксхоллу», показавшемуся из-за поворота.

— Су-ука! — проскрежетал мой штурман. — Специально нас спихнул! 230, левый. Прости, 160, мы же срезали часть трассы кувырком.

— Да, специально. Выживем — заявим протест.

Серпантин кончился, пошла обычная сельская дорога между холмами. «Воксхолл» с оторванным передним бампером снова нагнал и начал щемиться слева.

— Впереди мост! Тормози, пропусти долботраха!

А мне вспомнился другой фильм, не «Ле-Ман», такая же сцена, где машина, идущая левее, бесчестно сбросила конкурента вправо мимо моста, тот влетел в реку и выбыл из ралли. Но Сеймур не смотрел тот фильм! Его просто ещё не сняли.

— Не пропущу. Цыц! Не бзди как на квалификации.

Через секунды показался обещанный мост, к которому мы неслись на 140 или даже 150 километрах, обдирая бока — мой левый и «воксхолла» правый. Я мог элементарно его столкнуть, та машина хоть тяжелее и, очевидно, мощнее, при бодании передними крыльями привод на переднюю ось даёт неоспоримое преимущество.

Что делать? Спихнуть в реку и проскочить мост самому? За это можно получить дисквалификацию, судьи пристрастны.

Но если поступить наоборот и рассчитать до сантиметра…

За полтораста метров я чуть-чуть довернул, дав Сеймуру иллюзию, что у него есть шанс выжать меня с прямой и точно попасть в створ моста. За пятьдесят резко дал вправо, ударив по тормозам, затем — газ и тормоз, блокируя заднюю ось, разворот.

Получилось! Американец, если взять боксёрские термины, провалился в ударе. В попытке выдавить меня с прямой он забрал слишком глубоко в мою сторону и тупо не успел вывернуть влево — в створ моста. На скорости больше сотки жёлтое авто ударило в пологие каменные перила ограждения и взлетело в воздух!

К сожалению, мне было не до разглядывания их кульбитов. Несмотря на яростный вираж и дрифт по гальке, а камни наверняка перелетели через речку — прямо в толпу зевак-зрителей, пространства не хватило, «жигуль» въехал в воду кормой вперёд и застрял.

— Толкаем!

Оба отключили провода шлемов и выпрыгнули наружу. Я оставил машину буксующей на первой передаче, вытянув ручку подсоса.

Естественно, хорваты с той стороны речки, битые галькой, не поспешат на помощь. Я упёрся руками, надавил так, что кроссовки начали съезжать по дну речки, перед глазами поплыли сиреневые круги…

— Иван! Давай в раскачку. На раз-два-три!

Нехотя, словно совершая самое ненавистное в мире дело, наш «жигуль» тронулся вверх. Я прыгнул вперёд, хватаясь за открытую дверцу, не хватало только, чтоб он уехал без экипажа, подтянулся и перебросил ногу через балку каркаса. Оказавшись за рулём, вытащил машину на менее стрёмное место и притормозил, давая возможность вернуться на кресло Ивану, пристёгивались, уже проносясь по мосту.

«Воксхолл» лежал на крыше метрах в 20-ти после речки с начисто выбитой подвеской переднего правого колеса. Наверняка в воздухе выписал то, что в авиации называют полубочкой — оборот на 180 градусов вокруг продольной оси, со стороны весьма зрелищно, из кабины — не очень. Скорее всего, и лонжерон ушёл погулять, и каркас безопасности, ремонт причитается только заводской. Сеймур сорвал шлем с головы и с бешеной злостью запустил его нам вслед.

— Заявит протест? — заволновался Иван.

— Мы — первыми. Наша красивая красная попа и помята, как девичья честь, и щедро заляпана сколотой жёлтой краской. Не отвертится, урод!

Как и следовало ожидать, никакого наказания американец не понёс. Машина разбита, с ралли сошёл, какие к нему ещё претензии? А моя прилипла к МАЗу с запчастями — снова менять передние крылья, вдобавок к ним все четыре двери, задний бампер, лобовое стекло. Но это — так, декорация. Внутри моя птичка жива-здорова и готова клевать жёлтых птенцов, сколько их попадётся на пути!

Даже Ваня вроде бы перестал бояться, уверовав в мой авантюрный талант вылезать из задницы, куда нас периодически затягивает.

К Белграду я лидировал в своей группе, что можно было ожидать. Но вот сюрприз — в абсолютном зачёте первенство захватил Стасис Брундза. Это тем более удивительно, что в гонке по горам машины с самыми мощными моторами имеют преимущество — дают возможность разогнаться быстрее после многочисленных замедлений на поворотах, по идее, их пилоты должны набирать меньше штрафных очков за превышение контрольного времени. А реактивный литовец уделал могучих европеоидов на тачке всего лишь класса 1600!

Снимаю шляпу.

Несмотря на то, что ралли не закончились, Цыганков подобрел и перестал на нас орать, что не заботимся о командных интересах. Обеспечили своим командам места на пьедестале почёта, разве это не польза для коллектива?

Глава 3

Облом

По советской печальной статистике множество смертей гонщиков в автокатастрофах происходит вне ралли, уже по пути домой, с усталости. Поэтому в Афинах все наши боевые кони заехали на те же автовозы, на которых прибыли в Париж. Кроме единственного ижевца, разбитого в ноль в горах Хорватии. Несмотря на опасения тренера, серийные ВАЗ-21067 доползли до финиша в полном составе, четыре литовских — тоже, плюс одна, увы, на буксире. В общем, среди заводских команд советские выглядели лидерами, моя победила в своей категории, обогнав чёртовы «воксхоллы», литовцы у себя заняли почётное второе место, пропустив лишь поляков, а Ижмаш… Спасибо, что дотащились. В индивидуальных зачётах Брундза завоевал первое место в абсолюте, обогнав Засаду, я с Иваном — первое в своей группе и непозорное седьмое в общем списке.

Было приятно, что во время награждения все наши пилоты получили специальный приз от «Пирелли» — чеки в итальянских лирах на сумму свыше 5 тысяч долларов в эквиваленте, царская щедрость. Мне незаметно сунули в руки конверт с 3 тысячами дойчмарок, подозреваю — Стасису тоже, но это не тот случай, чтоб делиться впечатлениями. Чеки собрал Цыганков, обещая по приезду в Союз возместить валюту чеками для магазина «Берёзка». Марки я спрятал, намереваясь превратить их во что-то полезное на следующих международных ралли.