Гений МАЗа
Глава 1
Мужикастые мужики
«Ваня, мы с тобой в Париже нужны — как в бане пассатижи», пел Владимир Высоцкий, причём очень плохо попадал в ноты, если судить по исполнению Вани Мельникова, моего нового штурмана, как раз вооружённого пассатижами, колдовавшего под капотом и что-то подобное мурлыкавшего под нос.
— Завязывай! И садись в машину. Живо!
— Да иду я, иду. Не шуми.
Нашего красного «жигуля» уже осмотрели судьи, поэтому колупаться в двигателе было неосмотрительно, порождая у маршалов гонки подозрение: вдруг в последний момент вносим какие-то недозволенные изменения. Ваня покорно захлопнул капот и устроился на правом сиденье.
Я бы тоже погулял снаружи, а не торчал в ожидании старта в раскаляемой сентябрьским парижским солнцем «шестёрке», не познавшей кондиционера точно так же, как невинная девушка — плотской любви. Стёкла опущены, но — жара, не терпится вдавить газ, охлаждаясь хотя бы набегающим потоком воздуха.
Именно в расчёте на него Иван сделал приспособу, конструкцией машины не предусмотренную — кронштейн для бутылки с водой, обмотанный мокрой тряпкой. Когда поедем, вода начнёт интенсивно испаряться, несколько охлаждая бутылку.
Первые экипажи успели уйти к Елисейским полям, оттуда маршрут ведёт к выезду из Парижа и по трассе на юго-запад к городку Ле-Ман, где предстоят шоссейно-кольцевые гонки, первый спецучасток ралли Париж-Афины-1976. Наш номер 26, или «дважды тринадцать», как вздыхал напарник. Вряд ли несчастливый, хоть именно мне стоит быть особенно суеверным и верящим во всякую чертовщину, памятуя волшебную белую «копейку», забросившую на 51 год назад — из 2025 в 1974-й. Верная старушка осталась в СССР, сюда автовозы привезли сразу десять р-революционно-красных ВАЗ-21067, отличающихся от базовой «шестёрки» передним приводом и двигателем 1600 с газораспределительным механизмом типа DOHC 16V, то есть с двумя распредвалами и по четыре клапана на каждый цилиндр, поэтому гораздо мощнее абсолютного большинства европеек этого объёма.
С 24-го номера начинался «красный десант». Как написали в «Фигаро», русские снова оккупировали Париж. В ралли до Афин Госкомспорт и Автоэкспорт выставили сразу три (!) заводских команды. Команда ВАЗ-МАЗ ехала на серийных 21067 в первой группе, то есть без существенного вмешательства в конструкцию. Вильнюсская фабрика скоростных роялей Стасиса Брундзы шла на тех же ВАЗ-21067, но заряженных по полной программе. Наконец, Ижмаш принял участие на своих новых переднеприводных малолитражках в одной с ними группе модернизированных машин, но с объёмом до 1300. То есть советские гонщики друг с дружкой не конкурировали.
В теории, мы все способны бороться за абсолютное личное первенство, но попробуй успей за пилотами на «поршах» и «мерсах» с гораздо более крупными моторами!
Надо сказать, компания «Даймлер-Бенц» заводскую команду не выставляла. Здесь же во Франции в 1955 году гонщик Пьер Левег на «мерседесе» врезался в ограждение перед главной трибуной трассы Ле-Ман. Погиб не только он, но и более восьми десятков зрителей. Зато каждый, кому по карману купить машинку с трёхлучевой звездой и подготовить к ралли, волен бороться за награды или хотя бы тешить эго за рулём «мерседеса».
— «Вохксхоллы» поехали, — прервал мои размышления штурман. — Пятая точка, в простонародье именуемая задницей, подсказывает, что проблемы от них будут.
Он был невысок, круглолиц, крепко сбит и русоволос. Практически мой одногодка, но уже с намечающимся пузиком от «бульбы с салом». За ралли сгонял до пяти килограмм, порой и больше, дома отъедался. На дальнюю дистанцию не бегун, но до судейского столика на КП и обратно дёргал достаточно шустро.
К прогнозу относительно британской заводской команды очко штурмана отношения не имело. В сегменте субкомпактных и компактных машин британцы громогласно намеревались отвоевать кусок рынка за счёт седанов «Воксхолл Кавалер». На самом деле, эти машины чрезвычайно напоминали «Опель-Аскона», собирались в Бельгии на заводе «Опель» и оснащались двигателями, по странному совпадению, тоже «Опель», с объёмом 1300 и 1600, пока только установочная партия тысячи полторы штук, массовые продажи планировались на следующий год. Американские хозяева этого бренда, Дженерал Моторс, намеревались лидировать в нише, занятой фордовским седаном «Таунас-Кортина». Что интересно, менеджеры «Форда» выставили их в категории до двух литров. Полуторалитровик «Таунас-Кортина» мощностью до форсирования всего в 60 лошадей рядом с нами и «воксхоллами» только позорился бы. Внезапное появление аж двух заводских команд из СССР в объёмной категории 1600 путало карты в цепочке Джи-Эм-«Воксхолл»-«Опель» и несколько тревожило «Форд».
Мы с парнями не особо интересовались делами торгашескими. О подводных течениях, вызванных конкуренцией, рассказал глава советской делегации Эрнест Сергеевич Цыганков, старший тренер сборной СССР и, что несколько усложняло отношения, многолетний наставник сборной АЗЛК по авторалли. А этот завод не выставил команду, несмотря на наличие довольно сильных спортсменов — в середине 1970-х им уже не на чем было конкурировать с современной техникой. Заседали в конференц-зале отеля после общей пресс-конференции, там звучали рекламные спичи, спустя полчаса Цыганков говорил по делу.
— Парни! Как и на всех гонках с участием советских заводских команд, наша главная задача — командный зачёт. Минимум три машины из каждой группы должны дойти до Афин. Стасис! Арвидас! Каститис! Вас это тоже касается.
Большинство инстинктивно повернуло головы к группе литовских пилотов, прибывших в Париж с самыми скоростными из советских машин. И с самыми заоблачными личными амбициями.
— Мы понима-аем! — заверил Брундза. — Продажи наших форсированных машин то-оже зависят от финиша всех в Афинах.
На лице Цыганкова отчётливо читалось выражение Станиславского «не верю», но он перевёл речь на другие темы — о конкурентах. С нашими наездниками на «Ижах» в классе 1300 столкнутся французы на «Рено-15». Прямыми соперниками ВАЗовских «шестёрок» он назвал американо-британские экипажи.
Я не выдержал.
— А как же польский «Фиат-125» и Собеслав Засада? Едва ли не самый сильный гонщик на малолитражках.
— Команда Засады выступает как сборная Польской Народной Республики, — возразил тренер. — Конечно, лучше бы они пилотировали «москвичи» или «жигули», а не «фиаты». Но какое бы место не заняли, это не заводская победа. Пусть Собеслав победит в индивидуальной гонке, всё же наш, социалистический спортсмен. Товарищи из Вильнюса, слышали? Не потерплю лишнего риска, не пытайтесь гоняться с Засадой.
— А то как засадит… — донеслась с задних рядов плоская шутка.
Яша Лукьянов, он на пару с Валей Семенихиным представлял на этом празднике жизни Тольятти, скривился. Мол — вот кого за границу пускают, те что попало ляпают, позорят Советский Союз. Сам страшно дорожил статусом выездного и вёл себя идеально, вызывая раздражение сопровождающих в штатском — нет повода указать в рапорте о неподобающем поступке гонщика и тем самым подчеркнуть свою бдительность.
— Никаких засад. Никаких таранов и прочих столкновений. Помните, основная часть трассы пролегает по территории капиталистических государств, недружественных нашему строю. Да и Югославия, формально — социалистическая, на деле не входит ни в СЭВ, ни в организацию Варшавского договора, а режим Тито во многом тяготеет к буржуазному Западу. Иными словами, не забывайте ни на секунду: мы находимся на враждебной территории! Каждое наше действие может быть истолковано превратно. Бдительность и ещё раз бдительность!
…Которую довольно трудно сохранять, расплавившись на этой самой вражеской земле, точнее — на враждебном асфальте, который, в отличие от нас с Ваней, плавился совершенно в буквальном смысле. Только когда перед нами осталась одна машина, как раз польский «Фиат-125», мы нацепили шлемы и вставили штекеры в разъёмы переговорного устройства, точь-в-точь как танкисты в танке, из-за шума не услышать друг дружку. Я надел перчатки, запустил двигатель и включил фары ближнего света, естественно, пока не трогал четыре дополнительных прожектора.
