Гений МАЗа (СИ) - Матвиенко Анатолий Евгеньевич

Главное прячется внутри. Металл, использованный на изготовление поршней, поршневых колец, блока цилиндров, коленвала и распредвалов, является специальной разработкой Академии наук БССР, двигатель индивидуального изготовления стоит, наверно, гораздо дороже целого обычного «жигуля». То же самое можно сказать о коробке передач и других ответственных узлах. А Цыганков помнит времена, когда раллистам из АЗЛК позволяли собирать машины для гонок только из обычных деталей — со стеллажей для серийной сборки. Пилоты носили их на рентген проверять на наличие каверн литья и прочих производственных дефектов. Порой из десятка комплектующих едва удавалось выбрать одну.

Коробка у моей боевой «птички» тоже особенная, не только усиленная. В обычных машинах, то, что называют «для поездок в булочную», пятая передача втыкается при превышении трёх тысяч оборотов и служит не столько для достижения максимальной скорости, сколько для экономии топлива и моторесурса, чтоб, разогнав авто больше сотки, мотор не крутился на шибко больших оборотах и не жрал лишнего. На спецучастках раллисты поддерживают обороты тысяч шесть и выше, пятая передача нужна для оптимального передаточного числа в экстремальном режиме. Это число подбирается экспериментально с точностью до зубчика на шестерёнке.

За счёт 16-ти клапанов мой двигатель на 10–15 лошадок сильнее малолитражек конкурентов. Но на заводе «Опель» не меньше возможностей довести мотор до максимальных возможностей без явного форсирования. Одно обстоятельство в любом случае на моей стороне — кузов легче. В отличие от серийных вазовских «шестёрок» у экспортной модификации стоят пластиковые бамперы. «Воксхолл» тяжелее примерно на центнер, а это много.

Отмашка флагом. Я вдавил глаз в пол.

— 900 метров, плавный правый…

— Заткнись!

Я даже штекер выдернул из гнезда, чтоб не отвлекаться на иваново бубнение. Прекрасно знаю, что за этим плавным виражом следуют два резких поворота.

Как всё знакомо… Точно как на экране компьютера, только остальные ощущения настоящие — вибрация ревущего двигателя, отдающая на ручку КПП, ощущение единения с машиной, дрифтующей на практически сухом асфальте. На крутых поворотах покрытие сплошь чернеет следами от тысяч скользивших здесь шин. Перед выходом на прямую Юнодьер нас протащило юзом метров тридцать, до меня даже при выключенных наушниках долетел стон иванового ужаса. Но дальше его ждали ещё более острые ощущения.

Когда-нибудь пятикилометровый кусок шоссе разбавят шиканами — участками с крутыми поворотами, не позволяющими нестись, словно за тобой гонятся все бешеные псы ада. Или «Порше-Кайен» за скромной белой «копейкой». Здесь же удалось раскрутить мотор на восемь с половиной тысяч оборотов на пятой передаче! Тормоз в пол, сброс до сотки, вход в очередной чёрный поворот.

Когда финишировали, Ваня открыл дверь и метнул харч.

— Мне искать нового штурмана? Вместо впечатлительной девицы?

— Какая нах впечатлительная… Ты нёсся раза в полтора выше рекомендованной скорости! В миллиметрах от отбойников!

Мельников натурально трясся. А я ломал голову. Штурман он посредственный, Шуре Баранову в подмётки не годится. Но заявлен в официальный протокол как член экипажа. Высадить его или поменять на другого — мой финиш не будет засчитан.

Цыганков, надо понимать, горел ещё более сильным желанием снять меня с гонок. Едва я только подрулил к МАЗам под советским флагом и «икарусам» да выполз из-за руля, босс натурально вцепился мне в комбинезон, встряхнув за грудки.

— Ты не охренел, Брунов? Хочешь угробиться в квалификации? Если так поедешь на основную гонку и выживешь, я сниму тебя с соревнований! У нас — командный зачёт. Ко-манд-ный! Каждый экипаж на счету.

— И каждое очко, добываемое каждым экипажем, идёт в общую копилку, Эрнест Сергеевич. Я выучил трассу. Я выучил машину. Прикажете тащиться как на похоронах? Зачем вам тогда гонщики?

— Вот ты как… Клянусь, это твое первое и последнее зарубежное ралли. Я поставлю вопрос ребром: или я, или ты.

Главное, чтоб не приказал прикрутить мне обогащение топлива в карбюраторе, дабы не гонял лишнего. Ох уж эти перестраховщики — приди хоть на сороковом месте, лишь бы всем стадом. Истину глаголю: успех единственной машины значит куда больше в рекламе, чем доползание полного коллектива… Цыганков — хороший мужик, но слишком уж хомо советикус. Куда партия приказала — туда и бросайся, с песней и с полными счастья штанами.

Подошла Катерина.

— Он не верит тебе?

— Помимо всего прочего, не верит «жигулям», москвичёвский фанат. Автор книжек про безопасную езду.

— Полезных?

Если в Минске моя соучастница по изобретению машины «лучше Ауди» одевалась асексуально и мужиковато, здесь пыталась соперничать с француженками: в легчайшей полупрозрачной блузке и коротких джинсовых шортах. Из седой перекрасилась в рыжую, половину лица скрыла за солнцезащитными очками, ей весьма подходящими. Ей богу, если бы не подчинённая по работе, не удержался бы и согрешил. По крайней мере — попробовал бы.

— Для ралли — не особо. Прописные истины экстремального вождения и так знает каждый спортсмен-разрядник. Пойми, мы не рискуем и не лезем на рожон. Аварии и столкновения происходят от неучтённых, внезапно проявившихся факторов. Конечно, если ездить до сотки, вероятность ДТП ниже. Но кому нужен гонщик-черепаха?

Motorsport Can Be Dangerous! Прочитала ли она это предупреждение? Так пишется на билетах в Ле-Ман. Спорт моторов может быть опасен, он и есть опасный, кто бы возражал.

— Ты прав. Всё равно — будь осторожен. Наше главное дело осталось в Минске, помнишь?

— Как его забудешь…

— Открою секрет, — продолжила Катя. — Высоцкий договаривается с Генеральным представить нас с тобой на государственную премию БССР за концепт МАЗ-3101. Ты же не возражаешь, если я чуть примажусь к твоим заслугам? Хотя бы вторым номером?

— Тебя проще убить, чем лишить лакомого кусочка, — согласился я, даже не подозревая последствий своей покладистости.

Разнос от Цыганкова не испортил настроения. Франция, вечернее солнце, у меня шикарный результат в квалификации — порядка четырёх минут с небольшим, для обычной машины вообще сверхъестественный, это гоночные болиды показывают три с копейками за круг… Пусть Цыганков попробует меня выпихнуть из сборной, если войду в десятку лучших.

Его убийственное мнение обо мне, мягко говоря, не разделяли гонщики советских команд. После ужина, естественно — экономного, из «походно-полевой» кухни в автобусе, меня облепили Яша Лукьянов, Валя Семенихин и пятеро литовцев, наслышанные про рекордный для неспортивной тачки заезд. Стасис и Кастис показали чуть лучшее время, но буквально на пару-тройку секунд, хоть моторы у них вдвое сильнее и дорожный просвет всего в два пальца. Мы разложили схему трассы и обговорили каждый поворот, парни пометили оптимальную скорость прохождения — отдельно для машин Брундзы и таких как у меня, для поездок в булочную. Не знаю, как ижевцы, но наездники «жигулей» не собирались играть в поддавки из трусливого желания лишь бы не сняться с соревнований.

Долго не мог уснуть. Завтра меня ждали десять кругов Ле-Мана. Наяву, а не в компьютерной симуляции. На самой мужской трассе мира.

Глава 2

Спорт опасен… Да неужели?

Весь второй день ралли устроители посвятили шоссейно-кольцевым гонкам, самым «киношным», потом на юг к Марселю, оттуда вдоль побережья на север Италии, затем через Югославию в Грецию с минимальными остановками, на отдых экипажам выделено лишь порядка 30 часов. Скоростных допов больше дюжины по Франции, очень напрягли скоростные спецучастки на северо-западе Югославии до Загреба, там гористая местность, уверен, что, получив карту и стенограмму, увидим пометку «опасно!» едва ли не у каждого второго поворота. Ошибка — или удар в скалу, или падение с обрыва. На фоне этого Ле-Ман — просто легкота?

Ха-ха три раза.

Сведения о первых авариях понеслись во время заездов машин с движками более двух литров. Мы стояли в ожидании под трибунами и видели, какими покоцанными выглядят финишировавшие, не избежавшие ударов о соперников или зацепившие отбойник. Я представил ликование телевизионщиков. Когда они транслируют хоккейные матчи НХЛ, победа и забитые шайбы, бесспорно, важны. Но куда зрелищнее потасовки спортсменов! Аналогично, в репортажах с кольцевых гонок горячего придают кадры с перевёрнутыми и горящими авто. Если кто-то погиб — вообще восторг, шакалы грёбаные.