Полукровка (СИ) - Горъ Василий

— Прочитал по губам лейтенанта фразу «Вы у меня попляшете…» С учетом того, что «Сварог» сопровождал наследника престола, в его экипаже не могло не быть ребятишек с мохнатой спинкой. И если этот — из таких, то тебе, мещанину, тоже может «прилететь». Поэтому советую общаться с «пассажирами» в каком-нибудь образе…

…В трюм спустился в четыре десять утра по внутрикорабельному времени, то есть, после того как переварил все советы и «необременительные просьбы» адмирала, определился с новым вариантом своего будущего, продумал первые шаги к его реализации и отправил искину линкора Цесаревича файл с записью последнего боя «Сварога». Выйдя из лифта, оглядел «пассажиров», среагировавших на сигнал прибытия кабинки и повернувшихся к дверям, поздоровался, не снимая шлема и не высветляя его линзы, поймал взгляд однорукого мичмана, при моем появлении поднявшегося на ноги, и толкнул небольшую речь:

— С вероятностью процентов в девяносто пять все зоны перехода первой категории контролируются либо амерами, либо мятежниками. Поэтому мы летим к одной из «двоечек». К Белогорью пойдем кружным путем, чтобы не нарваться. Дорога займет от семи до девяти суток. Кислорода хватит. Пищевых рационов — тоже. А воду придется поэкономить. Соответственно, водные процедуры — раз в сутки длительностью в четыре минуты, а дополнительные — по представлениям медперсонала. Далее, в ВСД появилась вкладка со свободным доступом, а каюты открыты. В левую можете поднять самых тяжелых, а в правой… эксплуатировать санузел и системы очистки скафов. И последнее: лифт в рубку не поднимает, я откликаюсь на позывной Тор, а искин моего корабля — на имя Феникс, однако «заякорен» на меня. То есть, реагирует только на просьбы о чем-либо уведомить. Вопросы?

Первый вопрос задали хором. Да, сформулировали по-разному, но в самом коротком варианте его можно было задать двумя словами:

— Наши — все?

Я угрюмо кивнул и раскидал копии «видеоотчета» по всем отечественным коммам, «видимым» с моего. Часть «пассажиров» тут же потерялась в модулях дополненной реальности, а командир медсекции «Сварога», представившись, попросила доступ к реестру медикаментов, имеющихся на борту «Морока».

Дал, не задумываясь. Потом выслушал предложение командира десантной секции и счел возможным передать пленника под охрану «ходячих» раненых. А потом подал голос «дворянчик» и… потребовал проводить его к блоку МС-связи!

Я медленно повернул голову в его сторону и вкрадчиво задал встречный вопрос:

— Это вы так своеобразно признаетесь в пособничестве мятежникам или… просто очень хотите пожаловаться на них маме?

— Я — княжич Алексей Андреевич Меншиков, и вы обя— …

— Не позорьте эскадру, с-стажер! — перебил его каплей Федотов, решив на этот раз обойтись без рукоприкладства, но «стажер» не унялся и грозно топнул ножкой:

— Я требую доступ к блоку МС-связи!

— Еще одно требование — и я сочту вас пособником мятежников, арестую и допрошу, используя подручные средства, ибо соответствующую «химию» в этот раз с собой не захватил… — равнодушно пообещал я.

— Вы не имеете права!!! — взвыл дворянчик и вызвал забавную реакцию у своего «воспитателя»:

— Господин лейтенант, устроив истерику на «Свароге», вы опозорили себя перед экипажем линкора, а значит, перед всем личным составом ВКС. А попытка допросить пленного, захваченного не вами, и это… хм… выступление позорит ВКС перед службой специальных операций СВР. Уважающие себя аристократы в таких ситуациях стреляются, а вы наверняка утретесь. Что ж, ваше право. Но если вы хотя бы раз в жизни заикнетесь о том, что участвовали в последнем бою «Сварога», то я выложу в Сеть Белогорья запись вашей «предбоевой» истерики, а потом вызову вас на дуэль и убью, как бешеную собаку. ВЫ МЕНЯ ПОНЯЛИ⁈

Меншиков действительно утерся — кивнул, опустил взгляд, полный лютой ненависти, дождался разрешения вернуться на место и ушел на аппарель. А я счел необходимым расставить все точки над «i» и обратился к Федотову:

— Он опозорил только себя: я видел, как сражалась эскадра, и преклоняюсь перед героизмом всех членов экипажей ее кораблей.

— Да, наши сражались до последнего и ушли из жизни достойно… — после небольшой паузы глухо согласился каплей. А потом угрюмо добавил: — Только их больше нет. А это… выжило. И продолжит вонять…

— Лучшие уходят первыми… — мрачно согласился я, на несколько секунд ушел в счастливое прошлое и вернулся обратно только из-за доклада Феникса:

— Тор, на сервак блока МС-связи упало ответное письмо!

Я посмотрел в объектив ближайшей потолочной камеры, кивнул в знак того, что скоро буду, поручил каплею рулить «пассажирами» и вернулся в рубку. А там присел на краешек пилотского кресла, снял шлем, вывесил перед собой голограмму программной оболочки «Контакт», навел курсор на единственное письмо, выбрал режим воспроизведения и прикипел взглядом к лицу наследника престола, возникшему в полуметре.

Александр Олегович выглядел совсем не так, как на парадных портретах и в репортажах с официальных мероприятий — был небрит, одет не в парадный мундир, а в самый обычный костюм-тройку, и сидел в штурманском закутке.

Удивил и простотой общения — вместо того, чтобы держать лицо, начал запись письма с кривой усмешки, даже не подумал скрывать испытываемую боль и взял вину за гибель эскадры сопровождения на себя:

— Любимое словосочетание «доброго времени суток» рвет душу. Поэтому здравствуйте, Тор. Благодарю за все, что вы сделали для моих людей… и кляну себя последними словами за то, что поддался требованиям паранойи и сошел со струны одним-единственным бортом. Да, благодаря вашему донесению я могу аргументированно доказать кому угодно, что преждевременное завершение гиперпрыжка всей эскадрой вынудило бы заговорщиков переиграть свои планы, не позволило бы получить убедительнейшие доказательства участия ССНА и, что самое главное, помешало бы выиграть время для начала контригры, но лгать себе я не могу и не хочу. Поэтому говорю прямо: да, мое решение позволило отцу ослабить самый первый удар в спину, но убило полторы тысячи по-настоящему достойных личностей, экипаж рейсовика «Вега» и девятьсот девяносто четыре пассажира. И этого я себе никогда не прощу…

После этих слов он сделал небольшую паузу, собрался с мыслями и мрачно вздохнул:

— А теперь поговорим о вас. Откровенно говоря, я отказываюсь понимать, как вы, вчерашний школьник, покинете Смоленск через зону перехода второго ранга, ибо имею некоторое представление о сложности расчетов и корректировок мощности гиперпривода на этапе выхода на струну, сомневаюсь в том, что вы сможете подменять искин на протяжении этих четырнадцати-семнадцати минут, и горю желанием убедить вас остаться в системе. Тем не менее, вы не оставляете ощущения прожектера и уже доказали делом, что вас учили на славу. Так что я задвину куда подальше все сомнения и опишу создавшуюся ситуацию такой, какая она есть. Итак, соваться в системы Тверь, Липецк и Новгород очень не советую: будь я на месте заговорщиков, подготовился бы к своему появлению в каждой из них. Посылать за Белогорье не имею права, ибо точно знаю, что ваш «Морок» не рассчитан на перевозку такого количества людей, соответственно, его системы жизнеобеспечения уже работают на износ. А в столичной системе сейчас идет самая настоящая гражданская война. Поэтому предлагаю следующее: вы идете к ней так, как считаете нужным, и ждете следующего письма. Что еще? Ах, да: я продолжаю параноить, то есть, допускаю, что «крот» есть и на моем корабле. Поэтому посмотрел ваше письмо в гордом одиночестве и заблокировал к нему доступ своей биометрией. Приблизительно в том же стиле защитил и копию, отправленную батюшке. Ибо утечка информации о пленении командира корабля ССНА на территории Империи и наличии доказательств преступлений амеров превратит вас в цель номер один как для сотрудников спецслужб Новой Америки, так и для заговорщиков…