– Нет, – твёрдо сказала Ана.
– Боишься? – оскалился уникум.
– Остерегаюсь, – прищурившись, ответила Ана.
– Выбора у тебя всё равно нет, – отрезал провидец, затем кинул Алексу электронную карточку. – Бери рыжую и идите на третий этаж. Ваш номер – крайний, – затем, дождавшись, когда те переберутся к лифту, повернулся к Майе и Максу: – ваш номер с раздельными комнатами. Претензии?
– Сойдёт, – за обоих ответил Макс, выхватил электронный ключ из рук провидца и направился ко второму лифту.
Майя просверлила взглядом его наглую спину и потопала следом.
Страшное создание. Сразу видно – будет мстить.
– Значит, вы, – провидец посмотрел на нас с Киром. – Я договорился, чтобы номера у нас были рядом. Потому как за расщепенкой мы будем следить по очереди.
– Как ты вообще умудрился получить номера без наших паспортов? – удивилась я.
– Я уже говорил – связи, – растянул губы в улыбке уникум. – Через полтора часа встречаемся у нас в номере – я предварительно позвоню по внутреннему телефону. Надолго задерживаться здесь нельзя, поэтому предлагаю придумать план действий до наступления ночи. А завтра…
– А завтра? – повторила за ним Ана.
– А завтра придётся решать, потребуется ли нам помощь других уникумов, – провидец зажал электронную карту между зубов, а освободившиеся руки занял сумками с вещами.
– Я не хочу жить с ним, – пробормотала Ана, не двигаясь с места, в то время как уникум успел дойти до лифта и вызвать его вниз.
– Чего ты боишься? – негромко спросила я.
– Ты не поверишь, но он – мой тип, – сжав челюсти и сложив руки на груди, сказала Ана, на лице которой застыло очень сосредоточенное выражение, – наглый, неординарный, с поганым характером…
– И?.. – вопросительно протянула я.
– Я не такая ветряная, как ты думаешь, – неожиданно сказала она, посмотрев на меня, затем отвернулась и вновь посмотрела на провидца. – Ян погиб только вчера. Я не хочу предавать память о нём.
– Не предавай. Живи дальше, – тихо сказала я, глядя на неё с пониманием и… уважением.
– Ты же понимаешь, что, узнай об этом разговоре кто-то ещё, я устрою тебе такую весёлую жизнь, что Организация со всеми их психологическими методами давления – обзавидуется, – многозначительно глядя на меня, едва слышно протянула Ана.
– Понимаю. Я не враг самой себе, – серьёзно ответила я. Но потом не сдержалась и фыркнула.
– Ты идёшь? – позвал Ану провидец.
– Лечу, – огрызнулась та, направляясь к лифту.
– Прихвати с собой тело, – сказал тот, входя в кабину.
Таня бросила на меня многозначный взгляд, и сама прошла вслед за уникумами без чьих-либо указаний.
– Мне её жалко, – вырвалось из меня раньше, чем я успела это проконтролировать.
– Не жалей тех, кто хотел причинить тебе вред, – спокойно сказал Кир и направился к свободному лифту.
– Слышать это от тебя – странно, – заметила я.
– Таня хотела схватить тебя у тех складов. Вряд ли бы она относилась к тебе лучше, чем мы сейчас относимся к ней, – ответил темноволосый, входя в кабину.
– И ты с этим согласен?.. – на всякий случай уточнила я. – С нашим к ней отношением? С тем, что она будет под наблюдением провидца, у которого на неё зуб?..
– В данный момент она не нужна мне в нашем номере, – сказал Кир и нажал на кнопку нашего этажа.
Я задержала дыхание. Таня? Какая Таня?! Кажется, меня, наконец, помиловали!
И кто мне объяснит, почему по моему телу побежали мурашки?..
Номер в отеле оказался на редкость уютным; в нём всё было хорошо: от удобной кровати до современной плазмы на стене (в противовес моим фантазиям о допотопном «Рекорде» или ещё каком старинном телевизоре). Было видно, что хозяева гостиницы думали о своих будущих клиентах и не скупились на средства.
Сама комната была оформлена в бежево-зелёных тонах и радовала новеньким ковром на полу. Провидец точно не продал душу дьяволу, когда обретал подобные «связи»?..
– Я в душ, – предупредила я и, захватив чистую одежду и банные принадлежности из своего чемодана, скрылась за дверью в ванную.
Вообще мне было неловко. Дико неловко. Мы спали с Киром, но ещё ни разу не ночевали друг с другом. И ни разу не оставались совсем без присмотра… в одном номере… на весь вечер и всю ночь…
М-да… А я считала себя уже ко всему готовой. Вообще-то радоваться надо – по-хорошему. Но мне почему-то было не до веселья… наверно, потому что этот «счастливый случай», эта возможность побыть наедине, появилась у нас только лишь из-за того, что мы находились в бегах, и нас разыскивало ни больше, ни меньше – целое подразделение отдела национальной безопасности. Как хорошо, что моим родителям промыли мозги, и они не будут беспокоиться обо мне ближайшую неделю: Эльза полагала, что ситуация с допросами продлится полмесяца – не меньше, а телефона я была лишена, как и возможности какой-либо связи с кем-то, кроме самой начальницы… потому красногубая предприняла некие действия. Так что за предков я не переживала. А вот за то, что их могут использовать против меня…
– Чёрт, – прошипела я, стоя под горячими струями воды.
Надеюсь, они до подобного не опустятся. Потому как в таком случае ответом будет… война.
И я не собиралась шутить – тем более, жизнями своих родителей.
Я вышла из душа, обмоталась полотенцем и начала сушить волосы феном, продолжая задаваться извечным вопросом «и как же меня угораздило?!». На душе скребли кошки, в животе раздавались жалобные всхлипы, в дверь ванной тихонько стучались…
В дверь ванной тихонько стучались?
Я выключила фен, встряхнула волосами и открыла дверь. Кир стоял, прислонившись боком к стене, и смотрел на меня очень внимательным сосредоточенным взглядом.
– Что-то случилось? – спросила я, прижимая полотенце к телу.
Неловко.
– Нет. Просто ты здесь уже сорок минут, – спокойно ответил Кир.
– Сколько? – удивлённо воскликнула я.
Потом успокоилась. Была у меня такая привычка: застревать в душе, когда в душе – кавардак.
– Судя по твоей реакции, ты сама не ожидала, – краешек губ Кира приподнялся в подобии улыбки, и я загляделась на его красивое необычное лицо.
Тот стиль, в котором он в последнее время убирал свои волосы, безумно ему шёл: его высокий лоб был открыт, а тёмно-карие, почти чёрные глаза не были скрыты длинными прядями чёлки.
– Ты – как воплощенная мечта, – глядя на него во все глаза, прошептала я.
– Воплощённая мечта желает принимать участие в твоей жизни, – мягко усмехнулся Кир.
– Слушай, если ты о том, что я знала о предположениях Эльзы… – я отвела взгляд в сторону.
– Я о том, что я хочу быть с тобой. И хочу, чтобы ты этого хотела, – спокойно ответил темноволосый.
– Я хочу, чтобы ты был со мной. Можешь в этом не сомневаться, – стыдливо опустив взгляд в пол, промямлила я. – Но ещё я хочу, чтоб это всё быстрее закончилось, и мы бы могли, наконец, начать нормально встречаться.
– А «нормально» – это как? – склонив голову набок, спросил Кир, в глазах которого засверкали искорки веселья.
– Ну… – я ещё больше замялась, – со свиданиями, с походами в кино… с поцелуями перед подъездом…
– Ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя перед подъездом? – словно издеваясь, уточнил Кир, продолжая улыбаться.
– Нет, – я покраснела, как рак, и сложила руки в защитном жесте. – Я просто хочу, чтобы мы не находились в неопределённом положении между «врагами государства» и «лицами, неугодными обществу»… это не идёт на пользу отношениям… Как и психическому здоровью – в принципе. Иногда я думаю, как было бы хорошо, не будь я уникумом.
– Я бы не встретил тебя, не будь ты уникумом, – спокойно сказал Кир, и мне было нечего на это ответить.
– Просто то, что происходит между нами… – я замолчала, пытаясь найти слова.
Мы были знакомы две недели, но за это время я успела побывать в будущем, оно дало мне те чувства, которые я должна была испытывать только через полтора года после знакомства с ним. Я испытала всё – от любви до отчаяния, находясь в теле самой себя из альтернативной реальности. Теперь этого будущего нет: мы его изменили, но то, что я «познала» – осталось со мной. Я любила Кира даже тогда, когда мир разрушился, я продолжала любить его, когда он объявил меня своим врагом, напрямую предупредив, чтоб я не вставала у него на пути. Бог мой, мы через столько всего прошли вместе, а ведь на деле мы знали друг друга считаные дни!
