Но всё это я испытала одна – Кир не имел способностей хамелеона, потому узнавал об всём из моих рассказов. Что он на самом деле чувствовал ко мне? Насколько «глубока» была его симпатия? На эти вопросы мне не ответило ни будущее, ни прошлое, ни настоящее…
– Ты хочешь услышать эти слова? – Кир внимательно смотрел на моё лицо, словно читая мои мысли по мимике и по глазам.
Я замерла, не зная, что ответить. Его голос был так спокоен, когда он спрашивал… Насколько честно он сможет мне ответить, учитывая, что он не испытывал любви никогда в жизни?..
– Я люблю тебя.
Я резко подняла на него глаза и застыла, решив, что ослышалась.
– Я не уверен, что «любовь» – это то слово, которое может описать мои чувства к тебе, но другого я не знаю. Ты стала частью меня. Ты поселилась в моих мыслях. Я стал думать о том, как отреагируешь Ты на мои решения. Стал размышлять, как Ты отнесёшься к тому или иному высказыванию. Я перестал мысленно говорить «мне надо», теперь я говорю только «нам надо». Я меняю своё отношение к людям в зависимости от тебя. Я стал недолюбливать Алекса. А когда ты столкнулась с Антоном вчера, я думал, что убью его. Но сдержался.
– Спасибо, – проблеяла я, теперь действительно не зная, что на это ответить.
Была ли я рада?..
Да я была в полном ауте! Словами не описать, что испытывал мой мозг, когда воспринимал через уши эти его слова… Мне кажется, он пел. Или это голос какого-то американского священника баптистской церкви провозглашал радостное «Аллилуйя» в моей голове, разложив это слово на несколько нот…
– Это правда? – жалкий вопрос, жалкий голос – но я не могла иначе.
– Да, – глядя мне прямо в глаза, сказал Кир, – но я не смогу доказать тебе это на деле, потому что ты слишком долго просидела в ванной, – добавил он, когда я хотела было запрыгнуть на него с совершенно определённой целью.
– Нам пора идти? – слегка разочарованным голосом спросила я.
– Тебе пора поесть, – улыбнулся Кир и кивнул куда-то в глубь номера. – А потом, кажется, ты хотела прогуляться по парку на территории отеля.
– Ты нереальный, – заключила я, с каким-то суеверным страхом глядя на него.
– Иди ешь, – наклонившись к самому моему лицу, негромко сказал Кир, а я не удержалась и прильнула к нему губами.
Полотенце быстро оказалось где-то далеко, но только не на мне, а я, ужасаясь самой себе, оказалась на Кире, руки которого жадно впивались в мою кожу, а губы и язык – сводили меня с ума, врываясь всё глубже и глубже…
– Яра, ты просто не успеешь потом поесть, – быстро отстранив меня от себя, хриплым голосом сказал Кир.
– У нас не так много времени, – протестуя, я вновь потянулась к нему.
– У нас впереди вся ночь, – выдохнул мне в губы Кир, а у меня стянуло низ живота в предвкушении этой ночи… – одевайся.
Он подал мне полотенце, оказавшееся лежащим на кровати в паре метров от нас. И кто его туда закинул? Да ещё и с такой точностью?..
– Буду готова через пару минут, – мгновенно замотавшись в мягкую ткань, сказала я и нырнула обратно в ванную за одеждой.
Через двадцать минут я прогуливалась по выложенной камнем тропинке на территории отеля, и любовалась деревьями, усыпанной разноцветными листьями землёй, небольшими скульптурками, расставленными вдоль моей тропинки, и красивыми коваными скамьями для тех, кто желал полюбоваться природой в «режиме лентяя». Сам парк был скорее частью леса, что окружал отель, ровно, как и всю дорогу, по которой мы ехали – вплоть до следующего поселения. Но хозяева земли решили оградить определённую зону от «дикой», выкорчевали пару совсем старых деревьев, избавились от ненужной растительности, поработав газонокосилкой, выложили тропинку из камней и… получилось то, что получилось. Лично я была в восторге. Моим окружением последние две недели были стены особняка, номер отеля рядом со штабом и, собственно, сам штаб. О природе я и не мечтала. Потому сейчас блаженно улыбалась, глядя на всё это великолепие с расстояния вытянутой руки.
– Прогуливаешься? – голос Тани заставил меня замереть и недоверчиво развернуться.
– Как ты здесь оказалась? Провидец же должен был за тобой следить! – напряжённо сказала я.
– Да, он как раз собирался просмотреть мои двадцать четыре часа, чтобы убедиться, что я не сбегу, как Ана устроила ему такой мозговой штурм, что я решила ненадолго удалиться… – задумчиво глядя куда-то вдаль, сказала черноволосая.
– Думаю, предупредить своих конвоиров ты забыла, – прищурившись, предположила я.
– Да, я не стала отвлекать их… Они были так заняты, – протянула Таня и вдруг расщепилась, ровно через секунду появляясь прямо передо мной. – Нам нужно поговорить.
– Согласна. Но не наедине, а в присутствие всех уникумов, – кивнула я, не отрывая от неё сосредоточенного взгляда.
– Нет. Они не поймут. Они предвзяты и не хотят видеть сути, – голос Тани прозвенел колокольчиком, вынуждая меня напрячься ещё сильнее – я чувствовала, что черноволосая от меня чего-то хочет. Какого-то решения, которое я ещё не готова была принять.
– Я уже дала понять, что верю тебе. И желаю освобождения от Организации для всех нас. Но я не стану твоим оружием. Да у меня и нет такой силы, – спокойно ответила я.
– Есть. Теперь есть, – возразила Таня.
– Что ты имеешь в виду? – я нахмурилась. – Мои способности не изменились – я могу брать чужую силу. Но ничего нового у меня не появилось.
– Да. Ты можешь брать чужую силу. И ты возьмёшь мою, – глаза Тани засветились странным, фанатичным блеском, и я осторожно отступила от неё.
– Какой мне прок от твоей способности перемещаться? – спросила я, не отрывая от неё встревоженного взгляда, – Соглашусь, дар любопытный, но он не способен освободить нас от оков Организации.
– Теперь я знаю, что могу не только перемещаться, – сказала Таня, и её голос вдруг зазвучал как-то по-новому… словно стал ниже, мощнее, внушительнее.
– Ты говоришь о смерти Яна? – едва слышно проговорила я. – О том, что ты можешь расщеплять… других?..
– Не только других людей, но и предметы. Материю, – продолжая смотреть мне в глаза, сказала Таня.
– Ты пробовала расщепить ещё что-то? – напряжённо уточнила я.
– Нет. Но ты сможешь.
Я замерла. Я знала из будущего, что умею не только перенимать способность уникума, но и развивать её – даже в случае, когда этого не мог сам носитель.
Я могла избавиться от Организации раз и навсегда. Я могла уничтожить как всех агентов штаба, так и сам штаб со всем зданием. Я могла забрать сотни жизней без помощи Кира.
И всё это я могла сделать сама…
– Ничего не говори сейчас. Просто подумай, – голос Тани зазвучал тише… доверительней – и словно из другой реальности. – Ты в состоянии освободить всех уникумов без единой жертвы. Тебе даже не нужна армия одарённых. Никто из людей не погибнет. Жертв вообще не будет.
– Кроме членов Организации, которые тоже являются людьми, – сквозь зубы заметила я. – А часть из них – уникумами. Такими же, как мы.
– Не такими же, – покачала головой Таня.
– Они – люди, Таня, – процедила я, сверля глазами черноволосую. – И у них есть семьи. Ты считаешь себя «замаранной в крови», забрав лишь одну жизнь – и то, по случайности. А что прикажешь делать мне, когда от моих рук будут убиты несколько десятков людей?
– Сейчас ты невинна. Ты сможешь взять на себя этот крест.
– Заткнись, – злобно выдохнула я, – не тебе рассуждать о невинности и тяжести крестов, стоя по колено в крови уникумов, которых ты убивала руками Антона.
– Я пыталась спасти мир, – голос Тани изменился, а глаза – сузились.
– А я хочу спасти его без жертв, – парировала я, сжав ладони в кулаки.
– Это невозможно. Не в этой реальности, – покачала головой Таня.
– Если ты не смогла, это не значит, что и у других не получится, – отрезала я, прикладывая массу усилий, чтобы не перейти на крик, – советую тебе вернуться в номер Аны и провидца. В противном случае, последствия твоего побега тебя не обрадуют.
