Начальник гестапо и рейхсканцлер кивнули практически синхронно и уж точно одобрительно.
Немецкий атомный проект сделал очередной шаг вперед. По крайней мере, его контуры стали просматриваться гораздо лучше.
Герр рейхсканцлер сделал пометку в календаре. Он по должности знал, что в Германии сосуществуют три атомных проекта. Руководителя одного из них он выслушал. Стоило узнать состояние дел по другим двум.
Глава 19
Новая техника появилась у подразделения под командованием Полины Осипенко. Номинально оно числилось полком штурмовых вертолетов. Но все (и командир в том числе) прекрасно понимали, что до уровня настоящего полка еще расти и расти - уж хотя бы потому, что летный уровень пополнения (по меркам старослужащих) был если не нулевым, то весьма к тому близок. Боевой же опыт у них отсутствовал вообще.
Генерал-лейтенант Рычагов сдержал слово. Преподаватель Военно-воздушной Академии Кравченко была откомандирована в распоряжение учебного центра военно-воздушного флота. По случаю этого назначения ей было присвоено очередное звание капитана. Командующий прекрасно понимал, что гонять лейтенантов и старлеев надо назначить кого-то со шпалами. Валентине также засчитывался преподавательский стаж.
С первого же дня занятий Полина Осипенко поняла, что как штурман ее бывшая подчиненная знает больше, чем любая из действующего летного состава. Упорнейшая учеба дала плоды. Но и преподавательская работа пошла на пользу: никакой заносчивости у Вали не появилось, были лишь терпение и умные пояснения.
Никакого сговора не было, но не только летный состав - все новые и старые сослуживцы демонстративно не замечали протез Кравченко. Не то, что вопросы: даже лишние взгляды отсутствовали как класс.
Труднее всех пришлось самой Осипенко. Просто женский коллектив в 120 голов (и это только летный состав!) сам по себе является проблемой из проблем. При этом неизбежный конфликт разной степени тяжести между новобранцами и старослужащими. Правду сказать, новобранцы (или новобранки?) не были совсем уж желторотиками. Все до единой закончили летное училище и имели налет не меньше пятидесяти часов - на обычных самолетах, понятно. Тогда это полагалось крутым. Разумеется, все имели звание лейтенанта.
Но вот ветераны... Все они были в звании не менее старшего лейтенанта. Все - при боевых орденах, а комполка щеголяла приличным иконостасом наград. Наконец, все до единой были просто старше; абсолютное большинство еще и замужем, а иные хвастались фотографиями себя с мужем и детьми. Хорошо, пусть не хвастались, а просто давали поглядеть - но ведь было на что.
Очень слабым утешением было то, что на 'акулах' все были в равном положении - иначе говоря, опыт работы с ними отсутствовал у всех. Но и то: все же имевшие летную практику на вертолетах осваивали эту технику с меньшим трудом.
Все это Осипенко видела опытным глазом. Уж у нее-то командирские навыки имелись. Вот почему в одно абсолютно не прекрасное утро (моросил гнусный дождик, грозивший переходом в снег) комполка пригласила на совещание всех своих 'ласточек' - именно так звались те, кто начинали вертолетную службу под ее началом.
Полина Денисовна открыла действие правдивым сообщением с небольшой дезинформацией.
- Девочки, у меня сведения, нас прямо касающиеся. Через год вероятен вооруженный конфликт, причем не там, где вы подумали. Так вот, в те места нас вполне могут туда бросить. Поэтому ставлю вопрос: что можно сделать в плане боевой подготовки наших 'желторотиков'?
Использование этой клички было не особо поощряемым. Сама Осипенко никого и никогда так не называла - в глаза. То же требовалось и от подчиненных.
Деза состояла в том, что эти сведения насчет войны были, вежливо говоря, не вполне подтвержденными. Но и таковых хватило, чтобы летный состав обменялся многозначительными взглядами.
Традиция требовала начинать с младших по званию, а в группах равных по этому признаку - с младших по опыту. Жестокая ирония заключалась в том, что среди старших лейтенантов опыт был примерно одинаков - как летчиц, так и штурманов. Хуже того: и звания капитана получили те, которые имели больший стаж, но в него включался и налет на самолетах. Фактически вертолетная квалификация была примерно одинаковой у всех (Валя Кравченко в счет не шла).
Но хороший командир отличается от плохого, в частности, тем, что первый куда лучше выкручивается из нестандартных ситуаций. Именно это качество подполковник и проявила:
- Мы все по старшинству одинаковы, так что давайте-ка по алфавиту.
При этом Осипенко скромно умолчала, что лично у нее вертолетный стаж примерно такой же, как и у подчиненных. Свое собственное выступление она запланировала последним.
- Говори, Сима. Без чинов.
Старший лейтенант Серафима Амосова славилась рассудительностью. И это качество не подвело ее в очередной раз.
- Полин, прям сейчас пополнение можно рассортировать. У некоторых хорошо с управлением и пилотажем. Тех, полагаю, надо приучать к 'акулам'. Им же давать лучших штурманов. Да вот пример: Наиля Алимова. Я сама ее натаскиваю. Видно же, что пилотаж идет у нее, девчонка пальчиками чувствует машину. И Лена Саенко такая же. А вот Маша Ганина - та похуже, но зато она прирожденный штурман. Местность и карты запоминает влет. Так обучать ее с упором на 'бегемотика', уж транспортнику пилотаж не особо нужен, а в случае чего она вполне может на штурманское кресло сесть.
'Бегемотиком' обзывали транспортный Ми-26. Позднее прозвище сократили до 'мотика'.
- Стоп. Предложение понятно. Роня, что скажешь?
- Предлагаю каждой из нас составить список новеньких с указанием, кто и в чем сильна, а в чем слаба.
- Поняла, спасибо. Ира, а ты?
- По мне, так кланяться надо тому самому коринженеру. Полина, ты ж его знаешь лично. Чтоб тренажерные классы организовал.
- Уже, Ирочка. Вышла на него через генерала Рычагова. Но к этому вопросу вернемся потом. Кто у нас там? Дина?..
Суммарный пакет предложений оказался не особо большим, но толковым.
- Это не все, девочки. Вторая новость для нас: предстоит обучение еще группы новичков на новых машинах. Вы таких и не видели. И только мужчин.
Цель была достигнута. Полина Денисовна, будучи стихийным психологом, прекрасно осознавала, сколь гигантскую мощь имеет женское любопытство.
- Тоже вертолеты? А какие?
- А поглядеть можно?
- А какие данные у них?
- Почему мужчин? Чем эти машины такие особенные?
Дав стихии побушевать, Осипенко снизошла до пояснений.
- Соосная схема, как и у 'акулы', но машина поменьше, вооружение послабее, и назначение другое. Это будет морская разведка... ну и еще кой-чего. Наша с вами задача будет дрессировать на управление непривычным летательным аппаратом. Штурманское дело будут изучать сами, у них специфика.
- Так что, выходит, они вроде как моряки будут? Ух ты!
Сказано было с неприкрытым восхищением.
- Ирочка, у тебя муж УЖЕ есть, - ответ сопровождался вроде как улыбкой. - Кстати, о мальчиках. Наши новенькие девчата - они почти все незамужние. Если наши будут в одном подразделении с мужчинами - пойдут потери беременными, а этого мне не надо.
При этих словах мало кто из летного состава удержался от хихиканья.
- К счастью, товарищ коринженер пообещал мне принять некоторые меры против этого. А он обещания держит.
- Меры? Это какие?
- Да неужто хирургические?
От этих слов совещание откровенно расхохоталось. Даже товарищ подполковник не удержалась.
- Я тоже об этом спросила. Другие. Потом расскажу... и покажу. Так вот, о тренажерном классе. Сергей Васильевич сам не был уверен, возможно ли такое в разумные сроки, но...
Все шло по накатанной дороге. Снабжение у авиаторов было. И не только у Осипенко, но и у истребителей Рычагова. Тот прилагал все усилия, чтобы спешно обучить (или переучить) своих подчиненных на более современные машины. И все же подводные камни имелись. Они проявились вызовом в Кремль.
