"Фантастика 2025-78". Компиляция. Книги 1-15 (СИ) - Бердникова Татьяна Андреевна

Татьяна, несколько не ожидавшая ни от самой себя такой прыти, ни от отца подобных заявлений, недоуменно покосилась на Ричарда. Затем перевела взгляд на затылок Эрика, тоже определенно растерявшегося и, с подозрением уставившись на своего собеседника, настороженно осведомилась:

— И как кого же ты намерен мне его представить? Как мучителя Ричарда или…

— Как твоего будущего супруга.

Слова прозвучали как гром среди ясного неба. Девушка, ощущая, как у нее расширяются глаза, торопливо заморгала, пытаясь заставить себя побороть изумление; Людовик, судя по всему, тоже не ожидавший подобных заявлений, медленно перевел потрясенный взор на дядюшку и резким движением сбросил его руку со своего плеча. Слов для достойного ответа у него пока не находилось, как, впрочем, и у Татьяны, и Альберт не преминул воспользоваться этим.

— Напомню, моя милая, свои слова о том, что я никогда не позволил бы тебе выйти замуж за какого-то пса без роду и племени, — презрительный взгляд мага метнулся к безусловно польщенному такой характеристикой Ричарду и тотчас же устремился к ошарашенному племяннику, — Что я нашел бы более достойного кандидата для этой роли, и вот…

— Я на ней не женюсь!

— Я за него не выйду!

Два голоса прозвучали как один. Молодые люди, столь бесцеремонно означенные в супруги друг другу, гневно переглянулись и, демонстрируя полнейшее неприятие персон друг друга, устремили свой гнев на мага. Анхель, стоящий чуть поодаль и немного за спиной последнего, едва не прыснул, прикрывая рот рукой.

— Какое трогательное единодушие… — протянул он и в зеленых, прозрачных глазах его, пожалуй, впервые на памяти Татьяны, отразилось самое искреннее веселье, — А ведь в семейной жизни это так важно! Да, мастер прав, — вы идеально подходите друг другу.

— С тобой я потом поговорю, восмилапый, а ты… — Людовик, мельком глянув на вораса, негодующе нахмурился на стоящего рядом дядюшку, — Завязывай с болтовней! Черт знает, до чего уже договорился — я никогда не женюсь на девчонке, которую некогда сам, по твоему приказу, отдал своему братику!

— Так-так-так, — Эрик, сам ошарашенный заявлением дяди не меньше, чем, пожалуй, Татьяна или Людовик, решительно шагнул вперед, поднимая руки, — Тише, тише. Прекратите говорить о Татьяне, как о вещи, — мне никто не отдавал ее! Она пришла в замок, в надежде спастись сама, и… — на губах молодого графа появилась невольная улыбка, — Спасла меня. И всех, кто обитал…

— Господин граф, — Анхель, очевидно, уставший от молчаливого бездействия и решивший все-таки принять участие в общей беседе, с интересом приподнял белесую бровь, — Скажите, вам речи ваш доктор пишет? Слишком много слов и слишком мало дела, а впрочем… Это вполне соответствует вашему обычному поведению, — он презрительно поморщился и, фыркнув, махнул рукой, всем видом показывая, что относит молодого человека к личностям, недостойным внимания, — Никогда не был способен действовать сам, может лишь говорить и подставлять под удар других…

— Кофе мне принеси! — чей-то возмущенный, звонкий и знакомый до безобразия голос решительно вклинился в речь вораса, прерывая ее.

Татьяна, чувствуя, как на губах сама собою расплывается широкая улыбка и не решаясь поверить собственному счастью, торопливо обернулась.

Эрик, которого слова альбиноса задели за живое, и который отнюдь не собирался дожидаться помощи, но, тем не менее, был ею обрадован, тоже поспешил перевести взгляд в сторону, откуда раздались эти слова, и даже Ричард вздохнул с некоторым облегчением. Все-таки ему, действуя практически в одиночку, пусть и при помощи пантеры, выстоять против двух сильных магов и одного, определенно не слабого вораса, было бы достаточно затруднительно, посему помощи он был чрезвычайно рад.

Из-за спины Луи, загораживающего собою путь, ведущий к замку, легко подвинув его, вышел, вернее даже будет сказать — выступил Роман Натан де Нормонд.

Облаченный в свободную белую рубашку с широким рукавом, но узкими манжетами, небрежно выпущенную поверх черных брюк, заправленных, в свой черед, в сапоги с довольно высоким голенищем, он сейчас производил впечатление какого-то средневекового мстителя, безжалостного карателя, защитника униженных и оскорбленных. Тонкий двуручный меч, легко и непринужденно сжимаемый им в руке, довершал этот образ, делая его абсолютно законченным.

Татьяна, которой однажды уже доводилось видеть юного виконта в облике средневекового дворянина, в наши дни, а не в прошлом, на несколько мгновений даже не поверила собственным глазам. Меч, который она поначалу приняла за шпагу — столь тонким и длинным был его клинок, отличающийся разве что формой рукояти, а главное, гарды, произвел на нее неизгладимое впечатление. Выходит, говоря когда-то об оружии, хранящемся где-то среди стен Нормонда, виконт не шутил… Хорошо, что тогда он так и не взялся за него — судя по тому, с какой уверенностью молодой человек держал меч, обращаться с ним он умел.

Рядом с юношей величаво вышагивал большой лев. На первый взгляд огромный хищник казался спокойным, даже расслабленным, однако, стоило лишь приглядеться, как становилось ясно, что впечатление это столь же ошибочно, как и первоначальное восприятие меча Романа. Желтые, чуть суженые глаза его смотрели внимательно и оценивающе, выбирая жертву, прикидывая расстояние для первого, но решающего броска; острые, не менее длинные, чем у пантеры, клыки, были ненавязчиво обнажены, — весь вид хищника кричал о том, что к нему лучше не подходить и с ним желательное бы не связываться.

Татьяна медленно перевела дух. Облегчение огромной волной затопило ее, шансы на возможность добраться до замка целыми и невредимыми стремительно повышались, и девушка, приободрившись, даже немного выпрямилась, расправляя доселе устало опущенные плечи. Теперь силы и в самом деле были уравнены — Ричарда, Дэйва, Романа и Винсента было вполне довольно, чтобы противостоять магу, ученику мага и ворасу, сколь бы сильны те не были.

Анхель, уже получивший от бывшего хозяина приказ принести кофе и не намеревающийся оставлять его без ответа, медленно повернул голову в его сторону, демонстрируя девушке и ее сердечному другу четкий профиль.

— Обнаглевшее дворянство… — негромко, но очень ясно и четко проговорил он и, улыбнувшись уголком рта, делано вздохнул, — Не способны даже принести себе кофе без посторонней помощи… Как же вы прожили без этой помощи столько дней? Быть может, мне подарить вам кофеварку, милорд?

Роман, услышав столь почтительное обращение к себе, удивленно хмыкнул. Было очевидно, что от вораса, столь бесцеремонно предавшего его, он ожидал проявления скорее грубости, нежели уважения.

— Было бы неплохо, да только вряд ли тебе это по карману, простолюдин, — последнее слово из уст виконта прозвучало скорее как обыденное обращение вельможной особы к человеку низшего сорта, никакого оскорбления в нем слышно не было, однако, в глазах Анхеля внезапно отразилась дикая, бешеная злоба. Впрочем, сказать он на сей раз ничего не успел.

Людовик, который при появлении новых интересных персонажей этой драмы, мгновенно утратил всякий интерес к пантере, и уже некоторое время как с нескрываемым любопытством разглядывающий вновь прибывшего брата, наконец решил поздороваться с ним.

— Какой отвратительный пример ты мне подаешь! — юноша, всплеснув руками, сделал широкий шаг вперед и, остановившись перед братом, указал взглядом на его оружие, требуя, — Дай посмотреть.

— Без проблем, — Роман, демонстрируя самые, что ни на есть родственные чувства, всем видом выказывая глубочайшее уважение, легким и изящным жестом поднял руку с мечом и мягко коснулся острием последнего груди младшего брата.

Тот, не уступая ни себе, ни семейным традициям, с интересом сжал кончик оружия и, приподняв его несколько выше, примерно на уровень собственного горла, со знанием дела осмотрел. Затем одобрительно присвистнул, и опять перевел внимание на брата.

— Эсток… Отличный меч. Поделись, какую оружейную палату ограбил? Обещаю, я никому не расскажу об этом, если, конечно, ты сдашься и отдашь меч мне.