Я не стал спорить. Кивнул головой, и мы вернулись к шалашу.
Внутри шалаша мы застали Осси сидящей. Толи наш разговор её разбудил, толи неутихающий грохот дождя — нам было не важно. Мы были удивлены совсем другому. По-прежнему укутанная в плащ, рыжая воительница кинула на нас довольно ясный взгляд. Бледность ушла, губы порозовели. Да и зубы больше не отбивали громкую чечётку. И лишь опустив взгляд на её руки, мы увидели из-за чего такой подъём бодрости. Женские пальцы сжимали стеклянную колбу, которую она могла получить только из рук Эдгарса.
— Тебе лучше? — голос Дрюни был взволнован.
— Прощаясь, Эдгарс дал в дорогу мне лекарство, — прошептала Осси. — Он сказал мне, что я буду среди вас чужая. Он отговаривал меня… просил остаться дома, не ходить с вами… но я всё равно решила по-своему.
— Ты всегда была одной из нас. И будешь ей всегда! — выпалил Дрюня. — Нам надо идти. Мы ждём лишь тебя.
Девушка улыбнулась и тут же скривилась от кашля. Пустой флакон выпал из её ладони и подкатился к моим ногам. Я даже представить себе не могу, что могло быть внутри, но я не мог сомневаться в мастерстве старика. Мне даже кажется, что Эдгарс своими зельями может оживить труп. Что-то внутри меня заставило дёрнуть правым плечом, тем самым, куда совсем недавно вонзилась стрела Осси. Благодаря зельям старика я быстро вернулся к полноценной жизни уже через пару дней. Думаю, и с Осси будет всё в порядке.
Я протянул девушке руку и сказал:
— Идём!
Дождь не прекращался. Угрюмое небо продолжало рожать ослепительные молнии, разрывающие холодный воздух над нашими головами и хлёстко лупящие макушки деревьев, словно отвешивая подзатыльники провинившейся гопоте. Воздух вибрировал от несмолкаемого грома. Под ногами лопались лужи.
Всю дорогу Дрюня нёс Осси на руках. Девушка поначалу запротестовала, но не пройдя и километра, она обессилено рухнула на колени. Лекарство помогало, но не так быстро, как всем бы нам хотелось. Впервые за долгое время я испугался смерти. Мысли о потери друга вызывали во мне безумный страх. Я переживал. Переживал по-настоящему. Нравится мне это, или нет, но от чувств не убежишь, как и от самого себя. Я вышагивал рядом с Дрюней, и каждый раз, когда тело Осси содрогалось от очередного приступа кашля, в моей груди вспыхивала боль, словно чья-то костлявая ладонь хватала моё лёгкое и пыталась разодрать его пальцами на мелкие кусочки.
Расчувствовался не только я.
Как бы глубоко Дрюня не старался упрятать свои чувства, но мой взгляд уловил нервное подёргивание губ и отчаянный рык, когда на его могучих руках Осси заходилась кашлем. Он переживал не меньше моего.
Может, мы еще остались людьми? Хочется верить, что внутри этих изуродованных болезнью тел человеческого больше, чем вот этого… застывшего и вонючего… заполнившего все пустоты наших тел…
К вечеру дождь прекратился.
Когда мы уже собирались сойти с дороги в лес для ночного привала, Дрюня разглядел огни.
— Видишь? — спросил меня Дрюня.
— Да.
Влажная от дождя дорога тянулась на добрый километр, а затем огибала лес. Присмотревшись, я заметил два мерцающих огонька. Факелы. Или пару костров, разбитых в лесу недалеко от дороги.
— Как я и говорил, Червяк, дорога привела нас к людям. Сомневаюсь, что стайка волков решила разбить костёр на краю леса.
— Идём к ним? — спросил я.
— Мы идём своей дорогой, они лишь люди, повстречавшиеся нам на пути.
— Я чувствую там лошадей, — сказал я. — Они уставшие и голодные.
— Тогда проблем вообще не будет. Мы пройдём мимо. Поздороваемся и уточним дорогу.
— Ты не боишься свои видом всех распугать?
— Однозначно, меня терзают подобные страхи, но ничего не поделать. Пойдём с тобой первыми, а туман нас прикроет.
Не успел дождь стихнуть, как на небе кто-то принялся медленно и мучительно вспарывать золотистыми клинками тучи. Стало душно. Нашу армию затянул туман. Нам ничего не оставалось другого, как двигаться дальше, вперёд по дороге.
Дрюня решил не скрывать своего присутствия. Продолжая нести Осси на руках, он принялся насвистывать знакомую мне мелодию нашей любимой группы: iron maiden — песню: Повелитель мух. Песня — кайф! Начинаешь слушать — и оторваться уже невозможно. На мой взгляд, X-Factor — самый охуевший альбом. Можно поспорить, но у меня свой утончённый вкус, и мне как-то похуй на мнение остальных.
Я принялся вместе с мои другом насвистывать один и тот же мотивчик. Получалось так себе. Наши булькающие голоса полностью коверкали мелодию, оставляя узнаваемым совсем крохотный кусочек. Да и плевать, главное мы друг друга понимали. И не боялись заявить о себе.
Когда туман сделался непроглядным, и даже мерцания огней было не разглядеть, мы услышали женский голос, раздавшийся откуда-то спереди.
— Стоять!
Голос принадлежал женщине чуть выше средних лет. В нём были напрочь выжжены сомнения и страх, зарубцевавшись огромным шрамом уверенности. Если бы такой голос я услышал бы за своей спиной — обосрался бы на месте!
Дрюня уже собирался открыть рот, но я тут же пресёк на корню все его попытки первого контакта. Я вскинул перед его носом руку и сказал ему:
— Говорить буду я!
Дрюня перешёл на шёпот:
— Почему?
— Твой голос распугает оголодавших собак на ночной дороге!
— Я умею с бабами разговаривать! — зашипел Дрюня. — Хватит мне указывать!
Понимая, что наш спор не просто может зайти в тупик, а вырулить нас на неверную тропинку, я быстро вошёл в игру.
— Меня зовут Инга! — крикнул я в туман. — Я из деревни Оркестр.
— А остальные? — проорала женщина на весь лес.
— Остальные — мои друзья.
— И сколько там… друзей у тебя?
— А сколько вас?
Секундное молчание, после чего в голосе появилась скользкая наигранность:
— Я одна!
Она явно мне врала. Нужно быть осторожнее, мало ли чего. Я медленно вытянул меч из ножен, перехватил рукоять двумя руками. Дрюне я показал рукой, чтобы он повернулся спиной к вопящей бабе, мало ли туман содрогнётся от сотни стрел. Нам не страшно, а вот Осси заденет точно.
Плотный туман еще сильнее размыл силуэты моих друзей, когда я шагнул глубже. Я не слышал ничего людского, но отчётливо слышал лошадиный пустой трёп; животные требовали отдыха.
— Эй! — крикнул я. — Как тебя зовут?
— Так сколько вас⁈ — вдруг резко проорала она.
Дистанция между нами не сокращалась. Когда я шёл вперёд, она пятилась.
— Ты не поверишь, на за моими плечами пол сотни человек.
Никогда не думал, что такие слова могут вызвать смех. Да к тому же истерический! Эта баба просто начала адски хохотать!
— А у меня за спиной три сотни солдат! — гаркнула она.
— И всего дюжина лошадей? Не мало ли на три сотни голов?
Снова потянулись молчаливые секунды. Я не тратил зря время, сделал еще пару шагов на встречу женщине, но её очертания всё никак не проявлялись на белом полотне тумана. Под моей ступней хрустнул камушек.
— А зачем нам больше лошадей? Дюжины вполне хватает, чтобы тащить провизию.
— И куда вы путь держите? — поинтересовался я.
— А вы?
Её голос раздался совсем рядом; шагов десять или пятнадцать. В нём по-прежнему сохранялась бетонная уверенность и несгибаемость. Женщина свято верила в свои слова — и это заставляло меня немного сомневаться. Но не может за её спиной быть три сотни человек! Блеф? Нужно рискнуть, иначе наша бесполезная болтовня может затянуться до утра!
Выставив пере собой меч скорее для запугивания, ежели для атаки, я нырнул в туман. Мокрый песок оставил на себе два десятка отпечатка моих ступней, после чего я резко взял вправо, а потом резко — влево. Мне хотелось появиться неожиданно, увидеть первым её взгляд, который мне сразу же всё расскажет. Который мне сразу же всё откроет.
В белёсом тумане показался серый силуэт. Резко затормозив, я снова ныряю вправо, делаю шагов пять и обрушиваюсь на тень. Всё получилось так, как я и планировал.
Она смотрела туда, где я был шагов двадцать назад. А когда я вынырнул перед ней из тумана, она так и продолжала стоять, замерев с выставленным перед собой ржавым мечом. Всё, что она успела — повернуть голову.
