Боль мешала Тросту сосредоточиться, а чувство полной беспомощности вновь возвращало его в далёкие годы юности. Но если тело инквизитора было беспомощным, его разум и воля по-прежнему оставались сродни стали. Нужно было получить больше информации.
— Допустим, я согласился, — простонал Стадеус. — Что тогда? Сделаешь меня упырём и с помощью своей чёрной магии восстановишь тело?
— Ох, нет! Что вы! — в голосе вампира послышалась лёгкая усмешка. — Я не хочу лишать вас воли, сэр Трост. Вы могли бы стать прекрасным азаккусом или аххарусом, но нет. Вы не станете нежитью. Это совершенно иное. Я верну вам силу и приумножу её. Вы станете сильнее, чем когда бы то ни было, сохранив при этом личность и воспоминания.
— В чём подвох?
— Никакого подвоха, Стадеус. — послышался голос отца Клауруса, который вновь приготовил заклинание, дабы утешить страдания товарища. — Тебе предлагают силу, но чтобы получить её, нужно довериться мне и нашему другу.
Брови Стадеуса нахмурились. Боль вновь отступила, когда Клаурус приложил сияющие ладони. Теперь мысли инквизитора были чисты и прозрачны, позволяя тщательно взвесить предложение. Незнакомец явно что-то затевал, иначе, зачем было спасть жизнь инквизитора, да к тому же такого как Трост. Сквозь плену мыслей калека попытался вспомнить события прошедшей схватки. Вспомнил огромных орков, их нечеловеческую силу и полные демонической скверны глаза. Снаружи повозки помимо лёгкого скрипа колеса, слышались голоса и шорох лат. Там были ещё люди — немало людей. Возможно, солдаты Империи? На мгновение в голову Троста пришла идея — закричать и попытаться позвать подмогу. Но был ли в этом смысл? Стадеус знал, что магия Эльрата не вернёт ему здоровье, знал, что если отринет предложение «таинственного спасителя», то навсегда останется прикованным к скамье. Останется слабым…
— Я согласен.
— Разумное решение, сэр Трост. Рад, что вы с нами.
— Поверь Стадеус, ты не пожалеешь, — на морщинистом лице Клауруса появилась улыбка. — Нам предстоит долгая дорога. Пока будем добираться, можешь ознакомиться с этим.
Из руки своего товарища, Стадеус принял небольшую книжку, более похожую на дневник в тёмном кожаном переплёте со знаком красного креста. Та самая литература, за чтением которой, Трост ранее обнаруживал Клауруса.
— Куда мы направляемся?
— На запад, — тихим голосом ответил вампир. — В форт Блэкстоун.
— Окраина эльфийских земель? Да уж! — фыркнул инквизитор. — И как… как мне называть тебя?
— У меня много имён. Последователи называют меня мастером. В официальных кругах я известен под именем Мак’Старк. Леофрик Мак’Старк. Но, ты, Стадеус, как и все наши соратники, можешь звать меня Вирим.
Виктор Астахов
Меч и Магия: День Разрушителя
Пролог
Tal’a’Mon
Когда пробил час и вознесения Его минул далёкий день,
Как и в дни Войны Огня, нашим миром овладела тень.
Твердыни древней скрепы дали брешь, содрогнулись своды.
Исчез мир, что мы знали и в ужасе застыли народы.
Асха — мать богов — трёхликая, изнеможённая,
Воссияла в небесах, кровью окроплённая.
Гром без туч, топот копыт, рёв среди серного смрада,
В долину чёрных елей вторглись легионы ада.
Пришла пора войн и новых лишений,
Холодная Рука разила врага без страха и тени сомнений.
Тропы среди лесов полнились слезами и кровью, агонией истребления,
Дети земли бились отчаянно, но терпели поражение.
Ненависть, кровь и слёзы правили бал.
Враг, что не знал жалости, в хаос мир погружал.
Более не осталось надежды, последние рубежи пали,
И даже древние покровители лесов поступь копыт не сдержали.
Устами мудрецов была соткана победа,
Ибо в недрах древнего храма, они создали «монету».
Сердце самой земли, скреплённое их душами,
Оно воссоздало то, что всё изменило и легионы ада разрушило.
Рёв и грохот, треск костей столпов, затухающее пламя.
Возмездие пало на недругов земли за их тёмные деяния.
Лазурное сиянье и в сердце мощь веков,
Сила пробудилась, скинув тяжесть оков.
Аспектом единым, силой народов были повергнуты Ургаша дети,
Не суждено ранить наши тела их бичам и острым плетям.
Победа была не легка, её жертвы в памяти живых хранятся,
Как и жизни тех мудрецов, что предпочли за свободу сражаться.
Луна остыла, цветут черные ели, горя народы не знают,
Но вид одинокой горы в душах очевидцев, страх и в сей день воскрешает.
Неизвестный автор. Тарлад 336 г Э.С.Д.
Глава 1. Из глубины веков
1
Пламя окутало верхушки вековых деревьев. Серая пелена дыма затмила облака. В воздухе просвистели стрелы. Грохот взорвавшейся огненной сферы. Далёкий драконий рёв.
— Генерал Тэлагат! Мы не продержимся! — воскликнул эльф в изумрудной броне. — Их слишком много! Нужно отступать в чащу!
Беловолосый эльф невозмутимо наблюдал за горизонтом столкновения — местом, где гибли его воины и сгорали земли родного дома. Его тело надёжно сковывала сталь характерного доспеха — лёгкого и нерушимого. Пристальный взор укрывался в недрах шлема, схожего с ликом хищной птицы. Этот взгляд полнился сталью, скрывая каждую эмоцию, но всё же выражал боль. Белая ладонь крепко сжала резную рукоять зачарованного сияющего клинка.
— Держать позиции! — отдал судьбоносный приказ генерал. — Лучники! В три такта! Мы будем сражаться до конца! За наш дом! Победа или смерть!
332 Г.С.Д. Уже пара лет миновало с момента, когда луна впервые в истории окрасилась в кроваво-красный цвет, ознаменовав начало цикла затмений. Демонические орды вырвались из заточения, пылающим клинком обрушившись на земли Асхана. Границы Империи лежали в руинах. Леса Ироллана пылали огнём. Ужасающие порождения преисподней, самого разного размера и формы — от чудовищных трёхглавых мастиффов и мелких тянущихся на запах магии, бесов, до жутких чудовищ, осыпающих местность огненными сферами и дождём пылающих камней. Все они были созданы первородным драконом Хаоса в насмешку над порождениями богини Порядка. Все они несли в себе частицу скверного естества Урга́ша.
Огромная тварь не менее двадцати футов роста, покрытая множеством искривлённых рогов с пылающими яростью глазами и бугристой чёрной кожей, возвышалась в голове демонического войска. Едва ли даже самый могущественный воитель эльфийских земель мог составить достойную конкуренцию в поединке с подобным существом. Едва ли и во всём Асхане, сыскался бы мастер меча или магии, способный противостоять истиной силе архи-демона, ибо один его вид вселял страх в сердца самых отважных героев. Тварь вознесла колоссального размера топор и распахнула пылающую пасть, ознаменовав очередную волну наступления. Волна искажённых созданий подобно приливу пламени и углей ринулась на позиции защитников. Битва вспыхнула с новой силой.
