Далее последовали три часа разборок, в ходе которых Атто, безопасник Вальтона, сумел обвинить инспекторов в неумении поддерживать порядок на территории области. Хотя они и настаивали, что охраняют только животных. Однако формально надзор за животными относился к тому же ведомству, что и общая безопасность, и Атто удалось перевесить вину за вторжение на инспекторов. А к полудню выпереть со двора.
В утешение он пообещал надзорным органам, что подключит датчики обратно, как только они вновь приведут бассейн в порядок. Впрочем по инструкции он и так был обязан это сделать, так что можно считать, ни в чем не уступил.
Так что Кулбрис был в шоке, пингвины в ужасе, а Вальтон в недоумении. Главное, чего никто не мог понять, почему капсул прилетело две. Если бы хотели украсть одного Кулбриса, то и одной было бы достаточно, а если вместе с пингвинами, то для них вторая капсула не подходила.
Никто из них не знал об изначальном плане, где одна из капсул должна была таранить окно, а другая — хватать Кулбриса. Вторая капсула обладала достаточным функционалом, чтобы захватить пациента и погрузить в лечебный сон. Но режим не успел активироваться, потому что капсулы попали в воду и потеряли полезные способности.
После обеда к Вальтону приехали представители областной безопасности и Минсвязности, а за ними — грустный секретарь межтерриториального совета, которому было поручено разобраться и составить ноту протеста, если будет ясно, кому ее направлять.
С этой свистопляской работать в лаборатории никто не мог, все только мотались на кухню пить чай и трескать печенье. А Кулбрис, как только его перестали мучить вопросами на предмет, куда он собирается или не собирается ехать, целый час писал злобное письмо на родину. Он ни капли не сомневался, чьих это рук дело. А потом еще одно — Рицу и Баклану.
Первое письмо он отправил сразу, а второе стер. Ему показалось, что в глазах местных сопляков он не может выглядеть настолько жалким, поэтому просто проинформировал их, что событие Х состоялось, но на его защиту встала бытовая техника. И победила. Добавив пару деталей, он выслал письмо Рицу с Бакланом и вернулся к своим.
— И о чем нам говорит сегодняшний инцидент? — нравоучительно спросил он у Ралина с Ловцом.
— О чем? — откликнулись парни. Их утренняя история ничуть не расстроила, и они с интересом ожидали продолжения.
— Что иногда простые решения лучше сложных.
Парни не поняли. Вот дураки!
— Когда простой робот-уборщик побеждает сложную капсулу, это торжество простоты.
— Или сложность была неправильная, — засмеялся Ралин.
* * *
Сдавать тест по юридическим аспектам оборота элементов я отправился после утренних процедур по очередной замене аккумуляторов. Я уже втянулся и в ранние подъемы, и в работу с Захаром. С Центурионом мы больше не пересекались, а к Турлиу добавился третьекурсник с факультета вычислительной психологии. И тоже за драку. Не только первокурсники склонны к насилию!
База с роботами пока ни разу не висла, мы немного ускорились с заменами, но дело все равно шло небыстро. Так что в этой компании нам предстояло куковать до конца моего наказания. А я и не возражал. Мы с Турлиу еще не успели узнать у третьекурсника, из-за чего он попал к нам.
Контрольная мутировала в тест два дня назад, что было, наверное, к лучшему. Кнопки нажимать повеселее будет, чем писать простыню аргументов.
Когда я вошел в тестовый зал, он был наполовину полон нашими. Народ выбирал себе кабинки и устраивался.
Форк ссорился с Бомберо за счастливую кабинку. Счастливой была назначена седьмая кабинка в седьмом ряду. В битве за кабинку победил Бомберо, напомнив Форку, что в прошлый раз он сидел в ней сидел и не сдал, а, значит, она для него не настолько счастливая. Форк пытался спорить, что именно в этой кабинке на него снизошло просветление, как нужно готовиться, чтобы пересдать, но Бомберо был неумолим. Не подходит тебе чужое счастье, не ешь.
Возможно Бомберо и не удалось бы выгнать Форка, но на шум зашел безопасник, который контролировал вход в зал и сообщил, что в университете работает проверяющая комиссия из Минсвязности, а у Форка и так уже четыре недели отработок.
Форк пробубнил, что уже не четыре, а три с половиной, но стих и пересел в пятую кабинку.
Наконец все расселись, и мы начали тест.
Предмет был мутным и так, а в наших реалиях выглядел просто абсурдно. Общая логика предполагала порядок в обороте элементов, равный доступ и разумное лицензирование. Никаких пиратских библиотек в этой картине мира не было. Так что я расслабился и начал жать на кнопки случайным образом.
На экране засветился вопрос:
«Кому принадлежит право собственности на элемент после того, как он поступил в основные мировые библиотеки?»
На выбор было три варианта ответа:
— инкубатору-создателю,
— лицензирующему органу,
— библиотеке.
Это был смешной вопрос. Явно не хватало ответа «никому». Но я не стал выпендриваться и выбрал инкубатор. Примерно так же я прошелся по остальному списку. Если я хоть чуть-чуть понимал о чем речь, пользовался логикой, если нет — на помощь мне приходил священный рандом. Хотя вопрос о квазисубъектности органических элементов меня заинтересовал и сам по себе. Неужели нам об этом рассказывали? Я проспал что ли?
Вскоре тест подошел концу, я даже не заметил, как пролетел все сто вопросов. И я нажал кнопку «Сдать».
Рандом в этот раз не подвел. На экране засветились зелененькие цифры:
«Вы правильно ответили на 75% вопросов. Зачтено».
Я огляделся. Кажется, я закончил одним из первых. Только Оба уже пробирался к выходу, а остальные все еще сражались с юридическими аспектами.
— Ну чего, будем ждать наших? — спросил меня Оба.
— Даже не знаю. Они как-то серьезно к этому подошли. Давай, может, по кофе? Ты видел, столовая открыла корнер на ближних подходах? Наверное, чтобы мы не умирали в перерывах.
— Не видел. Пошли, заодно познакомлюсь. А ты откуда про него знаешь, я там ничего не видел.
— Он вделан в нишу, и если около него никто не стоит, легко проскочить мимо. Мне Турлиу про него сказал.
— Это еще кто?
— Это мой собрат по утренним бдениям. Тоже наказан. Наш человек, знает, где какая еда.
— Супер! Полезное знакомство!
Солнце светило как не в себя, отчаянно пахло весной, и даже линяющие белки не портили общей красоты. Мы резво доскакали до столовой, Оба взял себе огромный латте, а я по дороге передумал и выбрал чай с имбирем, и мы уселись на уличной лавке любоваться ободранными белками.
Наши все никак не появлялись. Ну сколько можно писать этот тест! Оба допил латте и сходил за вторым.
— Лучше буду булькать, чем скучать, — заявил он.
Тоже путь.
Наконец упало сообщение от Хмарь.
Хмарь: Риц, ты где? Я не сдала. И Мавр тоже. И даже Софья. У Софьи истерика
Что? Какая еще истерика у андроида? Мы с Обой погнали выяснять.
Ситуация сложилась самая идиотская. Как мне показалось, главным промахом наших было недостаточное использование рандома. Но вот у Софьи была другая история.
Как любой приличный андроид, она подгружала все последние изменения по нашей специальности. В том числе и официально не подтвержденные новости, например, про пиратские библиотеки. Но в ее андроидной логике наличие пиратов уже не нуждалось в доказательствах, потому что косвенно подтверждалось операциями на Западе и кое-какими реакциями Востока. И соответственно половина программы в этом свете улетала в пропасть.
Исходя из своих данных, она и отвечала на вопросы. Что оказалось неверным по логике создателей теста. А ничто не расстраивает машину так, как осуждение другой машины.
