— Так. Работает. Повторяем прогон, — торжественно объявил Слон.
Мы затаили дыхание. Фильтр пополз в другую сторону. И полностью проигнорировал проблемные элементы.
— Дело было не в бобине, — заметил Оба.
— Мда, — согласился я. — Друзья, может, мы пойдем подумаем? У меня что-то нет идей.
— А у меня есть! — заорал Мавр. — Твои спирали — говно! Они дают неправильную структуру! Она не поддерживает память, вот в чем дело! Ща мы быстро всё переделаем.
Путано и смутно он изложил свою идею. Я ничего не понял, и никто не понял, чего он предлагает, но Мавр заявил, что мы все дураки, и он сам разберется, ему надо только часок посидеть. А мы можем валить, если нам там есть, пить, спать и всё остальное…
Про всё остальное звучало соблазнительно, но мы остались. Никто из нас не был готов бросить здесь Мавра. И не положено, и трудно поверить, что его посетила такая уж хорошая идея.
Пока Мавр ваял что-то щеткообразное, я грустил по поводу отсутствия идей в голове. Давно со мной такого не было. Тупею что ли? Что люди делают, когда у них нет идей? Внутри головы у меня бродило эхо, приговаривая «ты идиот, ты идиот, смотри, как люди делают». Слушать это было обидно.
Последний раз такая пустота настигала меня в третьем классе на сочинении «Как я провел лето», когда я никак не мог придумать, как собрать свои ежедневные походы на озеро во что-то осмысленное. А что я тогда сделал? Уже не помню.
Мозг свербило какое-то неприятное ощущение, что мы делаем что-то глобально неправильное, но ни во что путное оно не оформлялось.
— Мавр, горишь, — заявила Хмарь.
— Секундочку, — потребовал Мавр.
— Софья, гаси его, — скомандовала Хмарь.
— Только посмей! Я тебя на металлолом сдам, андроид! — заорал Мавр.
Софья внезапно остановилась.
— Софья, не слушай его! — крикнула Хмарь. — Он не в себе!
— Мавр не в себе, Софья в себе, — проговорила Софья и прыгнула.
Мавр орал и чуть ли не кусался, но она стащила его с кресла и унесла в угол.
Мы с Обой, Слоном и Лодкиным осмотрели плетение Мавра.
Концепция была, конечно, интересная. Я даже понимаю, чего он хотел. Такая щеткообразная конструкция была стандартным методом для удержания информации, течь ей было некуда, и она четко фиксировалась на месте.
Оба свернул из Мавровой заготовки ячейку, мы стабилизировали ее и доверили Слону вложить в нее ума. Мне показалось, что тут возникнут проблемы, но элемент послушно сожрал всё, что должен был знать.
Ячейку закрепили на раме фильтра. Смотрелась она там одиноко, но… нормально.
— Ну чего, посмотрим? — предложил Лодкин.
— Даааа! — проорал из угла Мавр.
— Посмотрим, — согласился Слон.
Фильтр запустили. Он двигался гораздо медленнее, чем предыдущая реинкарнация, спотыкаясь на каждом препятствии, однако проблемный элемент хранилища нашел.
— Вот! — торжествовал Мавр. — Работает!
— Подожди со своим «работает», — нахмурился Слон. — Еще надо обратно.
— Да пожалуйста! Самая эффективная конструкция на Земле! Я — Мавр-изобретатель, лучший из людей!
Оба тихо зашипел, но ничего не сказал. Я тоже промолчал. Лучший из людей, ага.
Фильтр пополз обратно. И на обратном пути пропустил дефектный элемент. Ничего по сути не изменилось, мы были в той же точке, что и в начале испытаний.
Я даже расстроился. Хотя мне и было неприятно, что Мавр нашел решение вперед меня, оно бы нам здорово сэкономило время. А так придется решать проблему заново.
— Это случайно! — завопил Мавр. — Пробуем еще раз!
Погнали в третий раз. Но и в этот прогон фильтр проигнорировал дефекты, а достигнув финальной точки вспыхнул и разлетелся в стороны, погасив все освещение в зале. Наступила полная темнота.
— Вы, вы не дали мне доделать! Плохо стабилизировали! — возмущался Мавр из своего угла.
Это был самый громкий звук, потому что наша команда просто ждала, пока хозяева помещения что-то предпримут. Кроме Мавра было слышно только Слона — как он, ругаясь сквозь зубы, что-то жмет на настенном пульте.
Хмарь о чем-то попросила Софью и через мгновение у нашего андроида на голове зажглась подсветка с двух сторон. Теперь у нас был собственный фонарь и можно было поразглядывать окрестности.
Но разглядывать было нечего. Вся конструкция, с которой мы работали погасла. Видимо, решение, которое сваял Мавр, проявило повышенную агрессивность. Надеюсь, мы не оставили весь корпус без света и тепла.
Наконец, Слон добился восстановления подсветки зала, но саму конструкцию вызывать к жизни не стал.
— Слушай, ты меня прости, мне надо было сразу сообразить, — обратился он к Мавру. — Такие штуки не запускаются в безоболочном режиме, это не спирали ваши, ровненькие, кругленькие. А, самое главное, у твоей идеи все равно те же проблемы, что и у предыдущей. Плюс новые.
— Мы тут всё сломали? — осторожно спросила Хмарь.
— Да нет, всё в порядке, штатная ситуация. Для того и зал с испытаниями придуман. Мы потеряли только вашу разработку, но записи сохранены, и у вас они тоже должны быть. В прошлый раз вы всё писали.
— Да, всё есть, — сообщила Софья.
— Расходимся? — уточнил я.
— Пока да. Давайте следующую встречу послезавтра. И нам надо подумать, и вам, наверное, тоже.
Мавр еще повозмущался для виду, но и у него не было прежнего задора.
Печальные, мы выкатились из инженерного корпуса. В голове у меня было по-прежнему пусто. И на ужин опоздали.
— Ну что будем делать? — нервно спросил Мавр.
— Пойдем надыбаем еду, — решительно предложил я. — Лапшу не предлагать.
— Как насчет риса? — спросил Оба. — Риц, я знаю, у вас есть, Баклан утром хвастался целым мешком. Ваш рис, моя рисоварка.
— И всё? — возмутился Мавр.
— Еще можем банку с мясом открыть. Или с рыбой. Если найдем, — пожал плечами Оба. — Но ее придется выменять на что-нибудь у Питона, свои я сожрал.
С ужином все сложилось гораздо лучше, чем с испытаниями. Наш рис нашелся на кухне — с грозной надписью «Собственность комнаты 104». Мы заложили его в рисоварку, и она принялась сердито дышать рисовым паром.
Мясо нашлось не у Питона, а у Килика, и у нас собрался вполне приличный ужин.
— А круто, что у тебя такая большая рисоварка, — заметила Хмарь. — Нам всем хватило.
— Ха! — усмехнулся Оба. — Единственный полезный совет моих родственников. Купи, сказали, рисоварку на шесть порций, будешь местных кормить. Может, друзей заведешь.
— На шесть? — удивился Мавр. — А как будто на четыре!
Посмеялись. И уговорили все шесть порций.
Народ уже пил чай и просто болтал, а я все копался в тарелке, пытаясь понять, где мы сделали ошибку.
Глава 15
От снега под ярким апрельским солнцем не осталось и следа. Роботы-уборщики, которым мы целую неделю меняли аккумуляторы, вышли на охоту за пылью. Я с гордостью взирал на поголовье механических дворников, ползущее сейчас по дорожкам. Своими, можно сказать, руками выпустил их в жизнь. Хоть какую-то пользу принес.
Природа настолько очистилась, что я до конца недели не смог найти себе собеседника, чтобы обговорить альтернативный путь переделки фильтра. Гелий пропадал в Министерстве, Оба с Мавром с завидным энтузиазмом кропали всё новые и новые версии решений. А меня начисто оставило вдохновение.
Хмарь с Софьей одним глазом посматривали на нас, а другим создавали защитный контур для новой модели библиотеки, на который их забрифовал Гелий перед тем, как исчезнуть из нашего поля зрения. И только я был не у дел.
Нет, я даже помог парням доделать пару особо безумных штуковин, но судьба у них была такой же, как у предыдущих: заводим на испытания, любуемся обнулением памяти, скорбим.
Из хандры меня вывел утренний кот, который свалился на нас с Турлиу на голову на выходе из административного корпуса. Молодой, черный, длиннохвостый, он сорвался с ветки при попытке перепрыгнуть из окна корпуса на дерево.
Турлиу как раз поднял голову и успел заметить этот полет шмеля, а я не успел и получил в подарок когтистую меховую шапку, которая, правда, тут же сползла на плечо и закрепилась на нем.
