— Пошли нахер! — рявкнул Джек. — Стрелять буду!
— Да стреляй! — зло, бесшабашно выкрикнул кто-то. — Всех не перестреляешь!
Серый знал, что Джек слов на ветер не бросает. Продолжая отбиваться — это получалось всё хуже и хуже, — напряжённо ждал выстрелов.
Когда всё вдруг закончилось.
Люди, секунду назад бывшие их врагами — дурная, озверевшая толпа — вдруг дружно опустили факелы.
— Домой, — услышал из-за спины злой, свистящий шёпот Серый.
Не удержавшись, оглянулся.
Эри поднялась на ноги и шла навстречу толпе. Медленно, будто преодолевая сопротивление, каждым шагом проталкиваясь сквозь невидимое препятствие. Руки девчонка стиснула в кулаки. Она смотрела на людей из-под спутанных, опалённых волос так, что Серому самому вдруг до смерти захотелось оказаться дома.
— Пошли вон отсюда!
Люди попятились. Эри шла на них. На щеке у неё полыхало пятно от ожога.
— Вам захотелось спать. Вам ничего больше не нужно. Вы идёте домой!
Люди заозирались. На факелы в руках у себя и соседей смотрели с недоумением. Кажется, они не понимали, что здесь делают.
Кто-то вдруг громко зевнул. Кто-то потянулся.
Раненный, будто спохватившись, взвыл:
— Больно! — зажал кровоточащую рану ладонью и, кривясь на один бок, бросился прочь.
Другие люди тоже начали уходить. По одному, по двое, по трое — пока снова не слились в толпу.
Джек подскочил к Эри, схватил за плечо. Девчонка остановилась. Смотрела на уходящих до тех пор, пока последний огонёк факела не пропал в темноте.
— Домой, — дрогнувшим голосом повторила она.
И разрыдалась.
Обратно Джек её вёл, сама идти Эри не могла. Ноги подгибались, девчонка то и дело останавливалась и заходилась в плаче.
— Ну всё, всё. — Джек, обняв её, заставил подняться по ступенькам крыльца.
— А с... мёртвыми что делать? — спросил Серый.
Убитые люди так и остались лежать на земле. Джек небрежно оглянулся.
— Сволоки в сторонку, чтоб посреди дороги не валялись. Очухаются — приберут.
Серый оттащил мертвецов к палисаднику. На посыпанной гравием дорожке, ведущей к дому, остались кровавые следы.
Серый, подумав, черпнул ведром воды из бочки, плеснул на гравий. Следы размыло. Серый вернулся в дом.
Эри уже сидела на кровати. Джек, присев рядом, обрабатывал её ожог. Бросил Серому:
— В окно поглядывай.
— Думаешь, вернутся? — нахмурился Серый.
— На вторую серию — вряд ли. А за трупаками должны, когда оклемаются.
Серый кивнул. Присел к окну, стащил с себя прожжённую майку. Осмотрел.
— На тряпки, — едва взглянув, бросил Джек.
Серый снова кивнул, соглашаясь. Подумал, почему-то со злостью, что майка у него осталась единственная. Посмотрел на Джека, оценивая урон, нанесённый его одежде.
— Твою тоже — на тряпки. Скоро в местное барахло рядиться придётся.
— Ну, я-то привычный, — усмехнулся Джек. — Хотя есть шанс, что до барахла не дойдёт. Прибьют раньше, чем понадобится.
— Почему они на нас напали? — проговорила вдруг Эри. Голос у неё дрожал. — Они ведь правда хотели нас убить!
— Правда хотели, — холодно отозвался Джек. — На хрена ты к ним полезла?
— Я думала...
— Ещё раз подумаешь — думалку отшибу. Твоё дело — стоять, где велели! Я кому сказал, не лезть?
— Я думала, что они меня послушают, — упрямо глядя на Джека, повторила Эри.
— Индюк тоже думал, что купается — пока вода не закипела. Ты ведь знала, что они идут убивать! И не ври, что нет. Не хуже меня слышала.
Эри опустила голову.
— Но они же люди! Я верила, что...
— Зря, — отрезал Джек. — Верить надо своим. Мне, ему, — кивнул на Серого. — А врагам верить нельзя. Если жить хочешь.
Эри угрюмо молчала.
— Идут, — бросил Серый.
Джек резко обернулся:
— Кто?
— Мария. — Серый увидел в окно, что женщина почти бежит по улице.
Добежала до дорожки, поворачивающей к их дому, направилась было к крыльцу. И застыла, побледнев и прижав руки к груди — увидела трупы.
Справилась с собой, подошла к мертвецам. Опустилась на колени.
Что-то пробормотала, провела ладонью по лицам покойников — должно быть, закрыла им глаза. Подняла лицо к небу, прижала ладонь ко лбу.
Серый почему-то решил, что, помолившись, Мария уйдёт за подмогой, унести мертвецов. И женщина действительно, поднявшись на ноги, ненадолго замерла. Оглянулась на пустую улицу. А потом вдруг решительно направилась к крыльцу.
Джек распахнул дверь раньше, чем Мария постучала, Серый услышал, как женщина охнула от неожиданности.
— Дверью ошиблась? — с нехорошей ласковостью спросил Джек. — Бывает. Шагай дальше, куда шла.
— Я шла к вам, — негромко, но твёрдо проговорила Мария. — Ты позволишь войти?
Джек, помедлив, посторонился.
Мария вошла в комнату. Посмотрела туда, где в приличных домах висел портрет Матери Доброты, привычно подняла руку. Вспомнила, что в доме чужаков портрета нет, и отвела глаза. Руку неловко опустила.
Посмотрела на Эри. Волосы, чтобы не лезли на обработанный мазью ожог, девчонка заплела в косу, но короткие сожжённые пряди не желали убираться. Эри закручивала их в жгуты, пытаясь спрятать.
— Я принесла вам снадобье от ожогов. — Мария поставила на стол глиняную плошку с плотно притёртой крышкой.
Посмотрела на Серого — он так и сидел без майки, до ожогов пока не успел добраться. Джек присел рядом с ним. Холодно, непохоже на себя спросил:
— Зачем?
— Что? — удивилась Мария.
— Зачем ты принесла снадобье тем, кто испоганил ваш урожай? Кто устроил падёж скота? Кто только что застрелил двоих ваших людей и ещё одного ранил?
— Я не верю в то, что Мать Доброты нас наказывает. — Мария говорила всё так же твёрдо, и Серый вдруг подумал, что произносит эти слова не в первый раз. — Я думаю, что она испытывает нас. Проверяет крепость наших чувств и нашей веры. Озлобляться — недопустимо. Желать вам смерти лишь потому, что при Шамане деревья не сбрасывали цвет, а скот не дох — глупо и недостойно. Вы не желаете нам зла. Вы трудитесь бок о бок с нами...
— Плоды трудов видела? — Джек мотнул головой в сторону улицы. — Полюбуйся, если нет, под кустом лежат.
Мария покачала головой:
— Зачем ты стараешься казаться злодеем? Ты ведь не плохой человек. Я это знаю. И знаю, что ты защищал дочь, иначе не стал бы стрелять.
— Да он всегда так, — сердито глядя на Джека, вдруг сказала Эри. — Не слушайте его!
Джек молча показал ей кулак. А Мария вздохнула. Подошла к Эри, вытащила из причёски, спрятанной под косынкой, заколку:
— Вот, возьми. Подбери волосы.
— Спасибо. — Эри благодарно кивнула.
— Вы обработаете ожоги самостоятельно? Мне нужно идти, помочь матери Серафиме в лечебнице. — Мария посмотрела на Серого, на Джека.
— Да уж как-нибудь, — буркнул Джек.
— Храни вас Мать Доброты. За Михаилом и Денисом скоро придут.
Серый не сразу понял, что Мария имеет в виду трупы. Женщина кивнула, прощаясь, и быстро вышла за дверь.
— Вот видишь, — с упрёком глядя на Джека, сказала Эри.
— Вижу, — буркнул тот. — По одиночке они все — такие лапушки, что хоть женись.
— Это называется «эффект толпы», — подал голос Серый. — Отец рассказывал. Когда под влиянием других людей человек совершает действия, которые в одиночку никогда бы не совершил. Например, тот же Николай или Матвей — я не верю, что кто-то из них пришёл бы сюда с факелом. Если бы был один.
— А мне вот другое интересно. — Джек повернулся к Эри. — Прочухают они, что не просто так спать захотели?
Эри пожала плечами. Серый покачал головой:
— Не прочухают. Ты-то после боя с Шаманом в отключке лежал, а я помню, какие они были. Вообще не отдупляли, что произошло. Ни как Ангелина их петь заставила, ни как ты с ней и с Шаманом дрался. По дороге шли — вроде, уже в себе, но ни хрена не помнили. По разговорам понятно было.
— О-о как, — задумчиво протянул Джек. — То есть, выходит, нашлась на них управа? — он посмотрел на Эри.
