Тень на краю империи (СИ) - Бадевский Ян

— Так. Ладно. Могу ли я быть уверен, если ты мне сообщишь о реальных проблемах? Ну, там… выдвижение московских войск к моей усадьбе… или предметные переговоры с Эфой…

— Можешь, — перебил отец. — Если что-то произойдёт, я предупрежу.

— Спасибо.

— Не за что. И ещё, сын. Просто, чтобы ты держал это в голове. У многих есть подозрения по поводу твоих действий. Я имею в виду, методы, которыми ты пользуешься. Уже прозвучало предложение обратиться к инквизиторам.

— Что думаешь?

— Не обратятся.

— Почему?

— Если тебя возьмут каратели… Или, что ещё хуже, ликвидируют… Как использовать твою персону в переговорах с британцами? Выгода нулевая.

— Логично.

— Вот и я о том. Но! Внутри клана есть и альтернативные мнения. К примеру, на тебя точат зуб Раевские. И они начинают догадываться об истинных причинах конфликта с Гамовыми. Война ещё не окончена, но есть сведения о том, что противники тайно обменялись парламентёрами. Слишком серьёзные убытки от этой возни.

— И как это повлияет на политику клана?

— Никак. Просто у Раевских собственная политика. И они могут создать тебе проблемы, как я уже говорил.

— Хорошо. Я принял к сведению.

— Молодец, — князь втянул ноздрями чистый морской воздух. — Хороший конструкт. Береги себя. Старайся в ближайшие месяцы не действовать опрометчиво.

С этими словами Апраксин растворился в сумерках.

С утра пораньше я отправился в малый тренировочный зал, чтобы опробовать цилиндры Михалыча. Я до сих пор не придумал этому оружию название, но ведь это не играет особой роли, правда? Гораздо важнее — реальные возможности.

Зарастив дверь, я остался в полном одиночестве.

— Бродяга, проветривание.

Часть панорамного окна сдвинулась, впуская свежий ветер.

Солнце уже взошло, но жара не поднялась.

В горах по утрам свежо и приятно.

Достав цилиндр из поясного чехла, я подержал его в руке, напитывая энергией. Пока я понял лишь одно — эта штука управлялась не мыслями, а желаниями. То есть, мне не надо тратить драгоценные секунды на формулировку приказа. Достаточно представить конечный результат. Включить воображение.

И вот я начинаю экспериментировать.

Создаю меч. Трансформирую его в копьё. Затем преобразую в боевой посох. Ради интереса пробую кусаригаму… Не работает. Боевой цеп — хрен там. Нунчаки тоже постигло фиаско. А это означает, что цилиндры не умеют перестраиваться радикально, разве что в клинки. Ну, или они могут удлинять себя, но не размыкать. Хотя…

Пробую выстрелить клинком в мишень, как это уже делал при первом знакомстве с артефактом.

Цилиндр с сухим щелчком отправил часть себя в полёт.

И втянул обратно.

— Так, — вслух начал размышлять я. — Бродяга, что ты об этом думаешь?

— Смотря что ты хочешь узнать, Сергей.

— Почему клинки отделяются и летают, а цепь я сотворить не могу?

— Есть предположение, что оружие не способно управлять множеством отдельных компонентов. У цепи десятки звеньев. А клинок один.

— Хочешь сказать, я не могу преобразовать в клинки два цилиндра?

— Попробуй.

Меня долго уговаривать не нужно.

Выпустив по мишени один метательный нож, я тут же попытался отправить следующий. Не прокатило. Ни холостых щелчков, ни даже попыток выдвинуть жало. Артефакт не откликнулся на моё желание. Но стоило захотеть автовозврат, и клинок пулей метнулся к рукояти, с тихим шелестом нырнул в паз и слился с общей конструкцией.

Знаете, привыкнуть к этому нелегко.

Поначалу есть страх, что железка пролетит мимо и оттяпает пальцы. Но, пересилив животное внутри себя, я начал экспериментировать. Отступать влево-вправо и назад, опускать и поднимать руку, менять углы наклона. Нож менял траекторию, подстраиваясь под мои действия.

— Поработай с дистанцией, — предложил Бродяга.

Я прикинул, что можно сдвинуть дальнюю стену, к которой присобачена мишень, на несколько метров. И даже на десяток. Потому что за этой стеной — рекреационная зона, в которой сейчас никого нет.

— Стену на три метра вперёд, — приказал я.

Пространство исказилось.

И я тут же выпустил из цилиндра клинок.

Нож без особых проблем вошёл в «десятку». И это при том, что я ещё шагов на пять назад отступил, практически уперевшись спиной в бывшую дверь.

У меня не настолько крутой глазомер.

И я не усиливал зрение.

Вернув нож, я скомандовал:

— Максимальная дистанция. Плюс семь метров.

Дальняя стена отъехала.

Я захотел поразить мишень и нарисовал перед мысленным взором центр окружности.

Нож врубился в «десятку».

— А если я отвернусь? — посетила неожиданная мысль.

— Попробуй, — равнодушно ответил Бродяга.

Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я нарисовал в голове уже знакомый образ. К счастью, успел направить цилиндр в противоположную от себя сторону… потому что клинок выскользнул наружу, сверкнув, описал дугу, обогнул моё левое плечо и со свистом умчался вдаль.

До моего слуха донёсся глухой стук.

Поворачиваясь, я уже знал, что увижу.

Нож наполовину ушёл в «десятку».

— Неплохо, — оценил я. — Я бы даже сказал, офигенно!

Домоморф промолчал.

А я вдруг понял, что по-прежнему не могу придумать имя этому чудо-оружию.

Дочитав отчёт представительства «Стрижа» в Неваполисе, я откинулся на спинку кресла. Превосходно. Жители Северной Пальмиры оценили сервис по достоинству. Прибыли растут в геометрической прогрессии. Всюду открываются наши отделения. Штат расширяется чуть ли не ежедневно. У меня уже собственный отдел продвижения, который занимается исключительно вопросами рекламы. Аркусы подыскали нужных людей, дали им карт-бланш и практически не контролируют. То есть, не стоят над душой и не сдерживают порывы. Как итог — мы уже и на радио, и на телевидении, и на страницах крупных газет по всей империи. Ну, кроме тех газет, что подчиняются недружественным кланам.

Да, «Стриж» держит пальму первенства по доходам.

Опережает даже казино с пансионатом.

Всё идёт настолько круто, что я даже забросил свою идею по воровству изобретений из смежных реальностей. У меня всего шесть патентов и большинство из них так или иначе связаны с модернизацией механикусов.

В небе собирались тучи.

Бросив взгляд в окно, я увидел переползающую через дальний хребет мглу. В распахнутую настежь оконную створку ворвался порыв ветра.

Вдалеке громыхнуло.

Ну, всё.

Зарядит дня на три.

— Сергей, с тобой хотят поговорить.

В последнее время Бродяга предупреждал меня о входящих звонках голосом, уточнял личность абонента и лишь после этого создавал телефонный аппарат.

— Кто?

— Абонент значится во всех справочниках как Мамука Чемир.

Внутри что-то кольнуло.

Ясновидящий, который мне однажды помог. Ещё в те времена, когда я не сражался с Чёрным Оком, вместо того, чтобы возглавить движуху.

— Соединяй.

Аппарат собрался прямо на моём столе.

И тут же начал трезвонить.

— Добрый день, Мамука.

— Смотрю, не забыл, — раздался знакомый старческий голос на том конце провода. — Как жизнь молодая? Люди говорят, ты очень поднялся. Большой человек в городе.

— Есть и побольше, — усмехнулся я.

Небо пронзила молния.

Оглушительный раскат грома накрыл окрестности.

— Сильно ты занят сейчас? — поинтересовался Чемир. — Навестишь старика?

Я посмотрел на часы.

Вечереет. Все основные дела улажены. Я ещё хотел принять участие в спарринге с одним из учителей Маро, но это не горит.

— Вы по прежнему адресу живёте?

— Куда ж я денусь, — весело ответил старик. — В моём возрасте переезды противопоказаны.

— Ждите, скоро буду.

Мамука Чемир, один из самых крутых ясновидящих Фазиса, жил в Пригорье, в стареньком, но ухоженном домике. Я перебросил туда Бродягу, выехал из гаража на «Ирбисе» и, прокатившись метров двести, остановился перед железными воротами, вмурованными в каменный забор. Туи, газоны, подъездная дорожка — всё на месте.