Из дома выбрались трое ополченцев. И сразу же направились к беседующим. Видимо, докладывать шли.
— А ты — личность же, Игорь? — спросил Михаил.
— Да, личность, — подтвердил Игорь.
— А почему не в ополчении ещё? Работа есть? — Михаил нахмурился.
— Нет… Я как раз сегодня хотел… — Игорь чуть замялся, не зная, что можно говорить, а что нельзя.
— Я его к тебе сегодня хотел отвести, — снова вступил в разговор Эрин. — Даже с рекомендациями.
— Ну это можно…
— Нет, Миш, нельзя! — вдруг заявил один из подошедших ополченцев, и Игорь узнал его.
Это был тот самый, который у ворот «кралю строптивую» хотел. Маслянистые глазки и наглое одутловатое лицо выделяли его среди остальных.
— Чего это нельзя? — удивился Михаил. — Ты мне указывать будешь?
— Буду, ля! — кивнул ополченец. — Ты чё, забыл?..
Что забыл Михаил, и что вообще происходит, Игорь не знал. Какое-то время ополченцы ещё играли в гляделки, а потом начальник новичков повернулся к Эрину и развёл руками.
— Извини. Не могу… — сказал он и указал на наглого.
— Ты мне, Миш, должен. Помнишь? — заметил Эрин. — Прошу долг.
— Всё равно не могу! Вот хоть режь!.. — вздохнул Михаил.
— Дело твоё… — седой как-то сразу помрачнел и покачал головой.
— Чё, Ваныч? Думал, твои выходки вечно терпеть будут? — рявкнул наглый. — Пень старый, ты уже всех достал…
— Если ты сейчас не покинешь задний двор моего дома, то умрёшь, — спокойно сказал Эрин. — Право жилища!
Наглый усмехнулся, а затем перевёл взгляд на Игоря и подмигнул ему.
— Крале своей приветы передавай! — сказал он. — Как останешься без денег, она сама придёт. Так и знай…
Игорь промолчал, стараясь сохранить и внешнее, и внутреннее спокойствие. Хотя, если честно, внутри у него всё переворачивалось. Убить хотелось урода… Но здешних правил и раскладов он не знал. И чего ждать, если их нарушит, тоже не знал.
— Иди давай, жирный хряк! — буркнул Эрин. — Разговорился-то… Давай-давай… До трёх считаю: раз!
Наглый весь напрягся. И снова открыл было рот. Однако Эрин не стал долго ждать: три раза хлопнул в ладоши и напомнил:
— Два!..
Пока седой делал ещё три хлопка в ладоши, наглый быстро развернулся и бросился к дому порождения. Следом, ругаясь и матерясь сквозь зубы, побежали двое его спутников.
— Ты мне ещё ответишь, Ваныч! — крикнул он уже на пороге, но седой снова покачал головой.
— Лять, опять дерьмо по трубам пошло!.. — буркнул расстроенный Михаил. — Ты извини, Эрин… Вот правда, не могу.
— Я же сказал: дело твоё, — пожал плечами седой.
— Ладно… Прости. Тебе когда практикантов-то прислать? Вроде у тебя есть дела на ближайшее время.
— Ну, как обычно, без дела не сижу… — седой пожал плечами. — Только, знаешь… Я себе постоянного помощника нашёл. Если он согласится, то можешь и не присылать. Будет парнишка соответствие на вылазках поднимать…
Михаил чуть приоткрыл рот и уставился на седого. Не ожидал, видимо, такой новости. Впрочем, следующих слов Эрина не ожидал уже Игорь… Старик повернулся к нему и спросил:
— Пойдёшь помощником нюхача за два грамма золота в месяц?
— Да я… — Игорь растерялся. А потом вспомнил, что Алекс называл Эрина нюхачом.
Как бы ни хотелось самостоятельности, но чем дальше, тем больше Игорь понимал: без помощи ему тут просто не выжить. Работы не было, оружие так себе — если не считать ножа, который Эрин дал. И, что самое важное: в дом к седому ополченцы не суются. А если Игорь съедет куда-нибудь? Вломятся к нему как-нибудь пятеро ополченцев. Его и двое удержат, а остальные пустят жену по кругу. Ещё и на глазах у детей…
От такой мысли у Игоря в душе всколыхнулась злость. Непривычная такая, холодная… Не приходилось ему никогда раньше о таком думать. Когда в 90-е подобные типы встречались, у него ещё жены не было. А потом, когда он к отцу работать пошёл — и подавно. Времена настали другие.
А сейчас, столкнувшись с чужой звериной жестокостью, Игорь вдруг почувствовал злость. Злость, которую сложно было контролировать. А ему надо было выжить, спасти жену и детей! И точка! И если для этого придётся пожертвовать независимостью — он пойдёт к Эрину, не задумываясь.
— Согласен! — твёрдо сказал он, взглянув в глаза седому. — Хоть сегодня готов.
— Ну вот и славно… — кивнул Эрин, довольно улыбнувшись. — Извини, Михаил. Видишь, не могу я практикантов брать. Есть у меня теперь помощник.
— А-а-а… Но… — Михаил растерянно переводил взгляд с седого на Игоря, и обратно. А потом зло прищурился. — Ну Эрин! Ну ты и скотина! А что мне теперь делать?.. Ты что творишь-то?
— Право своё реализую, — устало ответил старик. — А ты иди, Михаил, иди… У тебя своих дел много.
Эрин развернулся и спокойно двинулся к двери на кухню. А по пути потянул за собой Игоря, хоть тому очень не хотелось отворачиваться от Михаила. Очень уж у того лицо было злое, и руки на оружии дрожали… Игорь надеялся только, что седой знает, что делает. Оказалось, не знал…
Пёс вдруг сорвался с места и зарычал, вздыбив шерсть. Эрин и Игорь одновременно развернулись к Михаилу. Ополченец стоял, нацелив на них винтовку, и явно сам был удивлён такому своему поступку. С явным усилием опустив оружие, он сплюнул в снег. И молча отправился через двор в зачищенный дом.
— Дела… — вздохнул Эрин.
— Чего он? — удивился Игорь.
— Чуть не сорвался, дурень… — ответил седой. — Он мне помощь обещал. Любую, если понадобится. Это долг, а его всегда отдавать надо. А он отказался… Когда решил не брать тебя на службу. Видимо, поэтому так его накрыло. Всё-таки тут явно что-то с Хаосом не то…
— Долги, конечно, надо отдавать… — согласился Игорь. — Но почему срыв?
— Долг — это связь, — пояснил Эрин. — Связь между должником и выдавшим долг. Связь прочная, на самом деле-то… И даже в Порядке бывает очень крепка. А уж здесь, в Упорядоченном — тем более. Не отдать долг… Ладно, ты пока не поймёшь. Это надо на себе прочувствовать. Пойдём… Буду готовить тебя в помощники. Завтра нам с тобой в первый раз выходить.
— Выходит, Алиса с детьми тут одна останется? — обеспокоился Игорь.
— Разберёмся! — Эрин устало отмахнулся. — Пока они в моём доме, всё в порядке будет. А дальше будем думать…
Они снова уселись на кухне. Мафил опять заварил чай. Вскоре спустилась Алиса: послушать, о чём говорят мужчины. Игорь сидел у приоткрытого окна и курил. Одну сигарету за другой. Несколько месяцев держался, хоть и возил всегда с собой. И сорвался… Впрочем, Эрин особо возражать не стал.
— Сколько у тебя сейчас соответствие, Игорь? — спросил он.
— Сорок один процент, — ответил тот.
— А что за соответствие? — удивилась Алиса, благодарно принимая у Мафила чашку с чаем.
— Вот есть у тебя статус, да? — пояснил Эрин. — Сейчас ты, Алиса, статист. А Игорь ещё в самом начале стал личностью. И задание получил.
— Когда всё это успел-то? — она удивлённо уставилась на Игоря. И слегка нахмурилась, потому что привыкла, что у них с мужем секретов друг от друга нет. — Про личность-то я знаю, а вот про задание…
— В самом начале, — ответил Игорь. — Лисёнок, помнишь, как я в машине вырубился?
— Да…
— Вот тогда и получил. Прямо перед тем, как сознание потерял, — признался Игорь. — Тогда это всё бредом казалось… Поэтому и не стал рассказывать.
— У него произошло принудительное изменение статуса, — пояснил Эрин. — Чтобы, значит, здесь во всём порядок был — у каждого статусы есть. Сервы, рабы, статисты, личности и дальше… Там их ещё много разных.
— А почему мне ничего не пишут? И детям? — покрутив чашку в тонких пальцах, озабоченно спросила Алиса.
— А у вас статус «ниочёмный»: всего лишь статист, — пояснил Эрин. — Он вроде как помогает адаптироваться новичкам. Есть ещё один неприятный момент: вам, как ты поняла, приказывать могут. А как статус смените, тогда системные возможности начнут открываться.
— А я, получается, не получил их? — спросил Игорь. — Почему?
