— Ансгар! — взревел Дрюня и быстро направился к молодому правителю. — Прикажи своим людям сложить оружие! Мои воины лишь хотят им помочь!
— Я и не отдавал приказа о на падении! — гаркнул парень.
Ноги Ансгара уже были по колено в паутине, когда мы приблизились к нему. В отличие от остальных людей, парень мог управлять своим телом, хоть и с трудом. Его напряжённое лицо, вздувшиеся вены на шее и лбу говорил лишь об одном — он ведёт борьбу, внутреннюю, с кем-то нам неведомым.
— Что с тобой? — спросил я Ансгара, даже не зная, как ему помочь.
— Не знаю, — с трудом проговорил парень, шевеля только губами, — я словно отяжелел, меня тянет к земле, но я могу противиться.
— Андрей! — крикнул один из солдат Дрюни. — Что нам делать?
Гнойный воин пятился от человека, размахивающего мечом. Лицо мужчины выражало испуг и непонимание происходящего, он жмурился, крутил головой и что-то выкрикивал. Разобрать было сложно, пространство вокруг нас наполнилось суетой и криками растерянных людей. Но то, что сумел услышать я, меня не удивило. Человек кричал, что он не контролирует свои ноги и руки. «Труперс» без проблем увернулся от лезвия, которое, как я сумел разглядеть, заплыло кровью. Меч в руках простого вояки стал подобием моего. Таким же смертельным и опасным. Без труда пробивающим гнойною броню.
«Труперс» громок взвыл, так и не дождавшись приказа от своего военачальника. Пятясь, особо не оглядываясь за спину, он наткнулся на еще одного солдата, который без особых раздумий ударил его в спину.
Дрюня молчал. Мы стояли и с ужасом наблюдали как одного из наших бедняг, одного из отряда «труперсов» добивали, ломая в щепки его гнойную броню как сухую древесную кору. Дрюня не мог принять верное решение. Нет, решение уже шевелилось на его устах, но произнести его он не решался.
Сотня солдат Ансгара направили свои мечи против отряда «труперсов». Предательство без предательства. При всём своём желании Ансгар никак не мог повлиять на ситуацию. Его громкие, разрывающие от ярости глотку команды гудели над нашими головами, но не более того. Народ его слышал, и тут же просил прощания за своё неповиновение.
— Прости, Ансгар, — выдавил Дрюня, — у меня нет иного выхода.
Юный правитель закрыл глаза. Его лицо подёргивалось от ненависти и боли, он никак не мог помочь своим людям.
— Не смей! — взревел я на Дрюню. — Нам надо уходить!
— Куда? — гаркнул Дрюня.
— В глубь леса! Оставим их здесь!
Дрюня засомневался. Он уже был готов отвести людей, как рядом с нами нарисовался один из солдат Ансгара. Дрюня вскинул секиру над головой, но не ударил. Меч солдата смотрел в багровую лужу, пока он медленно шагал в нашу сторону. Переплетённые пульсирующими сосудами до пояса, он поднимал ноги подобно марионетке и с трудом удерживал равновесие.
— Я не управляю собой! — истошно вопил он. — Я не чувствую тела!
Присмотревшись, я увидел его покрасневшие глаза. Тонкие струйки крови вытекали из ушей и носа. Что творилось внутри человеческого организма — загадка. Но признаки самого худшего были на лицо. Даже если мы сумеем избавить всех от пут, мало кто сумеет спастись. Они обречены. Сотня воинов обречены на мучительную смерть. Нам остаётся одно — проявить человечность.
Я направил лезвие на подходящего к нам солдата. Он всё также не утихал, вопя о своей беспомощности. Намерения будущего трупа были неизвестны даже ему лично, но я осмелился предположить, что его целью мог быть Дрюня, или на худой конец я.
Так сильно я еще никогда не ошибался.
Мы отпрянули назад с Дрюней, когда солдат сократил дистанцию, хватившей для удара мечом. Ни я, ни Дрюня не хотели брать на себя ответственность за убийство невинного человека, чьё тело попало в руки кукловода. Ситуация тупиковая, сложная, но внутри меня теплилась надежда, что вот-вот всё закончиться, сосуды ослабнут, высохнут и распадутся пеплом, как тогда, у ворот. Только в тот раз я чудом остался в живых. Цена за мир была высока. Боюсь, что и сегодня нам придётся заплатить высокую цену за мир.
Заливаемое лицо собственной кровью солдата искривилось от ужаса. Он смотрел на нас, умоляя его не трогать. Уродливая секира угрожающе застыла в руках Дрюни, в любой момент готовая обрушить всю свою мощь на его голову. Мой меч всегда был наготове, но такого поворота событий мы не ожидали.
Солдат вскинул меч и бросился на Ансгара. Молодой правитель стоял к нему спиной и не мог видеть, как лезвие меча, залитое кровью, полетело ему точно в голову. Парень не видел, но слышал закрывшийся в голос ужас нападавшего.
Раздался свист. Стрела пробила обе руки солдата и увела меч в сторону. Солдат взвыл еще громче, роняя меч на зеркальный пол из крови.
— Отличный выстрел, Осси! — заметил Дрюня.
Воительница обхватила огромную шею Дрюни обеими ногами, усаживаясь по удобнее на откровенно неудобных плечах. Новая стрела натянула тетиву, нацелившись острым кончиком точно в голову солдата.
— Надо вытащить Ансгара, — предложил Дрюня.
— Пошли!
— По легче! — закричала Осси, стоило Дрюне кинуться вперёд.
Пока мы пытались вытащить парня из ловушки, я заметил странную вещь. В отличие от остальных людей, паутина медленно отступала от его тела. Он мог шевелить руками, ногами, и даже головой. Да, с дополнительным усилием, но он мог. Он продолжал быть свободным. Непокорённым. Его глаза были ясны, кожа привычного нам цвета. Из ушей и носа не было никаких выделений.
— Мне не нужна ваша помощь! — паренёк скинул мою руку со своего плеча. — Я уже не маленький!
Но слабый и беспомощный! Засранец! Мы ему помогаем, а он нос воротит, бля!
Дрюня был возмущен наглостью молодого правителя не меньше моего, но еще мой друг возмутился от бегущих к нам на встречу десятков других воинов.
— Давай, Червяк! — вопил Дрюня, пытаясь вырвать парня из кровавой паутины. — Тяни!
Лицо парня содрогалось от нескончаемых и мучительных попыток сопротивляться чужой воле, что пыталась окутать его разум. Он закатывал глаза, кашлял. На губах пенилась слюна. Пот заливал всё лицо. Со стороны он мог показаться больным. Отравленным смертельным ядом. От части, это так и было, яд стремительно растекался по сосудам, но паренёк оказался не простаком. Когда его гвардия полностью подчинилась чужой воле, Ансгар, стиснув зубы и выставив перед собой меч, смог сделать шаг вперёд. Сделать шаг вперёд против чужой воли.
Тяжёлый выбор пал на наши неокрепшие плечи. Ни каждый сможет решиться на такое, но и не каждый в этой борьбе сможет шагнуть против своей воли.
Ансгард, громко взревев, сумел сделать еще пару шагов на встречу приближающемуся к нему воину. Мы могли всё сами сделать, могли разрубить нападавшего пополам, вдоль позвоночника или снести голову к херам, но мы с Дрюней уже были по другую сторону борьбы, Ансгар должен был сам шагнуть через красную линию. За ленточкой мы все теряем свою человечность.
— ХЕЙН! — завопил отчаянным тоном Ансгар. — Ты ответишь за все погубленные души!
Руки и подбородок парня тряслись как на морозе. Я видел, как с его покрасневших глаз срывались слёзы. Стиснув зубы и громко зарычав, молодой правитель поднял меч и, шагнув вперёд, опустил лезвие на плечо бывшему сотоварищу. Кожаный доспех хрустнул вместе с костями. Мужчина издал короткий крик, после чего замертво рухнул на глянцевую гладь. Ни единой капли крови не вытекло из ужасной раны. Даже уже лежа, из трупа не вытекало ни единой струйки.
Ансгар продолжал вопить от гнева. Выпученные глаза уставились на труп с какой-то отречённостью и безнадёжностью. Я представлял, что у парня сейчас творилось в голове. Я прекрасно это представлял. Чувствовал, как взбесившаяся река безумия смывает твой привычный мир, оставляя после себя грязную, выжженную дотла землю, ломая дома, уничтожая семьи, смывая с твоей души всё то прекрасное, что пытался привить тебе современный мир.
Мы все когда-то столкнёмся с реальность. Или сдохнем.
Ансгар выбрал реальность. Иного пути нет.
