— Понял, — я толкнул люстру, чувствуя в себе прилив сил. — Помогай.
Вдвоём получилось снять с лежавшего груз.
— Оставайся с ним.
Я понёсся по первому этажу, стараясь держать в поле зрения выходы и входы. Услышал, что в левом крыше шум и он приближается. Двери хлопали. Шаги приближались. Я понял, что «зверя гонят» в мою сторону и приготовился, зажав в руках артефакт Домена. Ещё немного. Ещё.
Дверь в зал хлопнула. Меня обдало жаром — Вильям Муррей пулял огненными сгустками во все стороны и не успевал отбиваться компактным щитом от наёмников.
Он вбежал в зал, за ним парень и девушка. Та взвизгнула и потянула парня назад, но не успели они отойти, как за спинами появился Эдвард. Огненный шар в его сторону, но тут же ответ в виде энергетического удара. Меня задело. Все оказались довольно близко друг к другу и я понял, что пора.
Я развернул Домен, оставив за его пределами наёмников, и впустив только Эдварда. Старший сын Муррей и его невеста вжались в стену и больше не пытались атаковать меня и Нокса. Вильям же всё ещё находился в боевой стойке, хоть и бегло осмотрел пустую серую комнату. Этот Домен был быстрым и достаточно вместительным, хотя снаружи не занимал даже половины зала, где мы все находились.
Удерживать Домен с приросшей силой стало куда проще, но расход резерва всё равно был достаточно быстрым. Я сдерживал себя изо всех сил, чтобы просто не размазать Вильяма по стенке.
— Вы думаете, что я так быстро сдамся? Или что я оставлю всё просто так?! — в голосе главы Муррей слышались нотки страха.
— Мы уже нашли архивы и документы, — спокойно ответил Эдвард. — Если ты дашь показания на суде Тринадцати, возможно, вас пощадят.
— Да? Что за пустые обещания? Если вы всё нашли, значит, мне нечего терять, — огрызнулся Вильям.
— Есть, что терять. А как же супруга и младшие дети? Как же они? — я кивнул на сына Муррей.
— Если всю семью пустят под откос, какой в этом смысл? Если нас объявят предателями Империи?
— Это можно уладить. Я дам сбежать твоему сыну и дам тебе возможность предупредить жену, чтобы она скрылась. Они останутся живы и осудят только тебя, — я ухмыльнулся.
— Предлагаешь верить тебе на слово? — Вильям всё ещё держал руки наготове.
— А у тебя есть выбор? — я приподнял бровь. — Поверь, если я убью тебя на месте, то заставлю говорить твоего сына.
— Не смей, отпрыск Айонов. Откуда ты такой взялся?! — Вильям повысил голос. — Ещё несколько месяцев назад о тебе знать никто не знал. Просто школьник, хоть и одарённый, а тут…
— Не тебе рассуждать обо мне, — с холодом ответил я. — Что ты выберешь? Умереть одному, или же позволить умереть всей семье. Выбирай.
Муррей молчал. В гулкой тишине Домена я слышал, как тихо всхлипывает девушка.
— Вильям. Если ты дашь показания на суде Тринадцати, я лично попрошу Императора помиловать тебя и не преследовать семью.
— Так не будет, — тот мотнул головой. — Меня казнят, а на семью объявят охоту. Я знаю. Я могу просто убить себя сейчас, как и сына…
— И чего ты этим добьёшься, слизняк? — вставил я. — Трусливая шавка. Ты повёлся на обещания Веберов и Юдалл, захотел место потеплее и власти побольше, а сейчас готов отправиться на тот свет, лишь бы не выдать их. Где же Винсент и Кирк? Почему они не защищают своих Муррей?
Я не сдержал издевательского смешка — на лице Вильяма читалось абсолютно всё: он понимал, что никто не придёт спасать его. Он понимал, что сигнал тревоги он не отправил, в его дом до сих пор никто не явился, чтобы помочь. Юдалл и Веберам не было до него и его семейки никакого дела.
И даже если бы всё задуманное получилось, они бы первыми предали Муррей, не выполнив ни единого обещания, а лишь сосали с них деньги. Как поступили с Ноксами.
— Чего ты боишься, Вильям? — спросил я после минуты тишины. — Смерти? Или суда Тринадцати? Мы видели архивы, ты можешь просить милости для семьи, потому что большая часть из них не знала о твоих делах.
— Сын знал. Знал брат, что находится сейчас на границе. Знала супруга.
Мне показалось, или в глазах Муррей блеснули еле заметные слёзы.
— О чём ты вещаешь, Айон? Ты знаешь, что Император и суд примут решение казнить меня и семью.
— Ты сам виноват в этом, — вставил Эдвард. — Поддавшись искушению и тщеславию. Ты организовал нападение на кафе, где была Грейс Нокс и Неро Айон.
— Нет! Прошу, послушай! — взмолился Вильям. — Это была оплошность наёмника, или же его план. Когда мы узнали, что он изменил место взрыва мы разорвали с ним контракт, затем он пропал!
— Это не так важно, — я прервал его. — Может Юдалл и Веберы приказали твоему наёмнику сделать это, а ты не предотвратил.
Эта правда сейчас будет только лишней. Пусть Эдвард и дальше будет уверен, что союзники давно начали игру против Ноксов.
— Я даю тебе минуту, — проговорил я, начиная уменьшать пространство внутри Домена. — Да, ты можешь убить себя, но отвечать тогда будет вся семья. Или сдаться. Я отпущу твоего сына.
— Они всю жизнь будут в бегах? — голос Вильяма дрогнул.
— Что лучше? Бега или казнь?
Я чувствовал, что времени мало — резерв пустел с огромной скоростью. Мы и без Вильяма предоставим доказательства Императору, но так будет надёжней. Я готов был отпустить его сына и невесту, они мне были совершенно не нужны, а суд над Вильямом успокоит Эмилию.
— Поклянись Предвечному, что… Что… — голос Вильяма дрожал.
— Клянусь, что я не буду преследовать Муррей. А на всё остальное воля Императора, — ответил я.
Вильям снова замолчал. Глушилки скоро тоже израсходуют энергию, я укреплял Домен, как только мог.
— Решай.
Сквозь границы Домена я услышал, как на улице взвыла воздушная тревога — громко и протяжно. Что это? Бомбардировка? Мин прорвались через границу?
— Решай! — рявкнул я, не дав что-то сказать Эдварду, только открывшему рот.
— Хорошо! Я согласен! — похоже, что Вильям тоже услышал сирену. — Отпусти сына и невестку!
— Эдвард. Не преследуй их, прикажи наёмникам отпустить их и прислугу. Пусть бегут куда хотят. Тридцать секунд, и я впущу тебя обратно в Домен.
— А что потом? — было похоже, что Нокс слегка растерялся.
— Узнаешь. Двадцать секунд.
Я чуть сжал кулак, чтобы легче сдвинуть Домен и вытолкнул за его пределы сына Муррей и Эдварда.
— Что я наделал, что… — пробубнил Вильям и, наконец, опустил руки.
— Все получают то, что заслужили. Я тоже получу своё, уж поверь.
— Кто ты такой? Я не верю, что ты Неро Айон. Этого не может быть. Почему ты?
— Я — это я. И за всё, что я сделал, я тоже плачу сполна.
Эдвард вернулся в Домен даже раньше и кивнул, отвечая мне на незаданный вопрос. Сирена продолжала выть, и я услышал какие-то выстрелы и взрывы.
— Что там происходит? А если они… — Вильям завертел головой.
— Пусть спасают себя сами.
Я подошёл ближе к Муррей и схватил его за локоть.
— Эдвард! — я ослабил удерживание Домена и тот вскоре должен был схлопнуться. — За руку.
Тот подскочил ко мне и взялся за плечо, не задавая вопросов. Я сосредоточился на поместье. Грохот и взрывы становились громче, границы Домена уже тоже трещали, пропуская внутрь свет от утреннего солнца снаружи.
— Домой, — сказал я себе, собирая всю силу для одного перемещения.
Нас резко дёрнуло, и я почувствовал головокружение — перемещать кого-то кроме себя всё ещё давалось с применением большой части резерва. Нас выкинуло прямо в кабинете Мартина.
— Охрана! — тот вскочил из-за стола, вывел в воздухе контур щита и прикрылся им.
Гвардейцы ворвались в кабинет через секунду.
— Его! — я указал им на Вильяма, который был растерян и не понимал, что сейчас произошло.
Гвардейцы молча скрутили Муррей. Я пошарился в карманах и засунул ещё пару глушилок Вильяму в пиджак. Они уже ослабли, но камеру возьмут под защиту.
— В камеру. Следить внимательно. Не дайте ему совершить самоубийство, — быстро проговорил Мартин.
