Тропы зазеркалья (СИ) - Шарапов Кирилл

Оказалось, что у отдела есть своя персональная аллея на одном из самых престижных кладбищ Москвы, и могил зеркальщиков там хватало. Радим даже увидел памятник старшему лейтенанту Левашову, который погиб в схватке с черным ходоком.

Поминки организовали в отделе. Когда автобус вернулся с кладбища, в актовом зале, где еще недавно стоял гроб, уже накрыли столы, и сейчас тут были только свои, разве что Радима можно отнести к категории чужаков, но он был с Михаилом на двух операциях, и его выгонять не стали.

Странные это были поминки. Исчезли пустые фразы, в молчаливом салюте взмывали вверх стопки и стаканы с водкой, зазвучал смех, люди слегка оживились и вспоминали Михаила тепло, рассказывая друг другу разные эпизоды, связанные с ним. В какой-то момент уже прилично надравшийся Вяземский поднялся из-за стола и, едва не упав, кивком попрощался со Ждановым и кое-как спустился в подвал. Руну на открытие прохода он чертил на полном автопилоте. Выпав с другой стороны зеркала, он просто отрубился.

Открыв глаза, он несколько секунд боролся с головокружением, башка трещала, во рту пустыня, с водки у него всегда было так, не его напиток, но на поминках больше ничего не было. А еще он очень удивился, поняв, что находится не дома, спальня в серых тонах, над головой большая интерьерная картина с какими-то горящими кубами, и комнату, где она висит, он знал хорошо. А еще он был голым.

— Все, надо заканчивать пить, — прохрипел он, садясь на кровати.

Место рядом пустовало, а из-под закрытой двери пробивалась узкая полоска света. Слегка пошатываясь, Вяземский вышел в коридор, и как был, в чем мать родила, прошлепал на кухню. Достав из большого двухкамерного холодильника бутылку минералки, он быстро перелил ее в стакан, который залпом выпил.

— И откуда ты такой хороший явился? — раздался за спиной голос Ольги.

Радим обернулся и, кивнув прислонившейся плечом к дверному косяку девушке, прямо из горла добил остатки минералки.

— С поминок, — поняв, что пожар потушен, мрачно произнес он. — Извини, я, видимо, на автопилоте дорогу к тебе открыл, должен был домой попасть. Нехорошо, что ты меня в таком виде увидела.

— Ничего, я понимаю, — ответила Бушуева, про смерть Михаила и что того убила ведьма, она была в курсе. — Да и, — она сделала паузу, подбирая слова, — мы вроде как вместе, так что, должна же я была увидеть и эту часть тебя. И знаешь, хорошо, что ты вывалился ко мне из зеркала, а то улетел бы черте куда. Плохо, что это случилось неожиданно, захожу в спальню, а у меня на ковре пьяный мужик дрыхнет, прям как в «Иронии судьбы», которую каждый новый год показывают. Только Лукашин все же до кровати дошел.

Радим улыбнулся.

— Я благодарен, что ты не стала поливать меня из чайника, только не пойму, вот как ты меня радела и на кровать затащила. Ты, конечно, сильная, но сомнительно, что ты бы смогла с этим справиться в одиночку.

— А мне и не пришлось, — развеселилась Ольга. — Ты, что вообще ни черта не помнишь?

Радим покачал головой.

— Последнее воспоминание — я черчу руну на зеркале в отделе в Москве.

— Поздравляю, ты даже в бессознательном состоянии способен доставить женщине удовольствие. Ты очнулся почти мгновенно, стоило мне до тебя дотронуться, поднялся, принялся раздеваться и раздевать меня. Я даже опешила от такого напора, только что был труп, а тут раз, и живчик с отличным стояком. Короче, было хорошо, правда, быстро, но я тоже успела. А ты через минуту уже спал, но это ничего.

— М-да, — протянул Вяземский, а про себя подумал, что это уже какая-то нехорошая тенденция, два дня подряд одно и то же.

— Я не в претензии, — подняв руки в с раскрытыми ладонями, рассмеялась Ольга. — Есть будешь?

— А сколько времени? — поинтересовался Вяземский.

— Одиннадцать, но я как чувствовала, что ты скоро проснешься, и заказала себе ролов, а тебе твою любимую пиццу. Она, конечно, уже не горячая, но микроволновка все поправит.

— Буду, — согласился Дикий.

— Тогда иди в душ, — распорядилась Ольга, — только быстро, а я пока погрею и чайник вскипячу.

— Слушаю, товщ подполковник, — под смех подруги отчеканил Радим и прошлепал в ванну.

Ну да, ситуация комичная, голый хмельной мужик посреди кухни пытается вытянуться по стойке смирно.

— Я нашла отель, — проинформировала Бушуева, когда Радим, прикончив половину пиццы, откинулся на спинку дивана, — посмотришь?

— Давай, — согласился он.

Ну, что сказать? Вилла на воде с персональным спуском в океан и небольшим бассейном, несколько ресторанов, один со шведским столом, хороший алкоголь. Остров довольно большой, на нем три отеля и деревушка где живут местные, и любят бюджетно отдыхать русские, и не только, так что, проблем с прибытием через зеркало быть не должно.

— Мне нравится, — подвел он итог после ознакомления, — и зелень есть, и цена вполне приличная. Так что, как только паспорта будут готовы, бронируй.

— Хорошо, — убирая планшет, ответила девушка. — Радим, а своди меня еще раз в зазеркалье, — совершенно неожиданно попросила она.

— Зачем? — напрягся Вяземский.

— Тянет меня туда, снится каждую ночь, но не кошмары, а словно манит. Как вообще зеркальщиками становятся?

— Ну, про меня ты знаешь, — немного озадачился Вяземский, — зеркало разбудило, которое я нашел на копе. Да и с отдельскими, с кем я об этом говорил, примерно так же. Думаешь, тебя посещение зеркального мира пробудило? Честно говоря, я не слышал о женщинах-зеркальщиках. Ни в одном из дневников, что я читал, не было упоминаний. Да, ведьмы ходят туда-сюда, но они все из-за стекла, есть исключения, но опять же они их потомки.

— А как-то это можно проверить? — заинтересовалась Бушуева.

— Оль, а оно тебе надо? Вот серьезно. Ничего хорошего в этих способностях нет. Вернее, есть, но к ним прилагается геморрой. Но если хочешь, могу тебя проверить. Это просто. Если в тебе проснулась сила, ты сможешь увидеть свой резерв. Пойдем к зеркалу в коридоре.

Ольга радостно вскочила и первой направилась в прихожую. Радим объяснил ей, что и как надо делать, потом показал. Минут двадцать она честно пыталась увидеть свой резерв, но ничего не вышло.

— Нет у меня никаких сил, — пробурчала она разочарованно, после чего, повесив голову, направилась в обратно в комнату.

Радим обреченно вздохнул, теперь вечер будет не таким легким, не скоро Ольга забудет свой провал. Уже на второй минуте он понял, что ничего не случится, но не знал, как сказать об этом Бушуевой.

— Не грусти, — обнимая девушку за талию, произнес он, — это хорошо, что у тебя нет этих способностей, слишком много нервов и боли. Жизнь становится интересней, но куда как опасней. Пойдем спать.

— Пойдем, — поднимаясь, согласилась Ольга.

Телефон заорал, когда Радим уже почти уснул. Это был его обычный мобильник, но в такое время друзья могли позвонить только в том случае, если случилось что-то плохое и срочное.

Вяземский резко сел и цапнул трубку. Звонил Фабер, он не общался с ним с начала осени, когда была продана последняя монета с копа. В такое время он никогда не позволял себе беспокоить Дикого, не те отношения.

Ольга зажгла свет и уставилась на Радима, в ее глазах был немой вопрос — чего не отвечаешь?

— Слушаю, Дмитрий Семенович, поздно вы что-то.

— Радим, простите, ради бога, что беспокою вас в такое время, — раздался из трубки взволнованный голос взрослой женщины, — я жена Дмитрия Семеновича, Ирина Арнольдовна. Мой муж пропал.

— Мне прискорбно это слышать, — уже зная, что последует дальше, произнес Вяземский, — но причем тут я? Звоните в полицию, думаю, связи там у вас имеются, они поднимут на поиск всех, кого можно.

— Полиция никого не найдет, — тут же ускоряясь, словно боясь, что Вяземский бросит трубку, затараторила женщина. — Это связано с тем старым зеркалом, которое он купил на аукционе. Последние дни он часами сидел перед ним, глядя на свое отражение. Вот и сегодня зашел в кабинет и заперся. А обратно не вышел. Когда он отказался ужинать, я отстала, но потом решила позвать его в кровать, но мне никто не откликнулся. Я сама открыла дверь, у меня есть запасной ключ, в комнате было пусто. Он помешался на этом зеркале, дела забросил, изучал все, что мог про зеркала, книг накупил.