Геном Пандоры: селекция (СИ) - Куценко Андрей

— Мия, возьми мою модель ДНК после первого преобразования и наложи на структуру энергетики Вики.

Модели быстро совместились, но то, что они использовали различные системы измерения, только все ухудшало.

— Так дело не пойдет. Вернись к моей базовой энергетической форме, когда я был, хм… обычным человеком. Отдельно обобщи данные трех векторов развития. Синхронизируй показатели с параметрами базовой ДНК. Отлично… наложи данные после импринтинга первого генного кластера… вот!!!

Я придирчиво осмотрел полученные результаты и отдал еще одно указание.

— Оформи все это, используя мои шаблоны визуализации.

— Готово, Алекс.

Объект: Александр Семенович Марьин

Возраст: 32 года

Импринтированные генные кластеры:

усиление регенеративных функций организма.

Статус трансформа ции: структура ДНК — 9%

— центр физической активности — 12%

— центр нервной системы — 9%

— центр ментальной активности — 5%

— Для начала пойдет, — хмыкнул я.

Но цель была не только в оцифровке того, что и так, в принципе, понятно. Мне нужно было отслеживать динамику происходящих изменений. А впоследствии и найти способ повысить так называемую синхронизацию.

— Мия, теперь добавь данные после импринтинга второго генного кластера.

— Пять минут, Алекс.

Дав еще пару указаний, я принялся ждать. Через озвученное время виджет обновился.

Объект: Алекс

Импринтированные генные кластеры:

— регенерация

— управление электричеством

Статус трансформации ДНК: 16%

— центр физического развития — 19%

— центр нервной системы — 24%

— центр ментальной активности — 8%

— Так, Мия, теперь самое важное. Активируй постоянный фоновый режим работы двух программ: Михаила и Виктории. Как появится время, я их перепишу, но пока будем пользоваться ими. При малейшем изменении показателей — сразу же докладывай.

Получив стандартное «принято», я посмотрел на таймер и снова вспомнил о профессоре. Словно вторя моим мыслям, в интерфейсе возник сигнал входящего вызова и, глубоко вздохнув, я принял его. Внутренняя сеть лаборатории продолжала функционировать исправно и обеспечивала мгновенную коммуникацию со всеми подключенными в нее устройствами. В том числе и моим чипом.

— Саш, через пятнадцать минут жду тебя в комнате отдыха.

Жуть как хотелось продолжить эксперименты с новоприобретенным геномом, но я четко понимал, что без знаний профессора сдвинуться с мертвой точки будет очень сложно.

— Принято, профессор.

Лаборатория была огромной и полностью скрывалась под землей. На первом подземном этаже находился небольшой конференц-зал, комната отдыха вместе с кухней и комната профессора. Второй этаж, на котором я сейчас был, целиком занимали лаборатории, которых тут насчитывалась аж пять штук. И два рабочих кабинета. На третьем этаже располагался кабинет Михаила, подсобки и технические помещения.

Путь до комнаты отдыха подсвечивался на интерактивной карте, и уже через пять минут я был там. И, как оказалось, пришел туда последним. Миша, увидев меня, встрепенулся и побежал к кофемашине. Профессор кивнул и показал место напротив себя.

— Итак, все в сборе.

Профессор окинул нас взглядом и остановил его на мне.

— Как себя чувствуешь?

— До странности хорошо. Но есть несколько вещей, которые я хотел бы обсудить с вами лично.

— Хорошо, но чуть позже. В первую очередь нам надо выработать стратегию на ближайшие несколько дней. Сейчас сделано самое главное — твоя жизнь вне опасности и получены важные данные о структуре вируса.

Сделав паузу, он включил огромный голоэкран на дальней стене помещения. На нем вспыхнули данные системы жизнеобеспечения и узлы лаборатории.

— Я законсервировал три лаборатории из пяти и перевел системы жизнеобеспечения на минимум. Но даже при таком раскладе мощности автономного генератора хватит всего на четыре дня. Так что первый вопрос к обсуждению будет о планах наших действий по истечении этого срока.

Все молчали в ожидании продолжения. Да, хреновый расклад.

— Второй момент, не менее важный — это анализ произошедших событий, что привели мир к краху. Все это мы обсудим завтра, а сейчас я хотел бы обратится к тебе, Саш.

От резкого изменения темы разговора я напрягся, но продолжил внимательно слушать.

— У меня в лаборатории есть несколько капсул NAVY с автоматической функцией установки чипа. Ты знаешь, как я отношусь к этой технологии, но сейчас деваться некуда. Вся электронная аппаратура скоро станет бесполезной, а без связи и хоть каких-то вычислительных мощностей мы не справимся с последствиями. Чипы NAVY, которые есть в лаборатории — только с базовой нейронкой, поэтому, Саш, вынужден просить тебя поделиться своими наработками в этой области. И что самое важное — нам необходима стопроцентная защита от взлома и проникновения вируса. Через час я инициирую процесс. Адаптационный период после операции — сутки, поэтому тянуть больше нет возможности.

Слушая профессора, я с удивлением понимал, насколько он прав. Первым из всеобщего ступора вышла Вика.

— Пап, о чем ты говоришь⁈ Ты же сам запретил подключаться к системе. И заметь, был чертовски прав!

— Дочь, — перебил ее профессор, — ты прекрасно знаешь мое отношение к этой технологии, но сейчас у нас нет выбора. Если не веришь, спроси Мишу.

Вика недоуменно посмотрела на Михаила. Он зарделся и виновато дернул плечами.

— Профессор прав. Прошло всего двое суток, но уже весь город обесточен. Правительственные дроны зафиксированы на камерах всего два раза и цель их передвижений предельно понятна. Проанализировав доступные данные с начала инцидента, я построил прогностическую модель развития событий.

Все замерли в ожидании прогноза. Даже я сам перевел внимание на Мишу. В жестком развитии последних событий я еще не добрался до глобального прогнозирования ситуации, загружая мощности Мии насущными вопросами.

— Сразу скажу, что все очень и очень плохо. — Миша опять виновато вздохнул, будто извиняясь, за то, что не смог выдать оптимистичный прогноз. — Чипы NAVY установлены у восьмидесяти процентов населения Земли, и нейросеть почти со стопроцентной вероятностью прогнозирует, что ситуация, которую мы видим в Москве, происходит по всему миру. Это означает конец привычного нам мира. Все производственные цепочки, логистика, городские службы прекратили свое существование. Крупные города, впрочем, как и остальные, превратятся в очаги инфекций безумных масштабов. В течение еще пары-тройки дней перестанут функционировать даже автоматические системы жизнеобеспечения, типа нашей, и число выживших резко сократится.

Он обвел взглядом присутствующих, но все молчали, проникаясь мрачной картиной.

— В общем, тут аналитики еще страниц на сорок. — Миша сбился, видя общую подавленность. — Не буду даже пересказывать ее. Для тех, кто хочет ознакомиться подробно, я выложил ее на сервер лаборатории. Просто расскажу о двух максимально успешных для выживания моделях поведения, которые применимы для нас. Первая — это найти способ выйти на контакт с властями, но аналитика не дает стопроцентной гарантии, что они не связаны с NAVY. Так что это скорее последний сценарий, на который можно рассчитывать.

Профессор молча кивнул. Впрочем, этого же мнения придерживался и я. Было интересно послушать про второй условно успешный вариант действий.

— Единственная альтернатива этому варианту, — продолжил Миша, — срочно уходить из города. Нейронка дает шестьдесят процентов выживания в краткосрочном прогнозе, если мы в качестве убежища выберем усадьбу профессора на Учинском водохранилище. И этот процент с учетом имплантации чипа.

— Где? — фыркнул я, когда до меня дошел смысл слов Михаила. — И без аналитики понятно, что за городом шансы выше. Но даже пройти несколько улиц для нашей группы непосильная задача.