— Зато я теперь совершенно точно не могу участвовать в заговорах против вас, Ваше Императорское Величество! Мне не с кем!
В динамике послышались звуки подавившегося криком человека.
Глава 22
Пиата сидела на высокой груде чемоданов и легкомысленно болтала ногами, напевая что-то довольно противное себе под нос. Кажется, какую-то портовую песню. Девушка была определенно довольна жизнью, чем крайне разительно отличалась от всех остальных жительниц пансионата, пребывающих в состоянии крайней суеты. Почти от всех. Сидящая рядом с высокой красавицей Зеленка с удовольствием грызла свежий бублик и тоже совершенно не парилась о происходящем.
— Не жалеешь, что хозяин от тебя так просто отказывается в который раз? — поинтересовался я, рассматривая эту экспозицию.
— Он все равно не знает, что со мной делать… — легкомысленно махнула рукой высшая эйна, — Да и я не знаю. А еще эта девочка его маленькая меня недолюбливает за что-то.
Действительно, и за что это другой женщине любить ослепительную высокую красавицу с потрясающими формами, готовую ради своего хозяина… на что? Ну вот кому хочется выяснить? Для того чтобы любить такую двухметровую шкоду, нужно иметь разум, интуицию и понимание как у Кристины Дайхард. Поэтому Пиата и едет с нами. Зеленка тоже.
Куда?
Ну, тут такое дело… что нас выгнали из страны за плохое поведение.
Так и сказал Петр Третий — «уходите, ваше сиятельство, сильно вы мне тут не любы, общество от вас лихорадит, а из-за того, что вы, скотина такая, доспехами занимаетесь и кавар даёте — казнить я вас не могу. Поэтому добром прошу — валите лесом! И вот чтобы два года минимум на Руси о тебе не слышали!». Ну это, конечно, если убрать весь мат.
И то радость, особенно потому, что чересчур близко Его Императорское Величество ко всему устроенному мной беспределу. Ведь ходят шепотки, что Княжеубийца такое устроил не по своей воле, а потому, что ему князей убивать запрещено было императором. Вот и пришлось молодому человеку, невинному и безгрешному, идти на такой отчаянный шаг. А вот такие разговоры Петру Третьему категорически не нравились.
— Боюсь, мэтр Вергилий, вам придётся отправиться с нами, — проинформировал я гигантского попугая, восседающего на спине подошедшего к нам Курва, — Иного выхода, увы, нет. Я не доверю вас никому.
— Che sciocchezza, signore. Sarò felice di tenerti compagnia! (Какие пустяки, синьор. Я с радостью составлю вам компанию!) — выдал хрипло попугай, а затем, взмахнув крыльями, перелетел на макушку ойкнувшей от неожиданности Пиаты, — Ci stiamo dirigendo verso nuovi lidi per uccidere! (Мы отправляемся к новым берегам за поживой!)
— Это очень странный и очень умный попугай… — задумчиво пробормотал я Курву, вставшему на задние лапы и опершемуся передними на чемоданы в поисках сбежавшего пассажира, — Смотри, чтобы он тебя плохому не научил…
— Чему? — удивилась Зеленка, опасливо поглядывая на птицу угрожающих для неё размеров.
— Ну, например, разговаривать…
— Моя мать была бы рада такому зрелищу, — слегка запыхавшаяся Кристина Игоревна, проходившая мимо нас, решила прокомментировать, — Она-то боялась, что дурная слава Терновых, грубиянов и кошатников, испортит лицо прекрасному молодому князю. Теперь посмотрите, как он портит лицо Терновым!
— Мы тебя тоже очень любим… — рассеянно покивал я, почему-то вынуждая супругу покраснеть.
Тонкую и душещипательную сцену прервал настойчивый и громкий стук во входную дверь. Там я обнаружил аж десяток суровых мужиков в военной форме, возглавляемых целым капитаном. Тот, щелкнув каблуками и представившись, доложил, что прибыл явиться для взятия под охрану оставляемого мной имущества, в первую очередь — силовых доспехов. Их надлежит реквизировать в близлежащие арсеналы вместе со стойками, установить, законсервировать, а что касается людей…
— Капитан, — я покачал головой, — Здесь ничего не остается. Только голые стены. Я всё забираю с собой.
— Как… всё⁈ — обомлел служака. Люди за его спинами пооткрывали рты.
— Может, вы не знаете, но я являюсь Истинным аристократом, — любезно пояснил я ему, взмахом руки открывая посреди прихожей портал, — Но не простым. В моем мире пребывает приблизительно одна шестая часть человеческого населения, ранее проживавшая в Польше. В бывшей Польше. То есть, грубо говоря, у меня настолько крепкая связь с миром, что я могу не то, что сотню человек и шестьдесят доспехов, я могу половину Санкт-Петербурга вместе с домами утащить!
Это явно было не по плану пославших этого самого капитана, но тот так и не нашёлся, что мне сказать, разве что, вернувшись через десять минут, почтительно предупредил, что его Высокопревосходительство, принц Андрей Аршавин, совершенно точно уверен, что его дорогой друг, князь Дайхард, не продаст, не обменяет и не подарит ни единой модели доспеха класса «бегемот», ибо они представляют стратегическую ценность для страны.
— И в мыслях не было! — горячо я уверил капитана, — Сугубо ради самообороны!
Мои «силы самообороны» в виде очень красивых и очень юных китаянок в не сильно-то и целомудренных домашних нарядах, ныряющих сейчас одна за другой в портал, тоже оказали неизгладимое впечатление на военных. Я втихомолку порадовался удачному совпадению обстоятельств — как раз на Гарамоне был в городе и вытребовал себе какой-то местный музей в качестве места жительства, плюс, к тому же, не успел потратить оставшиеся от займа Азова десять миллионов, организовав корпорацию охранников, так что какой-то прожиточный минимум у нас с женой за рубежом должен был быть.
Как раз вовремя нарисовалось сопровождение. Не такое культурное и вежливое, как оставшийся в пустом пансионате капитан, но и так сойдет. Четыре мордоворота на мобиле, желающие убедиться, что княжеская чета Дайхард покидает Русь. Ну что же, не будем их напрягать. Конечно, нужно остановиться на пару часов у приехавшего ради такой оказии в город Константина Азова, затем с полчасика поругаться по разговорнику с Медичи, чьего попугая мы буквально воруем (хотя сам барон «спёр» у меня Арию, так что обмен равноценный), затем несколько визитов по городу, в том числе и к Орбазу Кинуудену на чашечку кофе, полдник в ресторане…
В общем, до вечера мы замечательно провели время, попутно решая, куда отправимся. Хотелось, конечно, в Италию, но итальянский мы с Кристиной знали плохо. Германия и Франкия отпадали, там слишком уж были заинтересованы в наших технологиях, могли бы не удержаться от восхищения и соблазна.
— Может, Япония? — предложила с некоторым сомнением моя жена, разделывая пирожное как злейшего врага, — Я слышала, что там очень… экзотично, но при этом культура на высочайшем уровне.
— Квакающий язык, ксенофобская культура, — вздохнул я, отпивая кофе, — Поверь, нам такого счастья не надо. Про уродливых местных вообще молчу. Ладно бы до туда еще добралась цивилизация, но ведь мощеные дороги только в главных городах. Нет, такого точно нам не надо. Восток дело тонкое, а мы с тобой излишне прямые. Знаешь, где любят прямоту? В Америке.
— В Америке? — Пиата, отняв у княгини тарелку с насмерть зарезанным вилкой пирожным, сделала большие глаза, лопая получившуюся субстанцию.
— В Америке. Приятный климат, отличный уровень развития, правда, что-то там постоянно происходит между аристократами и простолюдинами, но уж точно не гражданская война. Мирное тихое место, множество городов, есть курорты, — перечислял я, загибая пальцы, — К тому же, вроде бы, у вас там есть родственники.
— Ну нет, их мы навещать не будем! — отрезала моя супруга, недовольно шевельнув косой, а затем скупо улыбнулась, — Но других возражений у меня нет. Значит, Америка.
— Хорошо, — довольно улыбнулся я.
Вот и ладушки, вот и определились. Заодно и наше сопровождение, греющее уши за соседним столиком, слегка расслабилось.
А теперь можно и на корабль.
В отличие от бездушного и сугубо утилитарного моего мира, а также чересчур стимпанкового мира Эмберхарта, в этом вполне себе процветали небольшие межконтинентальные корабли для комфортного путешествия через океан. Установка сбора магии, весящая всего каких-то тридцать тонн, отлично подходила для просторного судна, способного вместить как команду, так и аристократа со свитой. Больше всего корабли такого класса напоминали легкие крейсера, соответствуя тем по скорости, да и вооружены были очень неплохо, пушками и пулеметами.
