— Силанна, будь со мной в этот час, — прозвучал шёпот из эльфийских уст. В сей час от решительности Лиары зависело слишком многое.
Очередной громогласный треск нарушил тишину. С большим трудом Шеймус удерживал продвижение противника на правом фланге, но первые моры уже карабкались на берег по левой стороне. Арбалетчики дали очередной залп, заставляя чародея использовать кинетические щиты, а орка сохранять защитную позицию. Неминуемо, защитники берега вязли в кольце, а мутант, порубленный тра’вага, неожиданно поднялся с земли, продемонстрировав не только признаки жизни и желание сражаться, но и ужасающие метаморфозы, что вдруг охватили его тело.
Фомор изогнулся подобно горбатой старухе и трещащими шагами заметался по берегу. Пространство наполнилось воистину ужасающим воем, звучавшим подобно голосу узника из недр пыточной камеры. Шаг ускорился, вой превратился в щелчки зубов, а плоть прямо на глазах изменяла свой цвет, покрывалась буграми и вьющимися папилломами. От былых признаков разума не осталось и следа. Более охваченный агонией разум не различал друзей и врагов, как и сжатый в единственной уцелевшей руке меч.
Тварь разрубила надвое ближайшего мора единственным ударом, но следующей целью в его кругозоре стал старый волшебник…
Приближение существа было невозможно игнорировать. Шеймус попытался откинуть тварь наскоро подготовленным «Кинетическим ударом», но мутант удержал, сохранив не только позицию, но и желание убивать. Происходящее видел и Крог, атакованный группой моров. Правый фланг превратился в открытый плацдарм, по которому наступали противники, а волшебник остался один на один с обезумевшим существом, тянущимся по его душу.
Ни единожды длинный обоюдоострый меч, сжатый в искалеченной руке, рассекал собой воздух в сериях размашистых ударов. Спасала лишь страшная рана, что зияла в фоморской ноге, лишая его мобильности. Шеймус приготовился ударить, но мутант резко сократил дистанцию. Нога твари всё же не выдержала, и фомор обрушился на землю, в процессе падения прихватив с собой старика. Шеймус выбросил последний трюк из собственного рукава, ударив «Кинетическим уларом» по лицу твари. Заклинание не принесло желаемый эффект, но сорвало крепления повреждённого забрала. Отныне Шеймус смог узреть искажённую сущность и ужасающий лик существа, что некогда называло себя человеком — его клыкастую пасть, терпящую метаморфозы, впавший нос и глаза, разум в которых был начисто вытеснен агонией боли и ярости.
Бежать было некуда. Рука твари впилась в шею волшебника. На месте оставленного «Кроворубом» обрубка прорастали омерзительные, сродни щупальцам отростки. Шеймус попытался дать отпор, но фомор попросту вырвал его посох из рук и вознёс меч над головой старого волшебника.
«По твою душу уже сжат клинок…» — прозвучала единственная мысль в сознании старика.
5
Раздался треск. Громогласный, исходящий прямиком из земных недр. Уже в следующее мгновение тварь, что хотела отобрать жизнь Шеймуса, была вырвана с земли чудовищной силой. Лазурные лозы впивались в плоть фомора, превращая каждый крик в песнь агонии. Чудище завопило, метаморфозы на его теле стали развиваться с неимоверной интенсивностью, трансформируя тварь в искажённую, иссушенную массу из костей и плоти.
«Талмон» упивался его жизнью, а ярость в сердце Лиары стала движущей силой. Эльфийка стиснула зубы, ощущая, как волны энергии раскатываются о её естество. Девушка держалась из последних сил, направляя энергию камня. Впившийся в землю клинок «Фаилриза» стал её единственной опорой и катализатором, а взгляд скользил по окружению, выискивая приближающихся мутантов и их хозяев. Девушка сконцентрировалась. Почва вокруг клинка затрещала лазурью, а сталь «Фаилриза», казалось, хотела изогнуться в спираль. Из глаз просочились слёзы, из носа брызнула кровь.
Девушка упала на колени. Она сконцентрировала остатки сил, собрала всё, что оставалось в ослабшем теле и истощённом духе, дабы единственным ударом поставить точку в бою. Боль сконцентрировалась в районе живота. В сознании вспыхнули картины будущего, что представляла себе эльфийка. Она, её крохотное дитя, тянущее за подол матери… слёзы смешались с кровью. Лиара не боялась отдать собственную жизнь, но могла ли она рисковать жизнь того, кто ещё не успел её увидеть?
— Силанна… молю…
— Лиара! — вместо ответа первородного дракона раздался уже хорошо знакомый детский голос.
Уже в следующее мгновение девушка была окончательно сбита с ног и утратила сознание, а последний звук, расслышанный её слухом, оставался гулкий монотонный свист.
Глава 22. Последнее откровение
1
— Значит, герой «Войны Горького Пепла» и «Дня Огненных Слёз»? — Кристофсон опустился к ручью и водрузил лезвие ножа в прохладу безмятежного течения. Тонкая струйка крови превратилась в спираль, унося с собой последние ворсинки щетины, что ранее находилась на инквизиторском лице. — Тейн. Хм! Если бы не этот эльф, ваши земли превратились в деревни и гарнизоны.
— Эта земля принадлежит народу Тарлада, — фыркнула Келла. — Больше никому.
— И на этой земле вы позволили поселиться еретикам? Впрочем, ничего нового, — инквизитор поднял взгляд в направлении востока, где над горизонтом чёрных елей неспешно поднимался ввысь сияющий образ солнца — образ первородного дракона, которому верой и правдой служил Алексей. — Спасибо за новый рассвет, — беззвучно промолвили его уста.
Целые сутки минули с той поры, как отряд под началом сэра Фарбрука пересёк границу чёрных лесов, разбив лагерь в полуднях пути от форта Блэкстоун. Войска под началом рыцаря вели оперативную разведку местности и умудрились дважды вступить в бой. Ежели в первом случае их противниками выступили агрессивные духи природы, то во втором, сражение инициировали сами рыцари, вступив в битву с воителями «Кровавого Креста». К своему удивлению рыцари обнаружили и искажённых существ, что патрулировали окрестности наравне с воинами ордена, и даже сумели захватить в расположение несколько языков.
К чести последних, они держались подобно стали, но лишь до той поры, пока за дело не взялся Алексей…
Конечно, рядовые капитаны не могли располагать информацией о текущих событиях и личностей тех, кто вёл игру вне поля зрения. Однако они выдали информацию иного толка — состояние охраны форта Блэкстоун, число личного состава и миссию, что преследовал их патруль. Как ни странно, ключевой задачей подобных оперативных групп становилась поимка небезызвестной эльфийки и её друзей.
— Значит, Лиара. Я всё ещё не могу принять в толк, зачем она так сильно нужна ордену, — промолвил капитан Фарбрук. — Ещё этот камень? Почему он столь важен?
— Лиара — кровная сестра Тейна и духовный хранитель «Талмона», — кивнула Келла. — «Талмон» есть оружие. По слухам, оружие столь могущественное, что смогло обратить в бегство демонические легионы.
Виктор застыл, пытаясь переварить полученную информацию. В его воспоминаниях вспыхнула та девушка, что свалилась на его голову сродни лавине, время, проведённое с ней, тренировки, знакомство с Кузой и тот дивный вечер на вершине донжона, вкус вина и сияние её глаз. Рыцарь опустил взор на яшмовый браслет, красующийся на запястье. В его взгляде созрел вопрос.
— Что, Фарбрук, чувствуешь себя обманутым? — ухмыльнулся Алексей и стряхнул остатки воды с лезвия. — Держу пари, она сказала тебе совсем иное. Теперь давай подумаем, кто из наших эльфов лжёт.
— Лиара избежала прямого ответа, а я… не стал требовать.
— Как и я, — продолжил ухмыляться инквизитор. — Как и ты, я держал эту штуку в руках и не предал ей значение. «Talmon» — «Сердце Земли», кажется? Эх, если бы не отец Клаурус… — на краткое мгновение маска на лице инквизитора дала брешь. — Упокой Эльрат его душу.
— Леди Келла, подумай, что ещё мы должны знать? — подал голос Артемар.
— Многое. Но скажу я лишь то, что в Иш-Колл зреет раскол. Вернейший соратник Тейна — лорд Алудан Кихал раскрыл всем замыслы нашего повелителя и его союз с орденом.
