— Я⁈ — округлил глаза Хигрон и отпрянул. — Напоминаю, что из нас двоих я маг, а ты Верховная… Я понятия не имею, как это сделать… Но, возможно, — добавил он, увидев как я сникла. — тебе нужно обратиться к Великой Матери… Я не уверен, конечно… Божественная сила в отличии от магии не подчиняет физическим законам.
К Великой Матери⁈ И я взмолилась.
Я попыталась воссоздать в своем теле те ощущения, который чувствовала при ее присутствии, вспомнив, что когда-то Она являлась на этот зов. И просила, всей душой просила Ее помочь маленькой девочке, которая умирала рядом со мной, после того, как защитила всех нас от смерти и позора…
— А у тебя неплохо получается, — услышала я шепот мага. — Не останавливайся. Я скажу, когда будет можно…
Не знаю, что это было… Я молилась так истово, как никогда в жизни. И с каждой молитвой чувствовала, как уходят силы. В какой-то момент, я больше не могла сидеть и повалилась на землю рядом с Хелейной. Но маг по прежнему твердил, что останавливаться еще рано, и я продолжала тянуться к Ней всей душой, умоляя спасти девочку. Я готова была отдать часть себя, лишь бы Хелейна выжила…
Я перестала чувствовать холод, перестала дрожать. Все физические ощущения ушли, оставив после пустоту… внезапно мой рот наполнился густой тягучей влагой… Я даже не сразу поняла, что это кровь…
Великая Мать! Помоги!
— Все, хватит… Теперь девочка будет жить. Но ты, конечно, поступила глупо, использовав свою жизненную энергию, а не Божественную силу Великой Матери. — Когда я была уже на грани, прошептал Хигрон.
И я с облегчением выдохнула и провалились в темную пропасть, в последний миг успев ощутить огромную благодарность к Богине за то, что Она помогла мне…
Глава 14
Под утро начался проливной холодный дождь. Мы все мигом промокли, от этого и проснулись. Сидеть и ждать погоды не было никакого смысла, да и амазонки из отряда Файлины могли нагрянуть в любой момент, поэтому быстро на конец взгромоздились и поехали куда-то в серую промозглую даль.
Даже на то, что Хелейна, несмотря на руку перевязанную, и круги черные под глазами, шустро вещички свои прибрала, да на лошадь одним прыжком взлетела, поначалу никто внимания не обратил. А мне и вовсе не до этого было. Жива и ладно. А вот я чувствовала себя плохо. Все тело болело, как будто бы меня всю ночь прачка, как простыню, выжимала, скручивала. И спать хотелось страшно. Я даже дождь не особенно заметила. И то, что промокла до нитки. Так и сидела в седле, потеряв связь с реальностью и поводья выпустив, и носом клевала, на ходу засыпая.
— Ваше величество, — на мои плечи опустилось что-то тяжелое, пригибая к спине лошади еще больше, — держите мой плащ, а то совсем промокли…
Промычала я что-то, Аррама благодаря, руками в лацканы вцепилась и тут же напрочь заснула, согретая его запахом и теплом.
Дорогу я совсем не запомнила. Остались только смутные воспоминания о том, что останавливались мы на обед в большом трактире, чтобы поесть и переодеться в сухое. И только там народ заметил, что Хелейна больше не умирает. И даже рана на руке начала затягиваться, как будто бы прошло несколько дней. Обрадовались, конечно. Все пытались расспросить юную воительницу, как это произошло. Но она ничего не помнила.
Я открыла глаза только к вечеру. Мы как раз куда-то пробирались по густому лесу.
— Аррам, — позвала я наемника, — куда мы едем?
— Проснулись? — скупо улыбнулся он. — Отдохнуть вам надо, ваше величество.
Я отмахнулась. Сейчас меня больше интересовало другое, и я повторила:
— Куда мы едем, Аррам?
Сырая дорога под ногами лошади не могла быть трактом, ведущим в столицу. Слишком заброшенная. Даже колея травой поросла, видно, что много месяцев здесь нога человеческая не ступала. И это вызывало тревогу. Мне надо было в Кларию, на скалы Северного побережья, там, где ближе всего до границ с Монтийской Епархией, а не в какую-то лесную глушь.
— Мы в двух днях пути до столицы, — улыбнулся Аррам. Его непромокаемый плащ был на мне, и он кутался в обычный, который давно промок до нитки. — Здесь у королевы Вайдилы небольшой домик в лесу. Там безопасно, и мы сможем отдохнуть пару дней. Это и вам нужно, ваше величество, и Хелейне. Неизвестно каким образом юная госпожа исцелилась от своей раны, но прийти в себя и немного успокоиться в уютной домашней обстановке точно не помешает…
— Мы не можем задерживаться надолго, — помотала я головой, упрямо поджав губы. Потому что не могла не признаться себе самой, что слова об отдыхе сладко отозвались в моем измученном дорогой теле. Мне, и правда, очень хотелось хотя бы несколько дней никуда не скакать, а спокойно посидеть в кресле и помечтать о чем-нибудь хорошем. Например о том, как мы будем восстанавливать Ясноград после победы над Великим отцом… Или о том, как я обниму своих детей, когда все закончится.
— Два дня ничего не решит, — попытался пояснить свою позицию Аррам, но я его перебила:
— Чтобы разрушить целый город магам нужно не больше, чем полсвечи… А значит за два дня они могут превратить в руины половину моей страны. Я не могу позволить себе отдых.
— Хорошо, — не стал спорить наемник. — тогда мы проведем там ночь. Нам нужно согреться и высушить одежду. И там безопасно…
— Идет, — согласилась я. Отогреться и обсохнуть нам не помешало бы. И обзавестись еще парочкой непромокаемых кожаных плащей.
К небольшому охотничьему домику мы выехали в сумерках. Ворота нам открыли сразу же, как только услышали, что пожаловал освобожденный раб, которого королева Вайдила выбрала в качестве отца своей дочери.
Небольшой особнячок оказался очень уютным. После замка Олайны, в котором мебель была немного грубоватой и довольно простой, я решила, что амазонки чураются роскоши, предпочитая в своих жилищах свойственный воинам минимализм. Однако здесь все было по-другому. Я легко бы могла представить такую обстановку в королевском охотничьем домике в Грилории. Хотя, конечно, здесь с первого взгляда ощущалась некая чужеродность… То ли из-за обилия мужчин в белых рабских одеждах, то ли из-за не меньшего количества всевозможного оружия, развешанного на стенах, то ли из-за того, что статуэтки, расставленные на полках, изображали исключительно воительниц в полном вооружении. Как будто бы ребенок расставил по комнатам набор роскошных игрушечных солдатиков, используя дом, как огромное поле для придуманной битвы.
В этот раз принять помощь раба в омовении оказалось гораздо легче. Я уже не смущалась так, как в первый раз. Хотя, конечно, мне все равно было довольно неловко.
— Ваше величество, — сообщил он мне с поклоном, когда я села перед зеркалом в халате, — господин велел передать, что через ужин будет через половину свечи… А после пройдет церемония…
— Какая церемония? — удивилась я. И ляпнула первое, что пришло в голову, — ваш господин женится?
Губы раба тронула снисходительная улыбка, но он опустил глаза и так же ровно произнес:
— Наш господин уже женат на ее королеве Вайдиле, так что он точно не собирается жениться снова. Сожалею, но мне не известно, что за церемония пройдет после ужина. Мне было велено предупредить вас о том, когда она состоится, и я исполнил волю господина…
Я мысленно хлопнула себя по лбу… Могла бы догадаться, что в королевском охотничьем домике Аррама не называют освобожденным рабом.
— Хорошо, — кивнула я. И снова машинально ляпнула, — можешь быть свободен. Ну, в смысле, — неловко поправилась, — можешь идти. Дальше я справлюсь сама…
— Я принес вам платье королевы Вайдилы, — не сдвинулся с места раб. — Вся ваша одежда промокла, и я взял на себя смелость подобрать вам другой наряд. И полагаю вам будет непривычно это одеяние, и без моей помощи вы рискуете не успеть на ужин…
Мне ничего не оставалось, как согласиться. Хотя надо признать. Он действовал весьма профессионально, и я почти забыла, что это не привычная мне девушка-горничная, а мужчина-раб.
