Адъютор. Его Величество - Корн Владимир Алексеевич

– Полноте вам, сарр Клименсе! Вы бы только знали, какое это высокое искусство – бороться со скукой! Знаете, в чем заключается занятность ситуации?

– Нет.

– Представьте реакцию тех, кому вы расскажете о нашем разговоре. В том случае, если будете убеждать их раз за разом, долгие годы подряд. Представили? Но, думаю, вы достаточно умны, чтобы не делать этого. Во всяком случае, надеюсь. А то случается, знаете ли! Иной раз до мировых потрясений доходит. Не в какой-то конкретный промежуток времени, но в целом. Хотя вряд ли, по той причине – вам нечего будет им предложить. В том числе, и милосердия. Между нами, забавная в чем-то штука! До свидания, сарр Клименсе, мне пора уходить. По-обычному, через двери, чтобы не исчезать на глазах, и не ранить лишний раз вашу психику.

Вариантов было два. Принять слова незнакомца на веру, или усомниться в здоровье своей психики. Требовалось время, и все, что оставалось – держаться подальше от роковых красоток, перед чарами которых устоять не может никто.

Глава вторая

Я всегда отчаянно завидовал тем, на ком одежда сидит словно влитая. Как на Курте сар Стаккере капитанский мундир лейб-гвардии Ландаргии. Казалось, он составляет с Куртом единое целое. И пропылен, как у всех, и разводы пота под мышками нисколько не меньше, а вот поди ж ты, смотрелся в нем Стаккер щеголевато. Наверное, все дело в его отменной выправке.

Мы ехали впереди сотни всадников. Тех, кого Курт подобрал на свое усмотрение. К мундирам их одеяние не имело никакого отношения, такое же пестрое, как и лица. Заросшие бородами, выбритые, с пышными усами, с различным разрезом глаз, и возрастом от двадцати до пятидесяти. Шрамов на них хватало. Для случайных зевак они выглядели едва не сбродом, но стоило присмотреться к ним повнимательней, как открывалась другая картина. Дорогое и ухоженное оружие, отличная экипировка, отборные лошади, и та легкая небрежность посадки, что напрямую указывает на огромный опыт езды верхом. Курт по этому поводу сказал: «Они лучшие, сарр Клименсе. Причем не из того, что было, а из того, что могло быть».

– Эта степь напоминает мне ту, что у предгорий Джамангры, – Стаккер заметил мой взгляд и среагировал.

– Все они одинаковы, – вздохнул с тоской Александр. – Ковыль, выжженная солнцем земля, солончак, снова ковыль, опять пустошь, и нигде ни капли воды.

Сар Штроукк мучался жаждой намного больше других, но старался не подавать вида: ему потребовалось немало сил, чтобы уговорить взять его с собой. Который день нас окружала бескрайняя степь, и продолжалась она до Туарсетта. Небольшого приграничного городка, конечной точки путешествия.

– Буду оспаривать, Александр, – не согласился Стаккер. – По иным как по лужайке едешь. Эта больше на пустыню похожа. Так! – Курт приподнялся на стременах. – Сдается мне, во-он в той ложбине должен быть колодец: слишком много к тому указывает.

Я с надеждой посмотрел на лейтенанта фельдъегерской связи Броуна Аглишера, нашего проводника. Ему не раз приходилось бывать в Туарсетте, и он клялся, что знает местность не хуже характера своей лошади.

– К нему и вел, – кивнул Аглишер. – Остается надеяться, что колодец не пересох. Как предыдущие два, – зачем-то напомнил он.

– Три подряд – это было бы слишком! – не выдержал Александр.

Я чувствовал себя виноватым: в Туарсетт имелся и другой путь. Длиннее на треть, что заняло бы лишнее время, но, следуй мы по нему, с подобными проблемами не столкнулись бы. Проблема была в том, что, когда мужчину с нетерпением ждет горячо любимая красавица-жена, вернуться ему хочется как можно скорее.

Колодец действительно был, определенно не пересохший. То, что происходило вокруг, выглядело так, как будто в любое мгновение начнется битва за драгоценную влагу. Когда слова убеждений закончились, люди взялись за оружие, и теперь достаточно искры.

– В большей части переселенцы, – определил Стаккер. – Бабы всех возрастов, ребятишки, телеги со скарбом, скот. Желают кратчайшим путем попасть на юг провинции. Остальные какие-то мутные личности, но действуют как будто бы согласованно. Прикажете послать людей, сарр Клименсе?

– Да. Наведите порядок. Сначала напоите детей: они больше других страдают. Им и без того не повезло: в их возрасте, и такое трудное путешествие. После чего организуйте очередь, и обязательно сделайте так, чтобы во-он те господа оказались в самом ее конце, сразу за нами.

На глазах подъехали десяток господ в сопровождении слуг, и оттеснили всех от колодца. Знать иначе вести себя не привыкла. Даже если бы возле него уже кипела битва, их поведение не изменилось бы: мол, разбирайтесь, а мы пока напьемся.

– Исполняю, сарр Клименсе! – взял пальцы под козырек кепи Стаккер.

– Если вам не хватит авторитета своего имени, смело пользуйтесь моим, – я проводил его напутствием.

– А что, если вода закончится? – не сказать, чтобы голос Александра прозвучал совсем уныло, но определенная доля беспокойства в нем присутствовала.

– В таком случае нам придется пить кровь лошадей. Евдай покажет, как это сделать для коня безопасно. Думаю, в тех степях откуда он родом, подобные вещи не в диковинку.

– Покажу, сарр Клименсе, отчего нет? – щуря раскосые глаза и широко улыбаясь, с готовностью кивнул тот. – Не сказать, чтобы для нас обыденность, но не такая уж и редкость, как может показаться. Там всего-то правильно сделать надрез в нужном месте, – он хлопнул лошадь по шее, – а затем надежно его запечатать.

Александра, несмотря на жажду, передернуло.

– Возможно, в таком случае разумней будет добраться до следующего? Господин Аглишер утверждал, что к вечеру мы обязательно его достигнем, и вода в нем окажется наверняка. И лошади не пострадают, и нам не придется пить эту гадость.

Глядя на измученное лицо сар Штроукка, шутить перехотелось.

Стаккер порядок навел быстро. Он не стал тратить время на объяснения, а сразу приступил к действиям. Его люди грудью лошадей оттерли тех, кто приехали сюда последними, но успели оккупировать колодец. Даже отсюда было понятно, в каком бешенстве они находятся. Как и предполагал, авторитета Стаккеру не хватило.

– Вы что себе позволяете?! Потрудитесь объясниться! – едва успев приблизиться, начал кричать тот, кто возглавлял компанию.

– Представьтесь, пожалуйста.

Своим криком он поставил нас обоих в неудобное положение. Теперь ему придется за повышенный тон отвечать, ну а мне – какое-то время активно двигаться под раскаленным солнцем, и мысль об этом приводила в уныние.

– Себастьян сар Кимрок!

Конечно же, фамилия была мне знакома. Она входит в десятку наиболее значимых семейств в королевстве. И по праву гордится древностью происхождения. Невольно возникла мысль: «Это сколько совпадений должно произойти, чтобы здесь встретились два человека с такими родословными?!»

– Меня зовут Даниэль сарр Клименсе. – По предыдущему опыту я знал, что мое имя успокаивает многих. – Себастьян, вначале выслушайте. Знаток здешних мест лейтенант сар Аглишер утверждает, что источник ненадежен, и в любой момент может иссякнуть.

Женщины и, особенно, дети, должны напиться первыми, чтобы им хватило точно. Если воды не достанется нам, будем утешаться тем, что совершили благородный поступок. Помимо того, что Пятиликий посмотрит на нас с одобрением.

Я предоставил ему отличную возможность погасить конфликт. Тут и честь тебе упомянута, и Всевышний. К тому же, почти не иронизировал.

– Где-то я о вас слышал, сарр Клименсе. А не вы ли прислуга нового наместника, женатый на портовой шлюхе?

Перед тем как выговориться, Кимрок предпринял ряд действий. Он слегка сдвинул точку равновесия на заднюю ногу, чтобы в случае необходимости отреагировать наиболее остро. Положил руку на эфес шпаги, и обвел глазами пространство вокруг себя: где находятся препятствия? Следовательно, его слова не были импульсивным поступком.

Этот человек напрасно надеялся ударить меня по больному. После смерти родителей Аннеты, тетушка воспитывала ее куда строже своих дочерей. Не по той причине, что не любила. Она понимала, что выдать замуж сироту, за которой нет ни приданого, ни, толком, родственников, значительно трудней со славой. Но будь Аннета действительно из борделя, вряд ли бы что-то изменилось: я нашел свою женщину, перебрав многих. К тому же давно был готов к чему-то подобному, и по этой причине выслушал Кимрока почти без эмоций.