Воитель (СИ) - Лей Влад

— У меня не было выбора. Если бы я этого не сделал, то они угрожали…

— Не факт, что успели бы. И, как видите, даже победа в поединке ничего вам не дала: они все равно попытались осуществить задуманное. Повезло лишь в том, что они были слишком разозлены и набросились на вас, а не начали крушить все вокруг. Впрочем, ваши соратники с ними вскоре расправились. Безжалостно и эффективно, как должны были сделать вы.

— Если бы я так сделал, отказавшись от поединка, меня могли счесть за труса, — буркнул я.

— И кто бы вас счел трусом?

— Мой мех-кулак, другие воители, даже мусорщики.

— Воители под вашим началом вряд ли когда-то обвинят Вас в трусости. Другие воители после сегодняшнего — я говорю не о поединке, а о других ваших победах, тем более не станут так делать. Мусорщики? Они тоже не посчитали бы вас трусом. Сволочью, не поддавшейся на провокацию, — да. Но вы согласились, поэтому тут вы правы, трусом они вас не считают. Идиотом и кретином, но никак не трусом.

Я непонимающе и негодующе уставился на командира.

— Поймите, — вздохнул Рок Аран, — поединок чести придуман не просто так. В былые времена существовали определенные правили и обстоятельства, когда к нему можно было прибегнуть. Вас оскорбили, обманули, предали — вы вправе требовать сатисфакции, но во время боя с противником… Мусорщики не требовали от вас поединка, когда имели численное превосходство. К чему рисковать, если преимущество на их стороне? Нет смысла предлагать поединок противнику, который уступает в численности войск, когда у них есть преимущество. Такое предложение можно сделать, если находитесь в заведомо невыгодном положении, когда не можете выиграть в битве или шансы на это мизерны. В таком случае, если вы победите в поединке чести — вы победите в битве в целом, а так…какой смысл игнорировать собственное преимущество? Зачем снижать свои шансы на победу?

— Но если противник в разы уступает в количестве бойцов, то он может бросить вызов и…

— И тогда, если вы знаете правила, выйдут несколько бойцов, причем соотношение сил будет таким же, как и в случае полноценного боестолкновения. Если вы превосходите противника по количеству мехов в три раза, значит, на поединок чести выйдут три ваши машины против одной машины врага. Это я понимаю, это логично. Шансы победить у него есть, хоть и небольшие. У вас же сохраняется преимущество, и в таком бою Вы сможете сохранить своих бойцов для последующих сражений, но принимать вызов нужно только тогда, когда Вы уверены в победе и когда такой поединок будет выгоден вам.

— Но мусорщик бросил мне вызов!

— И что? У него не было выбора. У мусорщиков было три меха против четырех ваших, и они прекрасно понимали, насколько вы превосходите их в выучке.

— Я должен был отказаться?

— Конечно.

— Он бы начал меня поносить на всех частотах и…

— Да и пускай, — рассмеялся Рок Аран, и этим сильно меня удивил: улыбка на его лице — невероятно большая редкость. — Все его оскорбления нивелируются одним простым вопросом: почему он не предложил поединок, когда преимущество было на его стороне? Он вызвал вас из-за отчаянья, от безнадежности, и это был правильный ход. А то, что вы согласились, было величайшей глупостью.

— Меня с детства учили, что если тебя вызвали — нужно отвечать, — заявил я.

— Вранье! Вас этому не учили, — покачал головой Рок Аран. — Вас учили отстаивать свою честь, если вас оскорбили или несправедливо обвинили и вы не можете добиться от оппонента извинений или оправдать себя в случае с обвинениями. До этого инцидента с мусорщиками я был уверен, что вы понимаете, зачем нужен поединок чести. Оскорбивший вас воитель получил по заслугам, когда появился я и начал вас обвинять. Вы хотели меня вызвать на поединок. Это правильные решения, но сейчас вы ошиблись. Нельзя принимать вызовы от всех подряд. Вы ведь дворянин, вы должны обдумывать свои поступки, а не рваться в бой при первой же возможности.

— Я не понимаю, что вы от меня хотите, — покачал я головой, — дворянский кодекс чести…

— Если вас вызовет на поединок попрошайка-доходяга, то вы согласитесь?

— Нет конечно! Какой в этом смысл? — удивился я.

— Как же… А если решат, что вы трус? А если на поединке чести будет настаивать шестилетний мальчишка, сын повара с кухни вашего батюшки?

— Тоже нет. Это смешно!

— То-о-очно! — протянул Рок Аран. — Попрошайка, ребенок и мусорщик — это одно и то же, понимаете? В этом поединке нет чести для вас, скорее уж наоборот. Неужели вы не думали об этом с такой точки зрения?

— Думал, — опустив глаза, признался я, — еще размышлял о последствиях для своего дома, если бы меня победил мусорщик.

— Что ж, это уже хорошо… Но, так понимаю, эти мысли Вас посетили уже после того, как вы приняли вызов?

— Да, — сознался я.

— Что ж, у вас появилась уникальная возможность подумать над всем сказанным, — заявил Рок Аран, — подумайте и над тем, почему важные вопросы в империи или даже в графстве не решаются с помощью поединков чести.

— Это глупо — устраивать драку по любому поводу.

— Именно, — усмехнулся Рок Аран, — а еще нужно быть уверенным, что противник, проиграв вам, сдержит слово и сделает то, что обещал. Иначе какой смысл поединка?

— Согласен, — вздохнул я.

— Раз вы это поняли, значит, я не зря тут распинаюсь. Свободны!

Глава 12

Тирр

Пропесочив меня как следует, Рок Аран велел мне идти отдыхать, а сам, погрузившись в аэрокат, отправился к одному из добывающих комплексов.

Проблем у него хватало: хоть отразить нападение мусорщиков удалось и те ушли с планеты и даже покинули систему, но последствия их атаки предстояло разгребать еще долгое время.

Какие-то комплексы пылали, так как обозленные собственной неудачей мусорщики, будучи не в состоянии забрать ресурсы, решили хоть как-то напакостить и подожгли часть зданий.

Где-то еще остались мусорщики. После того, как их разбили, жалкие группки разбежались кто куда. Выследить их и поймать было лишь вопросом времени, и на их поимку были отправлены панцирники и остатки наземной техники.

Что касается воителей, то останки погибших в сражении уже были доставлены в санчасть и покоились в морозилке, дожидавшись своей очереди на кремацию. Раненых штопали и латали, кого-то оставляли в медчасти, кого-то, кому повезло больше, отпускали в казарму.

Когда я пришел туда и лег на свою койку, то долго ворочался, пытавшись заснуть, ведь люди по соседству храпели, сопели, стонали… Короче говоря, выспаться там или хотя бы заснуть шансов не было.

Я вышел из казармы и крепко задумался, что мне делать. События сегодняшнего дня утомили меня, и спать хотелось неимоверно, но где можно было поспать? В казарме точно нет — даже будучи в своем нынешнем состоянии, я не смог там оставаться. Подрыхнуть в кабине своего меха тоже было невозможно, ведь его остатки еще не доставили на базу, а даже если бы и привезли, то спать в кабине, провонявшей потом и гарью, я не хотел.

Было у меня еще одно «тайное» место, где я, правда, не отсыпался, а мог позволить себе насладиться несколькими минутами покоя и одиночества. Но на складе боеприпасов, который и был этим самым местом, тоже была суматоха: мобильные поисковые группы то и дело прибывали для дозаправки и пополнения боеприпасами, так что техники шарились туда-сюда.

Попытаться подремать в столовой тоже было плохой идеей, потому что там было несколько воителей, которым, как и мне, не спалось. Их шорканье, бормотание и вздохи мешали мне.

В конце концов я оставил попытки найти место для отдыха, тем более что пока его искал, мне вроде немного полегчало.

К черту! До утра как-нибудь потерплю, а затем заявлюсь в санчасть, попрошу стимуляторы и как-то продержусь до вечера, там меня точно сморит.

Но чем себя занять до утра?

И я придумал.

В тренажерном зале не было ни души. Черт, и почему я раньше не подумал об этом месте? Можно было бы с комфортом развалиться в любом из симуляторов мехов и спать, но кресло пилота на одном из таких симуляторов я занял совершенно с другой целью.