Кафедра 2 (СИ) - Лахов Игорь

Это Дура ожила… Если такое выражение можно применить к мёртвой девке. Причём сама, без вызова открыла шкаф. Правда, выбравшись из него и дойдя до двери, остановилась, не сообразив, что нужно всего лишь нажать на ручку, и путь будет свободен. Радует, что не снесла своей силищей немереной препятствие на пути. Это в её стиле.

— Ты чего? — удивлённо спросил я, продолжая оставаться настороже.

— Дура хочет кушать, — послышался незамедлительный ответ. — Дуре плохо.

— Я ж тебя недавно кровью поил!

— Дура хочет ещё. Дура голодная.

— Вот чёрт…

— Дура не чёрт.

— Да я не про тебя! Вернее, про тебя, но не совсем.

— Дура не понимает. Дура много не понимает.

— Да это понятно… — вздохнул я. — Чего ещё от такой требовать?

— Всего требовать. Дура исполнительная, ежели сытая.

— Ладно. Пойдём на кухню. Только не сшиби чего-нибудь по дороге.

— Дура теперь не сшибёт.

Мёртвая крестьянка не соврала. До кухни дошла, осторожно обходя все препятствия. Ради интереса проделал небольшой опыт и попросил её взять из серванта рюмку. Выполнила на «отлично», не сорвав мебельные дверцы и не перебив остальную посуду.

Сделав на руке небольшой надрез, нацедил полную рюмку крови и протянул Дуре. Она с поклоном взяла её и махом осушила, занюхав выпитое рукавом, словно не кровь, а самогон употребила. Щёки девки моментально из бледно-серых превратились в почти нормальные человеческие.

— Благодарствую, барин Родион Иванович, — опять поклонилась она. — Дура не голодная.

— Садись, — указал я на стул.

Как только девушка исполнила приказ, приступил к допросу. Давно уже подмывало пообщаться с этой аномалией, но в силу скудости её ума раньше не представлялось возможным. Теперь, кажется, мертвячка созрела до беседы.

— Как тебя зовут?

— Дура.

— Это понятно. А как раньше звали?

— Дура не помнит.

— А что помнишь? Ведь что-то же помнишь, раз разговаривать можешь?

— Дура помнит избу. Дура помнит корову, свиней, кур. Дура помнит поле. Люди на поле косят сено. Дура несёт людям молоко и хлеб. Дура отдаёт хлеб и молоко бородатому мужику. Дура…

— Замолчи! — почти взмолился я. — Новый приказ. Вместо Дуры говори Я! Теперь продолжай рассказывать.

— Барин Родион Иванович уходит с поля…

— Подожди. А при чём здесь я?

— Барин Родион Иванович послушалась барина Родиона Ивановича и теперь говорит так, как велено.

— Блин!

— Сейчас приготовлю. Барин Родион Иванович помнит, что для этого нужна мука…

— Снова стоп! Ничего готовить не надо. Вношу поправки. Я — это ты, без «барина Родиона Ивановича».

— Без барина Родиона Ивановича барин Родион Иванович умрёт.

— Ты не поняла. Обращаясь к себе, говори: Я, а не «барин Родион Иванович». Называешь себя одной буквой — «я». Уразумела?

Мозговой процесс в мёртвых мозгах продолжался с минуту.

— Дура уразумела. Теперь Дура стала Я.

— Пусть будет пока так. Продолжай рассказывать воспоминания.

— Я уходит с поля. Я идёт через лесок. У Я болит голова. Я видит темноту. Я знает, что нужно идти к барину Родиону Ивановичу. Я выбирается из могилы. Я видит змеиную белку.

— Остановись, — снова прерываю монолог Дуры. — Дальше я знаю. Отмотай немного назад.

— Что нужно мотать Я?

— Не так поняла. Вернёмся назад.

— В шкаф вернуться Я?

— Нет! В твои воспоминания! Ох… Как же тяжело с тобой!

— Я может донести, когда барину Родиону Ивановичу тяжело.

— Не надо, сам справлюсь. А как тебя мужик называл, которому молоко отдала?

Почти до полуночи продолжался разговор глухого с немым. В конце него я был готов в порыве гнева повторно убить мёртвую, но зато кое-что смог выведать из запутанных в своей непоследовательности и до идиотизма прямых ответах девушки.

Во-первых, выяснил, что зовут её Пелагея. Но как только приказал называться старым именем, девка впервые ослушалась, заявив, что теперь нельзя. Где-то ТАМ запретили. Про это ТАМ она ничего не знала, но чувствовала, что запрет есть. Видимо, в неподвластных разуму человека Тонких мирах стоит некое табу на идентификацию полуожившего тела с прошлой личностью.

Недолго думая, переименовал Дуру в Дуню. А чего? Созвучно и не так оскорбительно. Хотя Дуре… то есть теперь Дуне абсолютно пофиг, как её величать будут. Главное, чтобы не Пелагеей.

Умерла она от неизвестной болезни, сопровождающейся примерно неделю головными болями, ознобом и жаром. Всё это Дуня переносила на ногах, по крестьянскому разумению решив, что поболит и пройдёт, а домашние хлопоты никто не отменял. Вот и «прошло»… Вместе с жизнью.

Несмотря на то что многие аспекты личностного характера так и остались невыясненными, к Дуне постепенно возвращаются некоторые навыки и знания. Накатывают они волнообразно и требуют много энергии для усвоения. Поэтому и проголодалась раньше времени.

Ещё интересный факт: у неё с белкогадом есть ментальная связь. Я и до этого разговора догадывался об этом, так как Чпок всегда чётко знал, когда кормить Дуню надо. Но оказывается, всё намного глубже. Девушка, не напрягаясь, поведала мне, что в данный момент белкогад доедает росомаху, на свою голову припёршуюся к усадьбе Сущностей и вошедшую в конфликт с моим пушистым наблюдателем. Чпок, особо не манерничая, принял боевую ипостась и растерзал хищника. Заодно полакомился мяском.

Белкогад тут же, через Дуню, прислал мне привет, заявив, что росомаха ни в какое сравнение с копчёной колбасой не идёт. Но ради хозяина готов на любые лишения. Заодно доложил, что вокруг усадьбы пока всё тихо. Никто не въезжает и не выезжает из неё. Но как только будет движуха, через Дуру… Дуню передаст информацию, раз девка умнеть начала и связно разговаривает.

Хороший бонус! Пожалуй, их мысленная связь покруче любого телефона будет. Жаль, что к ней напрямую подключиться не могу. Во всяком случае, пока. Допускаю, что с развитием способностей сателлитов вскоре и такая возможность появится.

Окончательно вымотавшись от допроса Дуни, отослал её обратно в шкаф. По признанию девушки, ей всё равно, где находиться, лишь бы не в огне или иной среде, могущей уничтожить тело. Пусть продолжает стоять в шкафу: мне так привычнее. Не то чтобы испытываю страх перед трупами, но и лицезреть их — занятие не самое приятное.

Проснувшись рано утром, решил провести ещё один эксперимент.

— Дуня, ты говорила, что умеешь печь блины?

— Дуня может блины.

— Тогда приготовь.

Усевшись на кухне, стал наблюдать за девушкой. Несмотря на некую рваность в движениях, она достаточно сноровисто замесила тесто, включила плиту и напекла стопку тончайших, безумно вкусных блинов. И ни один из них не подгорел и не вышел комом!

— Да, ты знатная повариха! — похвалил я, сыто откинувшись на спинку стула. — Сама попробовать не хочешь?

— Дуня не знает, как хотеть. Дуня исполняет приказы.

— Это я уже понял. Но всё же съешь один.

Девушка послушно запихнула блин в рот и, не жуя, проглотила.

— Что чувствуешь?

— Дуня не чувствует.

— А блин?

— Блин тоже не чувствует.

— А я?

— Барин Родион Иванович…

— Зови меня либо барин, либо Родион Иванович.

— Либо Барин Либо Родион Иванович чувствует, что хочет в туалет.

— Блин!

— Дуне съесть или приготовить?

— Ни то ни другое. Как ты почувствовала… узнала, чего я хочу?

— Дуня знает.

— Что ещё знаешь?

— У Либо Барина Либо Родиона Ивановича между лопаток чешется. Дуня может почесать, если…

— Понял. Не надо ничего чесать. Посуду помыть можешь?

— Дуня умеет мыть.

— Мне пора на учёбу. Помой и становись в шкаф. Кстати, ты не проголодалась?

— Дуня сытая.

— Хоть тут слава богу, — вздохнул я, вставая.

Пару минут проследив, как моя новая помощница справляется с посудой, с чистым сердцем запер дверь квартиры и отправился в Академию. Сегодня, согласно расписанию, у нас боевая подготовка. Анна Юльевна вчера «обрадовала», что её будет преподавать сам Дракон, начальник боевой кафедры. Уверен, что ко мне он первому придерётся, так как отношения между нами складываются не слишком хорошие.