Кризис в Урлии (ЛП) - Шредер Карл

Лишний пример тому появился, когда двери лифта открылись; их тут же заблокировали двое светловолосых мужчин в темных костюмах, и в лифт впорхнула стайка микро-БПЛА, чтобы обнюхать двух здешних. Намвар старательно игнорировал эту оскорбительную бесцеремонность — главным образом потому, что проверка на наличие бомб и жучков в эти дни была обычным делом. Костюм справа что-то буркнул на славянском языке, что очки Намвара перевели как «Проходите».

Сайрус прошел мимо них, как будто это он был тут главным, хотя если бы он действительно был главным, ему не пришлось бы ожидать.

На наземном уровне вертикальной фермы располагался продуктовый магазин в западном стиле, жизнерадостно залитый ярким светом, и с множеством рядов полок и витрин. То, что выращивалось наверху, продавалось внизу, а между ними проходила застекленная галерея, опоясывающая второй уровень высокого торгового помещения. Здесь располагалась зона для работников магазина и менеджеров, а окна, выходящие на зал продаж под ними, были зеркальными. Небольшая группа мужчин стояла у наклонной поверхности и смотрела вниз, совсем как несколько минут назад стоял и наблюдал за подъезжающими грузовиками Намвар. Когда Сайрус с племянником подошли, один из них оглянулся.

— Надень их, — сказал Санобар, глава обширной городской сети организованной преступности. На его ладони лежали маленький футляр с контактными линзами ²⁴⁰ и крошечный наушник. Сайрус с отвращением уставился на них, и жесткие глаза Санобара, увидевшего нерешительность, сузились:

— Ты же не думал, что будешь разговаривать с ними один на один, правда?

— Нет, нет, конечно, нет, — сказал Сайрус, протягивая свою паучью лапку, чтобы взять устройства. — Просто, знаете, диалог лицом к лицу, как это между мужчинами…

— Сегодня такого не будет. — Это сказал один из иностранцев. Он наблюдал за Санобаром и Сайрусом с явным весельем — возможно, потому, что сам носил различные крошечные блестящие штучки, которые могли бы сойти за украшения, но которые, как определил Намвар, были последними достижениями в области дополнения и коммуникационных технологий. Иностранец подался вперед, чтобы ткнуть пальцем в футляр с контактными линзами. — Отцы города, они ведут переговоры с нами, не с тобой, понятно? Ты говоришь то, что тебе говорит наш ИИ. — Его лицо расплылось в широкой ухмылке. — Прямо как канадцы.

Все верили, что всё, что говорят канадцы, подсказывается каким-то компьютером в их столице. Старейшие из горожан с трудом воспринимали идею, некоторые же доходили до того, что звали канадцев «боргами» по имени монстров из какого-то старого американского телешоу ^(пер.14). Для Намвара и его ровесников — с которыми он знался — то, что делали канадцы, имело большой смысл; его поколению концепция дополненного познания была понятна, и он проникся большим уважением к деятельности канадцев. Они не играли роли марионеток какого-то ледяного искусственного интеллекта; напротив, используемые ими системы были призваны усилить их самостоятельность и способность принимать решения, и Намвар подозревал, что они работают просто прекрасно. Он пытался предупредить Сайруса об этом, но дядя лишь отмахнулся от этой мысли. Намвар не знал, что готовят канадцы, но по меньшей мере понимал — что-то они задумали. А Сайрус даже этого не мог заметить.

Внизу посреди бакалейного отдела расставили стулья, обозначив импровизированную зону совещания. Члены городского совета начали просачиваться в нее и рассаживаться по своим местам. Выражение на лицах у большинства из них не слишком отличалось от появившегося теперь на физиономии Сайруса.

— Я никогда раньше не надевал эти… штуки… на глаза, — пробормотал он.

— Я помогу тебе, дядя.

— Давай помогай, — сказал иностранный гангстер. — А не то я сделаю это сам.

Намвар помог дяде вставить контактные линзы. Сайрус дрожал, то ли от обиды, то ли от возмущения — Намвар не мог сказать. Теперь было слишком ясно, к чему все шло с самого начала, и Намвару собственное безразличие стало казаться намеренной слепотой. Он ведь знал, что здешнее ополчение выходит за рамки закона; что оно торгует наркотиками и оружием, как и все ополчения. У ополчения имелись даже свои муллы и мечеть, расположенная в этом же самом здании, но от добродетели оно отстояло довольно далеко. Он это знал, так отчего же ему было так трудно разглядеть, что Санобар еще теснее сошелся с этим международным организованным преступным синдикатом?

Он зашагал с Сайрусом к лестнице, но Санобар положил руку ему на плечо:

— Куда это ты собрался?

— Дядя сказал, что я могу присутствовать при переговорах.

— Ты остаешься здесь.

— Все в порядке, Намвар. — Сайрус пугающе посерел; внезапно он приложил руку к уху, в которое вставил коммуникатор. — Да, я слышу вас. Нет, простите. — Он быстро опустил руку. Его глаза слегка расфокусировались — признак того, что он видит через линзы нечто вроде AR-дисплея. — Я готов.

Намвар стоял как можно дальше от прочих и наблюдал за ходом «переговоров», разворачивавшихся в ярко освещенном, привлекательно оформленном торговом зале. Сайрус стоял в центре полукруга стульев, на которых сидели члены городского совета. Санобар включил микрофон, и вот через динамик на стене отчетливо донеслись голоса.

Сайрус прочистил горло и сказал — не слишком уверенным тоном:

— Теперь вы работаете на нас.

Половина членов совета вскочила на ноги.

— Кто ты такой, чтобы нам подобное заявлять? — крикнул один из них.

— Не говорите так, — сказал другой. — Нас всех прослушивают и просматривают. Все, что мы говорим, транслируется в Интернет согласно протоколу «Меньшого брата» ²⁴¹. Все уже знают, что вы задумали. Даже если мы подчинимся вам, люди просто отвернутся от нас, потому что поймут, что власть перешла в другие руки.

— Во-первых, — сказал Сайрус, — половина из вас и так коррумпирована, и людям это известно. Во-вторых, ваш протокол «Меньшого брата» здесь не сработает. Все передачи из этой комнаты перехватываются и подменяются. — И добавил, болезненно морщась: — Прошу прощенья, только никто за пределами этого зала не услышит, о чем здесь говорится на самом деле.

На втором этаже уголовник-иностранец, стоявший рядом с Санобаром, стукнул по стеклу кулаком:

— Не смей извиняться! Ты выглядишь паршивым слабаком!

Сайрус поднял одну руку, пережидая, пока крики у него в ухе смолкнут.

— Но я думаю, вам понравится, как все устроится, когда вы вникнете в суть, — сказал он. — Мы хотим от вас всего одного — отмените соглашение с фермерскими союзами о закупке зерна.

Отцы города внезапно замолчали. После долгой паузы один из них сказал:

— Это не в нашей юрисдикции. Многонациональное правительство такого не потерпит.

— Многонациональное правительство разваливается, — заметил Сайрус. — Оно не более чем марионетка иностранной коалиции. В течение многих лет оно заставляло вас вливать деньги из городских налогов в сельскую местность. Они даже не доходят до фермеров. Вы ведь это знаете! Они отходят к ополчению…

— То есть, как у вас? Мы знаем, что вы работаете на Санобара!

— Деньги кормят полевых командиров и криминал в сельской местности, тогда как должны оставаться в Урлии. Через это соглашение вы фактически платите налоги организованной преступности.

Среди членов городского совета послышалось бормотание. Намвар недоумевал, ибо сказанное Сайрусом было лишь обычной общеизвестной истиной: вертикальное земледелие сделало ненужной сельскохозяйственную глубинку, даже для города размером с Урлию. Городское население возмущалось попытками правительства из благих намерений поддержать на плаву сельское население, использующее канадские ГМ-культуру. Сайрус фактически вручал членам совета аргумент, который они могли бы использовать перед своими избирателями.