С другой стороны, я вроде и так собрался спасать человечество от власти нелюдей. Можно начать и с малого. Тем более, что один я в Диких Землях вряд ли окажусь, а если и окажусь, то помощь скорее понадобится мне. Но вообще о таких вещах нужно предупреждать заранее.
Я хотел уже в грубой форме намекнуть об этом Гурдияру, как тот, видимо, решил меня окончательно добить.
— А теперь, давэр, приноси свою клятву Омиша. — вернувшись к серьезному тону, заявил он. — И да поможет нам Захаурун в этот нелегкий час!
Глава 3
Честно говоря, я изначально рассчитывал, что до самой клятвы Омиша дело не дойдет, и хватит, как обычно, одной лишь готовности ее произнести. Но караванщики — люди деловые, и шуток на тему обрядов, похоже, не понимают. Еще и ритуал какой-то сотворили на серьезных щах. Я даже опомниться не успел, как меня записали в друзья всех кочевников.
Давэр. Почти деверь. Или дверь…
Интересно, уже поздно хлопать в ладоши с криком «Да я же пошутил!» или сейчас самое время?
Я медленным взором окинул толпу, и взгляды каждого из присутствующих были сосредоточены на мне. Мужчины, женщины, дети… И ни одного старика. Любопытно куда они их девают. Не удивлюсь если пускают на корм зверям. Или те сами уходят, чтобы не стеснять молодых?
Черт, о чем я вообще думаю!
Я встретился глазами с Оллегом. Мальчишка так и светился от счастья, будто стал свидетелем чего-то невообразимо важного. О чем он потом будет годами рассказывать всем и каждому в редкие визиты Каравана под Купол.
И не он один.
Странно, но я снова испытал то чувство, будто в груди вспыхнула искра. Крохотная. Но теплая и живучая, как пробивший асфальт одуванчик. Более того, она быстро нашла себе союзницу, и они закружились в радостном танце, пусть не способном растопить ледяные стены моего сердца, но зато пускающем мириады разноцветных бликов. Таких же ярких, как они сами.
— Я, Леон, человек, барон Дальнего Крутолуга и Некромант, всей своей сущностью клянусь закрыть эту Трещину. Чего бы мне это не стоило! Омиш.
Под оглушительные овации от меня, как и некогда в Бездне, отделилось небольшое серебристое облачко. Застыв в воздухе, оно пару раз дернулось, будто решая куда ему податься, завертелось игривым псом, пытающимся поймать собственный хвост, и взорвалось фейерверком, втянувшимся мне обратно в грудь.
При этом я обратил внимание на то, что не заметил при заключении договора с Некрономиконом. Ведь тогда я в прямом смысле находился при смерти, и мне было не до разглядывания необычного явления. А может с того раза я достаточно продвинулся по лестнице развития, чтобы подметить сей небольшой нюанс. Ну или имела значение эволюция.
Не суть.
Главное, что я увидел, как крошечная часть сполохов, вместо того чтобы вернуться ко мне, бесследно растаяла, будто туман поутру. Немного. Наверное меньше десятой доли процента. Но все же…
И что бы это могло значить?
— Мы слушаем тебя, давэр. — серьезным тоном, в котором проскакивала нотка почтения, явно отсутствовавшая ранее, обратился ко мне Гурдияр. — Каков твой план? Что мы можем для тебя сделать?
— В первую очередь — не мешать. — решительно отринув в сторону лишние мысли, ответил я.
Услышав эту фразу, мэлэх чуть не поперхнулся уже готовыми сорваться с губ словами, а его лицо резко вытянулось, став похожим на оплывшую маску восковой фигуры. Остальные караванщики выглядели не менее ошарашенными. Они определенно были готовы оказать любое содействие и не рассчитывали на столь явное пренебрежение.
— Для моей задумки нужно чтобы рядом оставалось как можно меньше живых. В идеале — вообще никого. — я немного сгладил углы. — Магия смерти, все дела. — многозначительно добавил я. Многие закивали с пониманием, а уважение в их глазах выросло даже выше, чем прежде. — Степан, у тебя получится провести через Трещину по две повозки в ряд?
Маг подошел к мареву, окинул его изучающим взглядом, что-то прикинул, закатив глаза и беззвучно шевеля губами, постучал пальцем по подбородку.
— Я не уверен. — медленно произнес он. — Теоретически должно получиться. Но тут довольно узко, и…
— Никаких «и»! — оборвал его Гурдияр. — Если надо, значит сделаем!
— Конечно, мэлэх! — встрепенулся Степан после чего повернулся ко мне и добавил. — Я проведу здесь весь Караван по две повозки в ряд, как нитку через игольное ушко. С первой попытки и на полной скорости. От меня ведь это требуется, давэр?
— Совершенно верно. — подтвердил я. — Давайте готовиться.
Работа закипела.
Часть караванщиков взялась перекладывать товар в фургонах, чтобы придать им бо́льшую устойчивость, другие укрепляли изготовленные кобольдами мостки, а третьи устанавливали их надо рвом с кольями таким образом, чтобы позволить Хтолискам взять максимальный разгон. Дети же тем временем выискивали в траве мельчайшие камушки, щепки и осколки костей, чтобы ничего не попало ни под лапы ящериц, ни под колеса повозок.
Дело спорилось, и уже скоро весь Караван выстроился в колонну под два, расположившись на самой широкой тропе через лес. Лица людей переполняла решимость, а вектор движения смотрел четко на выход из Трещины. Туда, где нас поджидал раненный Трицебык. Императорский Трицебык!
Все приготовления завершились, и к порталу, возле которого теперь стоял лишь я один, прихромал на костылях Гурдияр. Он проникновенно посмотрел мне в глаза и, положив руку на плечо, крепко сжал.
— Я восхищен твоим мужеством, Леон! — серьезно, без тени глумления произнес мэлэх. — Редко встречается кто-то из оседлых, готовый ради нас пожертвовать столь многим. Твое имя станут передавать из уст в уста по всей Белой Пальмире!
— Я не собираюсь ничем жертвовать. — честно сообщил я.
— Конечно. — Гурдияр грустно улыбнулся и лишь сильнее сжал мое плечо. Судя по всему, он по-прежнему думал, будто я ценой своей жизни отвлеку тварь на себя, дав им время добраться до города. — Мы будем ждать тебя у стен Купола до заката. Или… до появления иной угрозы. Спасибо, давэр. Спасибо…
Мэлэх уковылял назад к своим людям, а я пару раз глубоко вздохнул, успокаивая колотящееся сердце. Погибать я, может, и не собирался, но наличие в плане Императорского зверя добавляло к задумке такое количество «если», что предприятие превращалось в авантюру сродни ставке на жизнь при игре в монетку.
У меня в руке сам собой появился старый, потертый, медный гульден. Ловким щелчком я отправил его в полет, поймал, замер и посмотрел на результат. Выпал лев. «Кошак», как сказал бы Леуш. Впрочем, какая разница, если я ни на что не ставил?
Осыпался пылью осколок этерния, отдав мне последние крохи Межмировой Энергии. С его помощью мне удалось восстановить около десяти процентов запаса. Больше, чем я сумел бы впитать из воздуха за то же время, но и вместе с тем ужасно мало. Хотя имей я даже тройной резерв, я бы все равно не сумел в честном бою одолеть монстра, эквивалентного по силам Объединившему. Но не совсем же с голой задницей к нему выходить?
Все.
Нет смысла больше тянуть.
Я поднял руку и дал знак начинать.
Хтолиски сорвались с места одновременно и, как мне показалось, даже с небольшой пробуксовкой. Не медленно и печально, как машины на светофоре после появления разрешающего сигнала, а словно единый организм, где морды стоящих вторым рядом зверей будто прикипели к задникам впередиидущих фургонов. Степан действительно выжимал все возможное из своего умения и из подконтрольных ему монстров.
Па́ры повозок проносились мимо меня одна за одной, обдавая порывом ветра и исчезая по другую сторону портала. Иногда я выхватывал взглядом лица караванщиков, и все они неотрывно смотрели на меня, прижав руку к груди. Прощались. Я им не отвечал.
Последним шел фургон мэлэха с прикрепленной к крыше надтреснутой костяной пластиной, отчищенной от мяса. Ну и правильно. Не оставлять же ее здесь. Наверняка кучу денег стоит.
Черт! И о чем я вообще опять думаю?
