Барон из МЧС 4 (СИ) - Лахов Игорь

Всегда на лёгких понтах Алан Борсиев, задумчивый Лёха Старостин, романтическая натура Зоя Вознесенская, вечно хмурая Светлана Радостина. С ними мы когда-то начинали претендентами в Императорской Школе Спасателей. Как за это время изменились они! Это уже не нервные девушки и юноши, а настоящие волкодавы. Каждый из них давно ветеран, который и глотку твари вскроет, и наставления на привале молодым солдатикам даст.

Табор… Мои ромалы… Убогие штрафники, пережившие много дерьма на своём веку. Трудности не сломили парней, а закалили их внутреннюю броню до такого состояния, что никаким снарядом не пробьёшь.

Ненавистные садисты-инструкторы лейтенант Якутова и прапорщик Станов. Ведьма и Чёрт… Где-то в глубине души ещё осталась некоторая злость на них, но, признаться, она уже давно наигранная. Столько раз всех нас спасали их тренировки, которые мы воспринимали как неприкрытое маньячное издевательство? Счёт давно потерян. Да и не инструкторы они уже давно. Как-то незаметно превратились в старших товарищей, которые в любой момент готовы родимых «недоделков» и «инвалидов» прикрыть от смерти собственной грудью.

Вера… Вспоминаю нашу первую встречу с ней. Кто бы мог подумать, что эта стерва Палкина станет любимой девушкой, без которой чувствую себя паршиво? И пофиг, что она не Палкина, а аж целая наследница правящего Рода Труворовых. Да даже будь Вера обыкновенной простолюдинкой, всё равно в моих глазах осталась бы принцессой.

— О чём задумался, Данила?- поинтересовался возникший около моего плеча Чах.

— Ни о чём, дружище… Скажи, а ты бы что-нибудь хотел изменить в своей жизни?

— А зачем? — не понял моего вопроса наумб. — Всё уже случилось. Я больше о будущем пекусь. Да и грех жаловаться: живой же до сих пор.

— Согласен, — улыбнулся я. — Догоняем наших! Начинай мониторить обстановку, чтобы ни одна тварь на нас не напоролась.

— Что б я без твоих мудрых наставлений делал! — добродушно съехидничал Чах, растворяясь в воздухе.

Глава 15

Четыре дня мы потратили на то, чтобы, обходя населённые пункты и редкие блокпосты, добраться до поместья Горюновых. В принципе, не марш-бросок получился, а настоящий туристический поход, так как жилы не рвали, чтобы быть в нужный момент полными сил и энергией.

— А хату-то обложили знатно, — неожиданно высказался наумб, когда до родительского дома оставалось около версты.

— Засада? — сразу же насторожился Станов, скидывая с плеча автомат.

— Замаскированные камеры слежения. Ну и в трёх вёрстах небольшой палаточный лагерь из оборотней.

— Всё ясно. Как и предполагалось, Горюновых пасут на случай появления Горюнёнка-младшего. Даже тревожную группу оставили. В доме что? Тоже камеры?

— Нет даже прослушки.

— Странно…

— Ты, Чёрт, моих родителей не знаешь, — усмехнулся я. — Уверен, что ещё стены отштукатурить не успели, а уже минное поле по всему периметру усадьбы соорудили. Дураков гулять по нему нет, даже среди тварей.

— Хорошая семья, правильная, — улыбнулся прапор. — Когда свой особняк заимею, тоже нечто подобное сделаю.

— Кстати, насчёт родителей, — немного смутившись, попросила Вера. — Можно не трепаться, что я из Труворовых? Хочу с ними нормально познакомиться. Пусть они ко мне непредвзято присмотрятся, а я к ним.

— Хорошо, сержант Палкина, — подмигнул я. — Ох, и прилетит мне потом от мамочки, когда она узнает правду!

— Не любит наш род?

— Не, Вера! Такая гостья в доме, а нормально не накормила. Вот что её больше всего терзать будет.

— Что-то тяжело верится, что только этим претензии ограничатся, — вздохнула Вера. — Сквозь камеры к дому как пробираться будем?

— Как по маслу, — тут же объяснил Чах. — Картинку увидят правильную, без нас. Но долго так за нос водить не могу: через несколько часов начнутся повторы, и по некоторым моментам можно вычислить подмену.

— Я бы не стал толпой лезть, — предложил Станов. — Пущай Данила один на разведку сходит.

— Я с ним пойду, — моментально отреагировала Вера. — На крайняк прикрытие должно быть.

— Беру, — тут же согласился я. — Тем более, мы с тобой можем в моём доме оказаться и без выключения камер. Прибережём этот финт до более нужного момента.

Такой состав разведгруппы утвердили моментально, и я, вспомнив кухню дома, переместился в неё, прихватив с собой Веру. Как и ожидал, мама оказалась там. Увидев меня, хлопотавшая около плиты Варвара Дмитриевна резко отбросила в сторону поварёшку и из-под передника выхватила два пистолета. Один смотрел на меня, а второй прямо в Верин лоб.

— Здравствуй, мама, — не обращая внимания на оружие, с улыбкой произнёс я.

— Кому мама, тварь, а кому и палач! — ответила она и почти нажала на спусковой крючок.

Быстрая реакция, только с моей не сравнится. Отобрав оба пистолета, я уселся на табурет и поинтересовался.

— Это новая традиция у нас в семье или чего-то не догоняю?

— Мой сын погиб, — тихо произнесла женщина, маленькими шажочками перемещаясь к полке со специями. — Мы получили похоронку. Так что вы, гады, просчитались с обличием…

— Если чего, то запасной ствол хранится в банке с надписью «сахар». Сам сахар хранится в банке из-под макарон, а макароны должны быть в жестянке, обозначенной как «гречка», но там сейчас пару гранат спрятано. Не перепутай, как батя, что где лежит. Я, честно, до сих пор не понимаю, как вы, женщины, умудряетесь всё распихивать не по своим местам и помнить об этом.

Мать замерла и недоумённо посмотрела на меня.

— Вы в подвале арсенал пополнили? — продолжил я разговор. — А то в прошлый раз ни хрена от него не осталось. Кстати, Морячок сеструхе пламенный привет передавал. Очень надеется, что Настя его не забыла.

— Ты… Откуда… Да-а-анечка! — поняв, что перед ней настоящий сын, а не какой-нибудь оборотень, кинулась Варвара Дмитриевна ко мне, так и не убрав оружие.

— Ни хрена ж у вас отношения, — задумчиво проговорила Вера. — Пистолетом тыкать в родного сына — это даже для моего деда перебор.

— Кто такая?- моментально последовал вопрос от матери.

— Невеста, — честно признался я. — Верой Палкиной кличут.

— Руки в гору и никому не шевелиться! — произнесла Варвара Дмитриевна, во время умильной сцены обнимашек умудрившаяся достать гранату из-под юбки. — Разнесу ко всем чертям, если подвох почувствую!

— Живой, мама, живой, — успокаивающе проговорил я. — Приятно видеть, что хватку не растеряла. Отец где?

— Не шевелиться!

После этих слов женщина выудила из кармана передника портативную рацию и пробубнила в неё. — Первый, двое полуопознанных типа на кухне. Тревога.

Ждать долго не пришлось. Буквально через тридцать секунд к нам присоединились папаня и сестра Настя. У обоих штурмовые винтовки. Чтобы окончательно не нервировать родственников, я демонстративно соизволил поднял руки вверх, отложив оружие в сторону. Следом мои действия повторила и Вера. Немая сцена продолжалась недолго.

— Как это понимать? — явно с трудом справляясь с волнением, произнёс отец.

— Да как хочешь, — пожал плечами я. — Живой ваш сынище, чего и вам желаю. Меня похоронить не так уж и просто. Мы к вам на разведку… Надеюсь, в доме лишних нет?

Разговор в кабинете Юрия Михайловича Горюнова получился сложным. Долго мне пришлось доказывать, что я — это я. Но после продолжительного допроса с кучей вопросов, на которые мог знать ответы лишь их сын, чета Горюновых наконец-то поверила мне. Хотя первой это сделала Настя, заявившая, что только её брат-придурок мог найти жену не где-нибудь, а на поле боя.

— Если мне память не отшибает, тебя там же зачали, — огрызнулся я.

— Вот именно, — улыбнулась Анастасия, опуская ствол вниз. — Семейная дурь, получается.

Дальше уже была искренняя сцена воссоединения детей и родителей. Лишь одна Вера скромно стояла в уголочке, до конца не понимая, чем всё это дело закончится. Но в какой-то момент и она попала в цепкие ручонки мамани и сестры, которые уволокли девушку на приватный разговор, оставив нас с отцом наедине.