Авангард. Первый круг (СИ) - Котов Алексей

Когда встал на мостик, в воздухе прямо передо мной высветилась надпись: «Открыть Кодекс». Едва коснулся, как вокруг меня повисли многочисленные интерактивные окна и элементы управления. Одновременно ожила мерцающая сфера, показывая карту местности в виде правильного шестиугольника. Практически весь гексагон, за исключением небольшой части в самом центре был затянут серой дымкой неисследованных территорий. Мда, обосновавшиеся здесь саботажники даже на пару километров дальше поселения не уходили.

Управляющие меню оказались интуитивно понятны — все как в метаверсе, только цвета оформления серебряный и фиолетовый. Первым делом открыл настройки карты в поисках сетки координат, но ничего не нашел. Банально не посмотреть ни длину одной стороны гексагона, ни диаметр. Даже не понять, сколько мое поселение сейчас по площади, считать только методом «две ладошки по карте», о чем и выругался, не стесняясь в выражениях. Ну вот как ориентироваться, можно же было по-человечески сделать, хоть одного нормального специалиста в команду позвать?

— Площадь гекса девятьсот девяносто девять километров. Это как Старая Москва в пределах МКАДа, — раздался вдруг из-за спины голос.

Резко обернувшись, увидел Петра Здравомыслова в уже привычном светлом балахоне. Бесшумно подойдя, он встал рядом со мной и продолжил объяснять, показывая на превратившуюся в карту навигационную сферу.

— Длина каждой из сторон гексагона двадцать километров. Длина между параллельными сторонами тридцать четыре. Твое поселение сейчас на второй стадии развития, — показал Здравомыслов в самый центр карты. — Его максимальная площадь пока квадратный километр, это как Китай-город. На следующей, третьей стадии развития площадь увеличится до семи квадратных километров — это как Бульварное кольцо.

— Какое бульварное кольцо?

— Эм, — замялся Здравомыслов. — Ты не из Москвы?

Надо же, открытие какое — за пределами Московской экономической зоны тоже есть жизнь! Язвить так вслух, правда, я не стал.

— Нет, не из Москвы.

— Ясно. В планировании стандартного для любого сеттинга главного поселения кластера мы взяли историческую и административную структуру Москвы, которая развивалась концентрически, «кольцами». Кремль со Старой площадью, потом Китай-город, потом Бульварное кольцо, Садовое, Третье транспортное — оно уже площадью в сто квадратных километров, это предполагаемый пятый уровень развития города.

— Это все хорошо, но сетку координат на карте можно как-то включить?

— Нет.

— Никак нет?

— Никак нет. После вчерашнего инцидента прежней связи Земли с метаверсом больше нет и не будет. Ребята из Саботажа немного увлеклись, отчего система среагировала на их действия как на критическую ошибку, и процедурная генерация завершилась. Мир теперь такой какой есть и больше ничего не изменишь. Связь с метаверсом сохранится, но физические перемещения теперь только через порталы.

— Мир совсем не изменишь? — еще раз уточнил я.

— Совсем не изменишь! — слегка раздраженно ответил светлый основатель.

Я внимательно смотрел на Здравомыслова, Здравомыслов смотрел на меня. Я потер указательным пальцем щеку у носа, он чуть склонил голову не совсем понимая, что именно я хочу сказать. До чего же трудный человек, неужели так сложно понять?

— Слышал я про Всемирный Потоп…

— Я тоже про него слышал, — в глазах Здравомыслова зажглись голубоватые отсветы молний. Ладно, похоже о возможности перезагрузки мира спрашивать не стоит.

— Ну да ладно, я сейчас вообще не об этом пришел рассказать… — Здравомыслов вдруг успокоился, огоньки молний в глазах исчезли. — Да, я тут тебе принес кое-что, — с этими словами в его руках появился мой рюкзак.

Едва Здравомыслов поставил рюкзак на пол, отпустив, как из него — словно под напором, вывалилась и зазвенела по полу целая гора оружия. Кроме взятых с бородатых эльфов трофеев еще при первой встрече, здесь было оружие побежденных и сдавшихся мне в недавней королевской битве. Похоже, из-за критической ошибки некоторые процессы оказались не отлажены, раз сам сооснователь вещи переносит, возвращая баланс мирам.

— У нас возникли некоторые проблемы, — сообщил мне Здравомыслов.

Я только хмыкнул, глядя на кучу трофейного оружия — проект большой, за семь дней семь новых миров создали, конечно технические проблемы будут.

— Нет-нет, проблемы у всего человечества, — покачал головой Здравомыслов в ответ на мой едва слышный смешок. — Так случилось, что не каждый попадает в отражение в прежнем своем качестве, это стало неприятным сюрпризом. После того как сопряженные с метаверсом души покидают Землю, около десяти процентов просто исчезают, растворяются в бесконечности.

«Души покидают Землю», какой интересный оборот. Интересно, а сказать «умирают» ему система запрещает?

— Еще тридцать процентов реинкарнантов перемещаются сюда, но в процессе они полностью теряют свою личность и внешность, становятся буквально существами, живущими на уровне инстинктов. Классификация таких реинкарнантов — дикие.

— Типа зомби?

— Не совсем верное определение. Среди диких встречаются как совсем тупые особи, но есть разумные почти как люди, только тупые и агрессивные. Считай обитатели плохого района в Сан-Франциско, только переродившиеся здесь в упыря, гнолла или гоблина. Еще примерно тридцать процентов реинкарнантов теряют лишь некоторые свойства личности, обобщенно назовем это человечностью. Мы назвали таких ренегатами — они абсолютно разумны, но пришли сюда только с черной частью своей души, либо же лишившись души, пока даже не знаю. Одно ясно — это буквально воплощенное зло. И только оставшиеся тридцать процентов попадает сюда никак не изменившись. Это ре-субъекты — то есть люди, полностью сохранившие свою душу.

— То есть на каждые три десятка умерших на Земле человек… — взял я число тридцать, чтобы процент высчитать было легче.

— Да, — перебил меня Здравомыслов. — На каждые три десятка покинувших Землю три души исчезнут по пути, девять переродившихся станут дикими существами, девять настоящими подонками безо всякой рефлексии и только девять останутся прежними людьми.

— Со всеми своими недостатками из прошлой жизни.

— Да.

— Какая прелесть.

— Это еще не все. Дебилы из правительства после нашего ухода…

Я вдруг вспомнил, как Воропаев тоже называл творцов-основателей дебилами. Какое забавное единодушие. Впрочем, когда понял, о чем именно Здравомыслов продолжает говорить, все веселые мысли у меня как ветром сдуло.

— … решили зарегистрировать в метаверсе вообще всех людей без их ведома.

— Как это? — тон светлого основателя мне совсем не понравился.

— Эти дегенераты создали профиль для каждого, у кого есть медицинский чип, без сопряжения с метаверсом. Соответственно, когда такая душа покидает Землю она исчезает в вечности, а вот созданная при регистрации оболочка оказывается здесь перерожденной.

— Перерожденной в кого?

— В кого угодно. По мировоззрению они становятся где-то между дикими и ренегатами — больше злобы, меньше ума. Проблему скоро решат, но в каждом из семи кругов к этому времени появится некоторое количество таких существ.

— С ними со всеми мы появляемся в одних поселениях? — спросил я, чувствуя холодок плохого предчувствия. Ведь если в собравшейся на площади толпе сейчас…

— Нет, — быстро успокоил меня Здравомыслов. — Каждая покинувшая тело душа выбирает новый жизненный круг самостоятельно, появляясь в уже освоенных поселениях. Реинкарнанты, у которых психоэмоциональная эхограмма не соответствует показателям — дикие, ренегаты и тем более пустые оболочки, не признаются системой оценки за субъект и возможности выбора лишены. Для каждого круга есть общий список условно-союзных рас или фракций — хотя это не значит, что даже союзники по предполагаемому статусу не будут друг с другом конфликтовать, но они не враждебны друг другу по умолчанию. Ренегаты с дикими перерождаются в агрессивных расах, враждебных практически всем.