— Действительно. Просите, — батя, кажется, даже несколько приуныл, обнаружив, что всё так легко решилось.
Его рука полезла в карман за карточкой — такими пользовались в Империи и Уральском Союзе Планет. Карта была служебная, оплата по всем закупкам за пределами нашей Республики происходила через неё, и за её баланс мы регулярно отчитывались. У Арсена был дубликат, пользоваться обеими ими я мог, но собственную копию, по выражению бати, «пока не заслужил» и пользовался чаще своей собственной, на которой лежали скромные пара сотен кредитов.
Батя тронул сенсор, поднёс карту к лицу, микрокамера считала сетчатку глаза и прочла ДНК.
— Рыночная стоимость для представителя вашей державы одного ведра дефлюцината производства «Андромеда Бернер» на данный момент составляйт… тысяча шестьсот восемьдесят имперских кредитов…
— Чё⁈ — синхронно выдыхнули мы.
В среднем цена ведёрка была в раз десять дешевле.
— Да, — довольно кивнул Иуда Мартинес. — Продажа судам из Челябинск — исключительно с коэффициент четыре, и в крайнем случае. Но мы можем предложить вам более выгодный для нас обоих вариант. Мы уточнили у служителей фемида, что вы везти холодильники, так? Мы готовы обменяйт пять ведра дефлюцинат на один ваш холодильник.
Батя стиснул зубы.
— На девять ведёр. Даже с четверным тарифом — мы везём очень хорошие холодильники, они стоили нам со скидкой по три тысячи!
На самом деле, они нам стоили чуть больше тысячи каждый, но я промолчал и тоже нахмурился. Вице-жрец Иуда переглянулся со стоящим рядом коллегой, тот наклонился и что-то пробормотал.
— А у нас очень хороший дефлюцинат, — парировал вице-жрец. — Мы не мешаем всякую гадость, тут одна культура, ровный объём. Три тысячи наших братьев и сестер занимаются добычей этой волшебной сущности, дарованной нам Сверхмэссив Блэк Хоул. Кстати, сколькт людей у вас на корабле.
— Не важно, — батя нервно потер рукоять шарпомета. — Ну, меньше трех тысяч, это да.
— Ваши холодильники темпоральные? С физпроцессным замедлением?
— Нет, но… С автономными источниками питания, запасом энергии на полгода. Четыре степени заморозки, беззвучные, из экологически-чистых материалов. Объём — двести сорок литров. Подходят для хранения мяса клювоносов!
Вице-жрец надменно кивнул.
— Мы догадываемся. Даже самый дорогой классический холодильник не может стоить три тысячи, он…
— Темпоральные стоят от пяти! — не удержался и вставил я.
— Мы охотно верим. Шесть вёдер.
— Восемь. Это моё последнее слово, — батя выразительно махнул кулаком. — Да бросьте, вы же ещё сэкономили на доставке!
— До свидания, — вице-жрец развернулся и жестом позвал своих коллег.
К одному из «братьев» тут же подбежала стайка детишек и принялись наперебой щебетать, я разобрал только слово «дадди, дадди».
— Эй. Ну… Семь. Меньше нет смысла, правда. Да бросьте, ну, любой другой бы на вашем месте…
— Семь, — вице-жрец развернулся. — И вы вернёте пустую тару. И продемонстрируете работу изделия. Сначала привезите холодильник, я распоряжусь, чтобы товар вынесли.
— По рукам! — воскликнул батя, протянув ладонь, но Иуда Мартинес наградил его таким взглядом, что ладонь наверняка захотелось вытереть о штаны.
— Я подожду здесь, — сказал батя, наклонился и наклонился ко мне мне. — Беги, скажи Ильичу, чтобы не перепутал и выдал холодильник без… содержимого. И сходи за пустыми ведёрками. Тележка помнишь где?
— Угу.
Я рванул обратно. Пока все шло гладко, но вдруг прямо по пути прорезался браслет.
Входящий звонок от Инсп. Протокола, Орден Правопорядка, кп2–7656565–2997-и
Поднял трубку в режиме «невидимка», включил на прослушивание.
— Младший сержант-инспектор Протокола Битунов. Ну как, забрали дефлюцинат, капитан?
— Да, всё ок, спасибо, товарищ инспектор, — ответил батя. — Сейчас жду, пока мои подчинённые привезут холодильник. В обмен на семь ведёрок дефлюцината никому неизвестной марки!
— Я рад, — сухо ответил инспектор и выдержал паузу. — В общем. Мы будем у вас через пятнадцать минут, приготовьтесь к досмотру.
— Досмотру? — переспросил батя. — На основании чего?
— Инспекция в зонах спорных территорий обладает исключительным правом на… — начал он, но отец перебил
— Это те ребята постарались?
— Мы получили сообщение. О том, что вы везёте украденный товар.
— Украденный⁈ Они с дубу рухнули, у нас всё по накладной! Я сейчас перешлю вам документы. Они сказали точно, что и у кого мы украли?
Повисла неловкая пауза. Было немного страшно, я почувствовал, как сильно забилось сердце.
— Товарищ Инспектор, они сказали, что мы украли? — повторил батя, его голос был необычайно уверенным.
— Мы получили… эм… информацию. Но в общих словах.
— Итак, я правильно понимаю, товарищ начальник, что эти ребята, которые преследовали нас две последних всплытия, пожаловались, что мы у них что-то украли, но на вопрос «что именно» ничего конкретного не ответили?
— В общем, приготовьтесь к проверке.
Инспекторы положили трубку, следом послышался голос главного бортового зануды, начавший общий созвон. Синхронно с этим я выпрыгнул в грузовой отсек.
— Капитан корабля и юнга четвёртого разряда, вызывает бортовой андроид «Завет Ильича». Какие будут распоряжения?
— Гага — тащи пустые ведра. Ильич и Арсен — грузите холодос. После — готовьте нижний стыковочный, пусть гайцы пройдут через шлюз.
Батя привычно называл служителей правопорядка «гайцами» — также, как нашу челябинскую государственную авто-авиаинспекцию. По сути, был недалек от истины. Инспекция Сектора Московского Транспортного Протокола, она же Инспекция Протокола была таким же государством, как и наше, только масштаба всего рукава галактики, а не небольшого звездного скопления, которым являлась наша республика.
— Нижний⁈ Почему не через парадный? — переспросил Арсен.
— Много чести для парадного!
— А чего сам, Шон Рустемович, к нам не идешь? Мы же упашемся.
— Ты видел сообщение о завершении конфликта?
— Не…
— У них стволы, Арсен, — батя понизил голос и заговорил сильно быстрее обычного. — У этих гребаных сектантов не меньше шести стволов — только в радиусе десяти метрах от входа! И бластерный пулемет. И их три тысячи на корабле. Сколько, думаешь, инспекторов? В таких катерках максимум человек десять ходит. Они даже впрягаться за нас не будут, а потом суд Ордена скажет, что это мы виновники конфликта. Ты читал историю про этого… как его…
— Синельникова, — подсказал я, вспомнив страшилку о том, как микронация отобрала корабль у контрабандистов, и суд потом признал кражу законной покупкой.
— Хочешь сказать, они пираты? — грустно сказала Арсен. — Получается, мы между этими… между львом и крокодилом.
— Что такое крокодил? — зачем-то спросил я.
Мне не ответили. За время переговоров я уже пробежал весь грузовой и нырнул в трюм, столкнувшись на лестнице с Арсеном и Ильичом. Собрал пустые магнитные ведра в мешок, закинул на плечо — с половинной гравитацией весили они немного. На обратном пути я увидел, как они орудуют потолочным краном, пытаясь подцепить поддон с холодильником и установить его на левитирующую тележку. Пройдя половину рукава, я услышал за спиной грохот вперемешку с нецензурной лексикой, запрещенной по ГОСТ 2698−988ГЯ.
— Где они? — прошипел батя. Связь он не включал, потому что двое парней с огнестрелами стояли в метре от него. — Иди помоги, я хочу, чтобы все были на борту, когда эти ребята пристыкуются.
Драгоценные ведерки с топливом уже стояли напротив клеток с чешуйчатыми зверьками. Я рванул назад, несчастный холодильник я встретил в середине дороги, его тащил на тележке Ильич.
— Ты проверил? — махнул я на холодильник, имея в виду содержимое поддонов.
— Да, все исправно, — ответил Ильич.
— А где Арсен?
Ответ последовал тут же с личным звонком.
