Князь Беркутов-Туманный (СИ) - Горъ Василий

Полет в таком режиме зимой получился жестковатым. В том смысле, что забираться достаточно высоко не позволяла холодрыга, поэтому приходилось «играть высотой» слишком уж часто. Впрочем, даже с такими извращениями я умудрился преодолеть расстояние между Фермой и Расщелиной всего за два часа тридцать семь минут!

Обрадовался — жуть. Поэтому, «падая» сквозь иллюзию, улыбался во все тридцать два зуба. А метрах в сорока от дна «пропасти» внезапно наткнулся взглядом на фрагмент французского штурмового дроида «Grand Gars», слегка припорошенный снегом, и на мгновение потерял дар речи.

Впрочем, через два рывка и шаг, переместившие меня к поворотной стенке в туалете, пришел в себя, скинул невидимость, вломился в потайной коридор и сорвался на бег. А еще через десяток секунд, взмыв в десантный отсек штурмового бота и не обнаружив в нем ни «Пауков», ни «Оводов», рявкнул во весь голос:

— Дайна, ты в порядке⁈

— Ага! — голосом Иришки отозвались динамики акустической системы.

— Французы, да?

— Они самые.

— С-суки!!! — выругался я, вспомнил о ситуации с Кланом Добытчиков и в сердцах добавил: — И надо же им было заявиться в этот мир именно сейчас…

Глава 15

11 февраля 2514 по ЕГК.

…Осознание размеров нарисовавшейся проблемы почему-то накатило с небольшой задержкой. Но паниковать я не умел даже в далеком детстве, так что сел прямо там, где стоял, и потребовал рассказывать во всех подробностях.

БИУС как-то странно хмыкнул и заговорил:

— Первый стабильный гиперпереход лягушатники открыли еще двадцать шестого января. Вернее, открывали — процесс стабилизации «окна» занял час с небольшим. К слову, не просто так: активизировавшиеся спецпротоколы заставили меня провести встречные эксперименты. С «Оводом», груженым семидесятикилограммовым бруском аструма. Результаты подтвердили уже имевшиеся догадки, поэтому в какой-то момент я унялась и позволила этим уродам довести процесс до конца. А после того, как из межпространственного разрыва вылезла телескопическая штанга с гиперпространственным маяком, опустила дрон пониже и снова сбила настройки. Так что «окошко» исчезло, а я отключила маяк и занялась подготовкой к следующему эксперименту…

В физике гиперпространственных прыжков я не разбирался от слова «совсем». Зато разобрать, устранить стандартные поломки — естественно, при наличии запчастей — собрать и использовать гиперпространственный маяки любой курсант второго курса моего факультета мог с закрытыми глазами. А еще точно знал, насколько быстро они пеленгуются. Вот я, каюсь, и затупил:

— Черт, получается, что они нас уже запеленговали?

— Игнат, не тупи: на таком безумном расстоянии точность пеленгации — плюс-минус лапоть!!!

— Ну да, о расстоянии я не подумал… — признал я и снова превратился в слух.

Слава богу, Дайна вредничать не стала. Точно зная, что этого я не оценю:

— Второе «окно» открылось тридцать первого. Тоже с моей «помощью» — я доводила до ума новую аналитическую модель и развлекала лягушатников почти два часа. А когда увидела, что сюда выбирается «Крепыш», решила, что такая радость нам с тобой не нужна. Вот и воспользовалась «Оводом» в уже опробованном стиле. Благодаря чему позаимствовала второй маяк и обошлась без превозмоганий. Седьмого февраля вернула один маяк обратно. Конечно же, активированным и перепрограммированным согласно требованиям одного из спецпротоколов. А для того, чтобы ученым было не так скучно, через пять секунд затолкала в «окно» и дистанционно взорвала боеголовку «Настурции».

— А почему именно ее? — недоуменно нахмурился я, мысленно сравнив результаты взрывов боеголовки «Настурции» с боеголовкой «Каштана».

БИУС сокрушенно вздохнул:

— Судя по вопросам, ты находишься в интеллектуальной коме! Впрочем, новость действительно не из лучших, так что проявлю великодушие и объясню очевидное: разнеси я лабораторный комплекс ВДРЕБЕЗГИ, его бы построили в ДРУГОМ МЕСТЕ, и тогда активация маячка не дала бы РОВНЫМ СЧЕТОМ НИЧЕГО…

— … а так лягушатники отремонтируют одно-единственное пострадавшее помещение… — продолжил я, прервал мысль на середине и угрюмо вздохнул: — Да, наши точно засуетятся. Но в этом случае суета — дело небыстрое. А нам с тобой придется выживать…

Дайна заявила, что все не так плохо, как кажется на первый взгляд, ибо эксперименты французов — это пусть очень небольшой, но все-таки шанс… получить доступ и в «старый» мир! Потом дала время переварить эту мысль, сообщила, что оставила фрагмент дроида снаружи для того, чтобы я смог плавно подготовить девчат к мысли о возможности прорывов иной мерности в эту расщелину, а затем спросила, чем меня не устроило появление незваных гостей именно сейчас.

Я хлопнул себя по лбу, скинул рюкзак, достал аструмовую коробочку и дал помощнице возможность обновиться. Затем подробно рассказал о встрече с Богатырями и результатах допроса более живучего, поделился всеми своими соображениями и процитировал мнения девчат.

— Ну да, война на два фронта радует значительно меньше, чем на один… — согласился БИУС. — Значит, придется поднапрячься. Но твой план, мягко выражаясь, сыроват. А в части, касающейся телодвижений боевой дружины рода, не выдерживает никакой критики. Альтернативу опишу чуть позже, ибо пока не горит. И сосредоточусь на вашем варианте прокачки Полины, ибо он откровенно радует. Правда, вы не учли пару-тройку мелочей…

— Каких?

— В Гнезде нет ни туалета, ни душа. Мелочь не умеет летать. А вырубать ее каждые три-четыре часа, чтобы спустить в лес — идиотизм. Но эта проблема не стоит и выеденного яйца: императивы, вложенные в подсознание во время первого же сеанса психокоррекции, намертво блокируют возможность слива на сторону информации о любых магических навыках из «закрытого» списка. Да, это не все, что необходимо прикрыть, но я выбрала самый мягкий вариант воздействия и растяну процесс до первых чисел апреля. Ибо эта девочка нам не чужая. В общем, тащить ее сюда однозначно не стоит — небезопасно. Кроме того, не стоит давать ей прозрение, ибо ребенок. А все остальное, в принципе, можно…

…План войны на два фронта, предложенный Дайной, я обдумывал весь перелет до Фермы, потихоньку-полегоньку проникался уверенностью в том, что у нас все получится, и краешком сознания радовался наличию у меня такой помощницы. Да, размышления сказались на скорости перемещения не лучшим образом, но семь «потерянных» минут не расстроили от слова «нисколечко» — я спикировал ко входу в пещерный лабиринт довольным до невозможности, помахал рукой бодрствовавшей жене, пулей промчался по коридорам и вышел из невидимости сразу после того, как заключил свою ненаглядную в объятия.

Почувствовав, в каком настроении я пребываю, это чудо мгновенно напряглось:

— Убил Кошмара?

— Не-не-не — охотиться в одно лицо я не буду. Ибо знаю, что нужен вам живым, а не в виде счастливого воспоминания… — прошептал я, уткнувшись носом в ее волосы, услышал благодарное «Спасибо…», поцеловал супругу в щечку и объяснил свое состояние: — А в хорошем настроении из-за целой кучи причин. Для начала испытал вингсьют…

— И как? — полюбопытствовала она.

— Я проторчал в расщелине не «минут десять,» а час тридцать пять! — сообщил я, полюбовался округлившимися глазами моей красавицы и продолжил в том же духе: — Далее, пришел к выводу, что дуреть тут, в «пятерке» до вечера вторника — идиотизм. И окончательно определился со своим отношением к открытости перед Полей. В общем, мы летим в Гнездо. Сразу после того, как поднимем этих засонь и поедим…

Реакция Оли на этот монолог легла на душу, как родная — вместо того, чтобы удивиться, напрячься или оспорить настолько неоднозначное решение, она без колебаний приняла мои слова, как руководство к действию, и весело рявкнула: