— Открой! Открой!
Ответа не было.
Эпилог
Эпизода I. Китайский стрип-клуб
Высунулся, посмотрел вверх — чёрный катер был уже всего в двух десятков метров от нас. Он завис над верхней палубой, я видел все его воинственные выступы, видел оскал длинного просмотрового окна. Видел, как медленно раздвигается его абордажный коридор, похожий на яйцеклад насекомого. Никто не сопротивлялся, мы даже не пытались уклониться от него. Гравитация сильно ослабла — круглая светящаяся юла вражеской востроскручи возмущала гравитационное поле, и я еле держался, чтобы снова не полететь куда-нибудь в сторону. Второй катер тоже был тут как тут — показался из кормы и обходил нас боком, нацелив свой хищный нос прямо на нас. Я подумал, что это конец, и что теперь про меня точно никто не вспомнит и не спасёт.
Но в этот момент крылья дрогнули, стряхнули дефлюцинат с частичками воды в космос. И в тот же миг пространство вокруг корабля начало взрываться мелкими пузырями всплытий. Это лезли дикие космические коньки, прибежавшие на свой корм. Они жадно глотали дефлюцинат, ныряли и снова всплывали, выбрасывая длинный плазменный хвост, их были десятки, раздвижные фермы из-за качки болтались из стороны в сторону, раскачивались и вражеские катера.
Те отошли на сотню метров и ответили огнём из пушек. Снаряды прочертили линию по решётке ферм, чиркнули где-то совсем близко по корпусу, но их изрядно затормозило поле гипототемов и волчков, да и попасть в редкую сетку капилляров было непростой задачей. Полетела ракета — взорвалась на подлёте. Я стоял и держался за поручни, как вкопанный и чуть было не пропустил момент, когда шлюз загорелся зелёным. Увидел, крутанул ручку, прыгнул внутрь, закрыл, не дождавшись выравнивания давления рванул следующую рукоять, вывалившись в трюм.
Корабль штормило, ныло в ушах. Наверное, то же самое чувствуют матросы на океаническом судне в девятибальный шторм. Весь трюм был завален пустыми вёдрами, высыпавшимся из склада барахлом, было душно — мелкими каплями сифонила вода.
А передо мной стояла Цсофика — помятая и испачканная в чём-то.
— Ракеты! — держась за стенку, сказал я. — У бати где-то были ракеты!
— Нету ракет! — Послышался где-то издалека голос Арсена.
— Не работают, — кивнула Цсофика. — То ли бракованные, то ли прицепили вы их криво. Иди вон левое крыло тряси. Арсен говорит, что это помогает. Будем меняться, а я пока попытаюсь робота вытащить.
— Зверюгу покорми! Я пока не могу! — сказал Арсен.
Я кое-как вылез из скафандра. Волчок ругался, ворчал на своём наречии, голодный четырёхмерный старик, я мысленно успокоил его, дошагал до отсека, управляющего псарней, поискал по углам и нашёл здоровенный, с руку толщиной свинцовый «пирожок» с плутонием. Сунул в гильзу, плюнул, отправил к волчку. Тот заворчал по-новому, довольно, сыто. Дополз до рукояток в углу трюма, управляющих поворотом крыльев. Сел на вперился в пузатый экран, на котором виднелась монохромная координатная сетка, и принялся поднимать её — то вверх, то вниз.
* * *
Потребность во сне: Сильная (14 часов бодрствования)
Потребность в еде: Сильная (10 часов)
Я занимался этим долго, до посинения, пока не челюсти не свело. Очнулся я, только в браслете послышался голос бати, а меня тронули за плечо.
— Ну, как вы тут? Я к вам с подмогой пришёл.
Сообщение: окончание экстренной ситуации.
Получена премия: 10 трудочасов (участие в вооружённом конфликте)
Получена премия: 100 трудочасов (внеплановая внекорабельная деятельность)
Получена премия: 50 трудочасов (спасение коммунистического имущества)
Получена премия: 200 трудочасов (героизм и самоотверженность во время критической ситуации)
Накоплено трудочасов: 460,35
Ваш ранг повышен: Юнга 6 разряда.
Заполнено заявление о досрочном окончании испытательного срока.
* * *
Нашим спасителем был корвет «Ревнивый», чей капитан, адмирал Сатонкин по прозвищу «Сатана» удачно оказался в соседней системе и первым откликнулся на зов. Катера преследователей тут же ретировались — обратно в системы двух Озёрсков, под крылышко Инспекции. Адмирал был известен далеко за пределами Республики — «Ревнивый» совершал рейды глубоко в Бессарабию, в окраинные зоны Союза Планет, доходил даже до Новгородской Иерархии. Его боялись все, даже имперские корсары-коллекторы.
Впрочем, задержался он в системе ненадолго — после него пришёл ремонтный катерок. Два дня длилась приборка и ремонт. Ещё через двое суток и мы покинули окрестности несчастливой звезды, всплыли вскоре в системе Магнитогорска.
Это был оранжевый карлик с шестью неплохими каменистыми планетами, три из которых были в зоне обитаемости. Только вот терраформировать их полностью пока никто из властей не решался ввиду крайней токсичности поверхности. Молодая система изобиловала сульфатами, фосфором, кадмием и ртутью. Вернее, проект был, но в отдалённой перспективе — пока оказалось куда дешевле забросить в систему крупных орбиталок, поставить купольные поселения и поселить здесь полсотни миллионов заключённых, переселенцев и прочих странных личностей.
Корабль крутился на низкой орбите вокруг Магнитогорска-5. Мы сидели все вместе на верхней палубе — я, батя, Арсен, Завет Ильича — ещё однорукий, запчасти уже заказали и ждали, и Цсофика. В жестяных кружках плескался крепкий чёрный чай, в огромной кастрюле на буржуйке шкворчала подогреваемая картошечка. На этот раз — не одна, а с поджаркой из морепродуктов с ближайшей аквафермы.
— Хорошо, всё же, в родных просторах, — сказал батя. — Спокойно. Нормально. Сейчас всего неделька — и доплывём до Миасса, а там и до границы рукой подать. Отдадим тебя твоему бате, получим баблишко, закупим оружие помощнее, чтобы не как в этот раз…
В его голосе чувствовалось сожаление.
— Подтвердите? — сказал Ильич.
Он поочерёдно смотрел на каждого из нас, как будто недоумевая о чём-то.
— Что именно «подтвердить»?
— Наш план — проследовать до границы с Бессарабией и отдать товарища Цсофику людям её отца?
— Ну да. А что ещё-то? Что ты, железная башка, предлагаешь?
Арсен по-дружески похлопал Ильича по целому плечу.
— Я полагал, товарищ капитан, что вы тщательно изучили все новости, которые могут повлиять на ваши решения в данном вопросе, — кивнул Ильич.
— Когда! То нападение, то ремонт! Я даже не знал, что мы подсосали свежие новости с базы.
Я насторожился. Ильич долго смотрел на Цсофику.
— Мои соболезнования. Я думал, вы знаете.
— Что⁈ Да что, блин, вы скрываете.
Прямо над буржуйкой вспыхнула голограммная видеозапись. Ведущая бессарабских новостей в цветастом наряде вещала:
— Загадочное убийство всколыхнуло весь столичный бомонд. В туалете стриптиз-клуба «Китайский крольчонок» обнаружено тело барона Алоиза Бёрдс-Идрисова, заместителя директора и акционера Львов-Одесского Терраформирующего концерна. На теле были следы насильственной смерти от удушения, регенерирующие и восстановительные процедуры к результату не привели.
Картинка сменилась — туалет, весь в золоте и иероглифах, на полу носилки с грузным телом, вокруг которого крутятся врачи, вращаются манипуляторы роботов… Цсофика всхлипнула, прикрыв рот рукой.
— Учитывая отсутствие прямой наследницы Цсофики, по данной нашего агентства, скрывающейся в Империи или в микронациях, акционеры инициировали раздел акций и части имущества, принадлежавших барону.
— Это незаконно! — вещал смуглый коротышка, окружённый толпой журналистов и левитирующих камер. — Всё это должно принадлежать его законной дочери!
— Хватит, выруби нахрен! — сказала Цсофика, поднялась и побежала в санузел умываться.
Трансляция прекратилась. Арсен поднялся и махнул мне рукой — мол, пойдём. Мы принялись собирать здоровенный стеллаж, развалившийся в ходе качки, но краем уха я подслушивал диалог бати с Цсофикой.
