Эмиссар. Часть 2 (СИ) - Листратов Валерий

Весь полк, переброшенный частями в эту долину, обречен. Большая часть его уже легла или превратилась в прах, а меньшая — умирает быстрыми темпами.

Мы словно бы договариваемся с тварью, что встретиться нам с ней всё равно придётся и, скорее всего, на площади. Всё-таки это место её силы, и для неё это самое удобное.

Так что, как только площадь становится мне доступна для хоть каких-то манипуляций, я начинаю готовиться.

Бывшего мольфара мы видим ещё пару раз. Но его вид, конечно, ужасен. Вся одежда висит клочьями, местами слезает кожа и видны мышцы. Даже лица не видно за слипшимися от крови волосами. Ощущения от него крайне неприятные, но при этом он не является нежитью. Того же самого чувства, что помню по нападению быстрых мертвецов, здесь нет. Он абсолютно живой, совершенно безумный. Понимаю, что тени его каким-то образом лечат, причём лечат в постоянном режиме и сильно за гранью понимания. Мольфар прекращает прятаться вообще.

Турки бросаются на нас, как на самых понятных врагов. Иногда скооперировавшись, иногда просто толпой. Но что могут сделать неодарённые в любом количестве при наличии действующих магов? Фактически ничего. И ведь отпустить их тоже не получится. У балканцев к ним слишком большой счёт, тем более здесь именно горные стрелки. С ними они воюют не первый год, и турки у всех бойцов никакой реакции, кроме ненависти, не вызывают вообще.

К площади мы подходим примерно в одно время. Бывший мольфар выходит на край площади, наша группа выходит на противоположный. Осман, в моём ощущении, на расстоянии метров триста в каждую сторону не остаётся вовсе. Думаю, и в долине их уже не остается. Я почти уверен, что даже оставшийся снайпер со склона до выхода из долины не добежал.

Из живых около площади я чувствую только бывшего мольфара и наш отряд. При этом Йована, ещё одного, вроде как выжившего воеводу, я тоже не чувствую. Кажется, он пал жертвой либо своего мага, либо турок, но в любом случае деться никуда отсюда он не смог бы. Вместо людей, которых мы не смогли разбудить, на площади нас встречает толстый слой праха. Наверное, до щиколотки.

Отдаю команду големам, те атакуют и бывший мольфар скрывается под четырьмя гибкими телами. Я не очень верю, что они смогут победить монстра, но проверить было разумно. Только то, что происходит, поражает меня ещё больше. Мои големы осыпаются практически мгновенно глиной и песком. А амулеты перестают реагировать. Я их чувствую, и при желании соберу, но они словно бы становятся полностью «пустыми». Хотя может, и не словно.

Хорошо, что действие получается похожим на смерть обычных людей — вряд ли кто-нибудь понял, что это искусственные тела. Уж больно похоже големы осыпаются, да и шарики мои среди этих куч пыли враг кто найдёт. Да и потом, сделать четыре накопителя — не самая большая проблема.

А вот то, что монстр полностью разряжает четыре серьёзных накопителя, причём буквально за секунды немного беспокоит. Все же это говорит о его всеядности.

Монстр взглядом выцепляет меня. Не уверен, что существо сейчас видит зрением. Видимо, всё-таки это больше какое-то ощущение, но это чувство направленного взгляда вполне себе воспринимаю. Вокруг него бьются десятки чёрных щупалец, и некоторые даже, чуть-чуть удлинившись, пытаются достать до моего контура. Обжигаются и возвращается обратно к монстру, и существо замирает в нерешительности. Но контур очевидно прогибается под их ударами.

— На площадь не выходить! — командую. — Лучше вообще держитесь строго за мной.

Мольфар тут же переводит то, что я говорю, своим бойцам. Народ тут же делает шаг назад.

Монстр ловит мой взгляд и делает шаг вперёд, снова приглашая меня на площадь. А я принимаю этот вызов и тоже делаю шаг на площадь, рукой останавливая всех своих бойцов.

— Может, мы сбежим? — спрашивает старый маг.

— Боюсь, что уже не успеем, да и изначально не могли. — качаю головой. — Да и вы не сможете. Всё же я его вряд ли задержу достаточное время, чтобы вы смогли покинуть долину. Но на самом деле не переживайте, всё нормально будет.

— Макс, ты уверен? Чем мы можем помочь? — спрашивают мои маги.

— Только если есть накопители. В руки мне дайте.

Алекс и Виталий отдают мне по оставшемуся кристаллу. Это немного, но с моими — это в принципе очень приличный объём.

Существо не сильно торопится, потому что в общем и целом оно считает себя хозяином положения — мои атаки не нанесли ей никакого вреда до этого. Разве что заставили обратить на меня внимание. Его щупальца тьмы обжигаются о мою защиту, но её всё-таки продавливают, и он это, очевидно, чувствует. Так что оно вообще не боится. Оно скорее прикидывает, какой из меня десерт.

Именно такой, гастрономический, скорее, интерес, у него в сигнатуре.

Пару секунд, и мы начинаем сближаться.

Всё-таки рассчитал я неплохо. Естественно, я ждал, что этот монстр не сможет пройти мимо такого вкусного меня. Так что и наше окончание забега напротив этой твари было отнюдь не случайным. Всё же в пределах двухсот-трёхсот метров я сигнатуры чувствую, отличаю на удивление теперь хорошо. А поведение существа просчитать удаётся.

Монстр делает ещё пару шагов вперёд. В какой-то момент не выдерживает и почти срывается на бег.

А я тут же выстреливаю шариками, которые вовремя тварь тормозят, хоть и не наносят ей урона, и активирую ритуальный рисунок. Не зря же весь путь долго подготавливал его на площади.

Тварь замедляется на секунду, на две секунды, на три и словно бы останавливается в движении. Магия уходит как в чёрную дыру.

Магия из накопителей, которая проходит сквозь меня, чуть ли не прожигает руки. Накопители рассыпаются один за другим, просто не удерживая такого напора энергии. Я их перебираю по одному, но течения силы недостаточно.

Пси тоже улетает, как в трубу, но магию пока контролирую — пси-то у меня много. Кристаллов просто завались еще.

Монстр всё сопротивляется и сопротивляется. Он не понимает, что с ним происходит, но при этом плотность его пси таково, что магии ритуального рисунка недостаточно, чтобы нанести ей хоть какой-то ущерб. Рвущаяся вперед тварь делает шаг. Медленно, да, но она делает шаг ко мне.

— Кажется, я вовремя, — слышу голос Кощея. Вот уж кто оторвался на полную. Не отвлекаюсь. Рисунок сейчас важнее много чего. Это жить не должно.

Кощей кладёт свои ледяные руки мне на шею, и в меня буквально вливается поток целительской энергии. Энергии, очень близкой к целительской. Вот только не совсем она. Похожа, но с довольно неприятным затхлым привкусом. Успеваю ощутить и пускаю ее тоже в дело. Но, собственно, чего я ожидал? Знаю, кто этот человек.

Концентрируюсь только на рисунке. Следить за тенями вокруг уже точно не могу.

— Помогайте, если хотите остаться в живых, — почти усмехается Кощей.

Вот, кстати, из всех нас, больше всего шансов остаться живым и относительно целым, как раз у него, если не справлюсь.

Оба мага кладут руки мне на плечи, да и старый мольфар умудряется присоединиться. Видимо, каким-то образом у этих магов тоже есть вариант с передачей силы. Меня буквально трясёт. Такой поток магии из пятерых человек, пропущенный через меня почти сжигает, и если бы не пси и не привыкание в Пятне, то такой поток я пропустить бы просто не смог бы.

Мне требуется полная концентрация на то, чтобы вплетать в этот огромный поток магии своё пси. Полностью перестаю контролировать, что происходит снаружи. Я даже за монстром перестаю наблюдать. Остаюсь только я, поток и рисунок.

В какой-то момент из потока исчезает Алекс, подозреваю, что где-то там, снаружи, активизируются тени. Но даже этих потоков магии хватает, чтобы существо прекратило движение и начало прогибаться под давлением.

Накопители рассыпаются. В какой-то момент ритуальный рисунок, уверен, становится виден и в реальности. Его контуры начинают чуть ли не гореть белым пламенем сквозь закрытые глаза. Граница поднимается клубами тумана, и тварь не выдерживает, начинает кричать. Крик пробивается даже сквозь мою концентрацию. Бывший мольфар кричит, воет, захлёбываясь, секунду, две, три, и всё равно удержать в себе эту тьму не может.