– Нам здесь сидеть, пока у него патроны не кончатся либо полиция не приедет. Хитростью надо с ним.
– Придумал что-нибудь? – Полина, морщась от боли, подвигала плечевым суставом.
– Придумал, – гордо заявил Генри. – Тебе надо будет отвлекать стрелка, пока я не зайду ему с тыла.
Генри отдал Полине пистолет и собрался идти вниз.
– Постой, Генри, это очень опасно! У тебя же ничего нет, а у него ружье.
– Хорошо отвлекай, чтобы он не обернулся, когда не надо.
Генри торопливо спустился вниз, чтобы стрелок его гарантированно не видел, и двинулся в сторону. Полине только и оставалось, что бросаться камнями и постреливать из пистолета наугад. Стрелок делал то же самое – всаживал пулю за пулей в камень, не предпринимая опасных маневров. Полина думала, что он еще надеялся на своих товарищей и тянул время.
Полина время от времени обращалась в слух, чтобы услышать шаги Генри. Где-то через полчаса ей послышалось шуршание его кроссовок по ту сторону дороги. Теперь надо было отвлекать стрелка сильнее, чем прежде. Едва выглядывая из-за укрытия, она швыряла камни, почти не целясь. Стрелок тоже стрелял наудачу и иногда промахивался мимо камня, за которым пряталась Полина. Три раза она выстрелила в воздух, когда четко расслышала шаги Генри. Не удержавшись от любопытства, она активировала быстрый метаболизм и попала на финальное представление. Генри зашел со спины к стрелку. Тот в последний момент почувствовал чужое присутствие и начал оборачиваться. В этот момент парень уже наклонялся над ним. Он резко ударил его отточенным приемом в лицо. Стрелок безвольно уткнулся в землю. Генри выдернул винтовку из его рук и замахал ею, показывая Полине.
– Теперь я вижу, что ты не заливал мне про каратэ и коричневый пояс. – Она быстро поднялась на дорогу.
Генри был польщен комплиментом. Стрелок лежал без движения. Руки в перчатках были вытянуты вперед, а кожа над бровью рассечена и сочилась кровью прямо на закрытое веко.
– Я еще и не то могу. Ногой, например.
Полина вынула из кармана стрелка его терминал. Экран засветился от прикосновения. На нем появилось лицо незнакомого мужчины.
– Поймали уже… – начал он и осекся, когда увидел, что на него смотрит Полина, – Где Махмуд?
– Упал, ударился, ему нехорошо. – Полина повернула камеру терминала на стрелка. – Его товарищи тоже не могут сейчас ответить. Присылайте новых.
Лицо мужчины выразило недоумение, удивление и страх. Он попытался что-то сказать, но не нашел слов и отключился. Операция пошла не по их плану, он растерялся и нуждался в инструкциях. Полина почувствовала себя победительницей. Это придало ей решительности и уверенности в своих силах. Суетные хаотичные мысли, которые были у нее в голове во время бегства от погони, упорядочились. Полина вошла в Сеть через чужой терминал и вызвала полицию и службу спасения для поверженных противников.
– Патроны надо высыпать, а оружие вернуть. Пусть эти говнюки сами придумывают себе оправдание.
Генри, помучавшись с рычажками, разрядил винтовку и пистолет. Патроны выбросил на другую сторону дороги.
– Теперь как добираться будем? – спросил Генри. – На их машине нельзя, меченая.
– Тогда, как и собирались, вниз до шоссе.
У Полины болела правая рука и шея с левой стороны, а у Генри были рассечены костяшки от удара кулаком.
– Если мы доберемся до дома живыми, то это будет самый запоминающийся отдых. – Генри сорвал листок с молодого фикуса, порвал его на несколько частей и приложил к кровоточащим ранам. – А то: «Посмотрите налево, там затоплен корабль третьего века до нашей эры, а здесь под нами древний портик, а вон там, за горизонтом, вообще Зевс случался с Герой». Скукота, и не проверишь, правду говорит гид или это только для туристов сказки?
– Не знаю, я бы сейчас многое отдала, чтобы вернуться в прошлое и сказать себе прежней: «Не ходи ты, дура, на тот экзамен по нейробиологии».
– Да ладно? – не поверил Генри. – Ты же стала суперчеловеком. Все мечтают быть немного лучше остальных.
– Я тоже так поначалу думала, но видишь, в нагрузку идут проблемы. Ты любишь проблемы?
– Нет, конечно.
– Вот и я не люблю. Пока думала, что это подарок, радовалась. В уме уравнения решала, ходила в темноте, слышала и видела то, что другие не могут. А потом села не в ту машину и проснулась на острове, где все мои способности оказались кому-то еще нужнее, чем мне.
– Тебя похитили?
– Да, таким же манером перехватили управление автомобилем.
– Да-а-а, – протянул Генри. – Я считал, что Сеть настолько обезопасила себя от незаконного пользования, что все киберпреступления остались в прошлом.
– Как видишь, нет. Внутри Сети для устройств, создающих ее, пользование ничем не ограничено.
– Об этом я не думал.
– А мой преподаватель, профессор Блохин, думал. Мы-то считали его злым дядькой, который топит студентов на экзаменах ради забавы, а он оказался гениальным ученым с революционными взглядами и пониманием наступающей беды.
– Да уж, его суперпрограммы продвинут человечество на новый уровень. По сути, наш мозг не изменился с тех пор, как мы жили в пещерах и охотились на мамонтов. Все это время мы накапливали знания, использовали их, но умнее пещерного человека не стали. Вся разница только в накопленном багаже знаний. Без него мы такие же пещерные люди. А тут скорость вычислений как у компьютера, все органы чувств усилены многократно, это настоящий прорыв. Медленная соображалка – это то, что заставляло нас испытывать комплекс перед созданной нами техникой и верить, что когда-нибудь ее осознание поднимется до такого уровня, что посчитает нас, людей, неугодными атавизмами ее существования.
– Все верно, Блохин тоже так считал… считает. Он мне сказал, и после этого я сама стала замечать, что Сеть превращает нас в послушное тупое стадо, откармливает. Еще непонятно, какой ресурс она хочет вытянуть из нас. – Полина помолчала. – А может быть, ты и прав, умертвит всех одновременно, а мы и не заметим.
– Тогда твой похититель, как его там, Филиппос – герой, борющийся с системой.
– Нет, у него нет цели победить. Он хочет пользоваться ею для собственных нужд, а они у него преступные.
– Еще вчера я считал, что мы живем в эпоху всеобщего благоденствия, а сегодня мои взгляды развернулись ровно на сто восемьдесят градусов. Сеть – тайный враг, а убийства – совсем не пережиток прошлого.
В воздухе раздался шум винтов конвертопланов. Спасатели и полиция, если можно так было выразиться, «спешили» на место аварии. Они зашли со стороны гор, поэтому пара молодых людей не попала в область действия их сканеров.
– Интересно, что они наплетут про оружие и все остальное? – спросил Генри, провожая взглядом яркие точки летательных аппаратов.
– На месте Филиппоса я бы подстраховалась. Поменяла бы сведения о них в Сети и активировала бомбы, встроенные в мозг.
– У тебя извращенный и жестокий ум.
– Это все программа, которая подсказывает мне оптимальные действия. Программе не свойственно проявлять эмоции. Я не против, пусть живут.
За разговорами Полина и Генри не заметили, как вышли к шоссе. Здесь было оживленнее, чем на горном серпантине. К тому же неподалеку находилось небольшое придорожное заведение, возле которого стояли несколько автомобилей. Полина почувствовала острый голод. Схватка с преследователями и тяжелый спуск сожгли все калории.
– Я превращаюсь в прожорливое существо. Извини, но я никуда не поеду, пока мы не поедим.
– Полина, я студент, в таких местах еда очень дорогая.
Генри намекнул на свою неплатежеспособность и сделал виноватое лицо. Полину рассмешило, что он принял ее реплику на свой счет.
– Да брось, еду нам оплатит греческое министерство туризма. По-моему, справедливый круговорот? Сейчас мы через камеру закажем себе обед. Ты что будешь?
– Давай чего-нибудь местного. А то дома будут спрашивать, что ел, а я кроме кармашков ничего и не успел попробовать.
– Греческий салат, фета, оливки? Я не собиралась сюда ехать, поэтому не подготовилась.
