"Фантастика 2025-51". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Лагутин Антон

Я перегруппировал своё войско, и мы пошли дальше. Как и всегда, Ансгар и его люди шли впереди. Дрюня и Осси вышагивали рядом со мной, недалеко от Ансгара. Я осматривался, радовался количеству сохранившихся воинов — их осталось чуть больше семи сотен. Но на душе вдруг поселилась тоска. С нами не было Кары. Так странно, мне приходилось испытывать щемящее чувство где-то рядом с сердцем, но оно ни разу меня не угнетало. Наоборот, придавало сил, уверенности. Мне всё сильнее и сильнее хотелось отомстить за смерть волчицы. И чем больше я думал об этом, тем крепче хрустели мои зубы.

Враг вновь решил себя проявить, бросив нам на встречу обычных воинов. Обычных солдат, чьи тела были закованы в кровавые доспехи, чьи лица были спрятаны за масками, а толстые длинные дреды скребли о наплечники каждый раз, когда они замахивались своими прямыми клинками.

Мы уничтожили всех. Всех до единого, кто осмелился броситься нам на перерез. Ветер подхватывал с землю свежие хлопья пепла и уносил их вдоль влажной скалы, цепляя крохотные крупинки за почерневший мох. Их смерти не имели никакого смысла. Они даже не затормозили нас. Видимо, враг никак не ожидал такого сильного сопротивления с нашей стороны.

Подойдя к стене так близко, что можно было разглядеть каменную кладку, мы обнаружили, что ворота не заперты. Из чрева города на нас продолжали набегать солдаты, но их действия не были слаженными, и все атаки заканчивались горстками пепла.

Убив две дюжины воинов, бессмысленные самоубийства прекратились. Враг начал скапливать силы, заграждая единственный проход в город. На наших глазах появилась стена из кровокожих, и казалось, что перед нами широко раскрылась пасть больного человека с воспалённой нижней десной, из которой вместо здоровых зубов торчали обломанные осколки, успевшие насквозь побагроветь.

Рот ощетинился алыми клинками.

Уже перед самыми воротами один из вражеских кровокожих бросился на меня. Его толи выпихнули наружу, толи он сам решил проявить себя. Я даже не стал отступать, или отпрыгивать в сторону. Да и он удивился, когда я точно рассчитал дистанцию между нами и лишь поднял копьё. Наконечник воткнулся ему в шею, с лёгкостью пронзив насквозь. Я выдернул копьё и ударил ещё раз в живот. Ну зачем? Зачем они это делают⁈

Меня вдруг охватил гнев. Стиснув зубы и крепче сжав древко я вогнал копьё на половину в брюхо вражеского солдата, упёрся ладонями в разломанный кусок его пластины на животе и потащил вперёд. Потащил прямиком в толпу кровокожих через распахнутые ворота. Его сабатоны вначале скребли пятками песок, но очень быстро громко зацокали по каменной дорожке.

Я рычал. Громко. Я даже не умолк, когда мы врезались в живую стену и углубились на пару метров, сбив с ног несколько солдат.

На меня обрушился град вражеских клинков. Мой доспех отозвался треском и хрустом, где-то на руке лопнула пластина, пропустив вражеское лезвие в мою плоть. Боль волной пошла по руке, но тотчас же утихла. Запасы крови милосердно её заглушили, возвращая меня целиком в бой.

Продолжая рычать, я выдернул копьё из пуза врага, левой руку ударил на отмажь и отпихнул приблизившихся врагов. Справа вновь клинки ударили по моему наплечнику. Клыкастые рога выдержали удары мечей, подарив мне возможность вновь ударить копьём. Я не стал добивать кровокожа с пробитым брюхом, его уже топтали свои же, и он точно не сможет встать до тех пор, пока бойня не прекратиться.

Подобно черепахе, прячущей голову в панцире, я cдвинул массивные наплечники к голове и начал орудовать копьём, пронзая стену из кровокожих раз за разом. Удар, выдернул копьё, и снова удар. Ничего сложно — лучшая работа в мире. Бей и бей. Убивай и убивай.

Вражеские удары продолжали сыпаться, клинки больно задевали по открытой части головы, но кровавые дреды надёжно защищали мой череп. Под ногами захрустел пепел, он быстро поднялся в воздух и полез в глаза. И как оказалось, не мне одному. От врагов последовали неточные удары, клинки слепо залупили по наплечникам, скользили по предплечью, оставляя неглубокие борозды и уходили по инерции в пустоту. Мне стоило прикрыть веки и продолжить бить.

Удар, выдернул копьё, и снова удар.

Слева раздался знакомый свист, за ним — влажное чавканье и жуткий треск, похожий на дробление сотни костей. Справа громко ухнули, и снова всё вокруг наполнилось отрывистом звуком лопающихся доспехов и костей.

Я ударил еще раз, а потом отпрыгнул назад. Позади меня оказалась пустота, с радостью принявшая моё тело. Мои глаза открылись, и увиденное вызвало у меня на лице улыбку. Слева орудовал Дрюня, убивая всех, кто стоял перед ним своей жуткой секирой, а справа — Ансгар. Его дубина из человеческого черепа обрушивалась на головы кровокожих и ломала их как хрупкие куриные яйца, а заметно потрёпанный щит отпихивал врагов прямо в руки Бэтси. Толстуха с двумя клинками прорывалась сквозь толпу, оставляя за собой дорожку пепла, которую тут же сдувало сотней сабатонов моих воинов.

Убив не одну сотню кровокожих, мы сумели преодолеть линию ворот и войти город. Пепел полностью окутал наши тела, окрасив кровавые доспехи в угольно-чёрный цвет.

Кровокожи продолжали нападать, заполняя извилистые улицы каменного города и наполняя воздух стуком кровавых ботинок. Отчаянные атаки были чем-то вроде последнего вздоха. Тот, кто управлял ими прекрасно понимал, что нас не остановить. Бойня проиграна, но сдавать город так просто никто не собирался. Кровокожи неслись на нас словно полчища крыс, бегущих от страшного пожара.

Загородившись щитом, Ансгар встал напротив меня и спросил:

— Инга, что дальше?

— Ансгар, ты и Осси должны пробиваться к пристани. Берите основную часть войска и идите по левой стороне города, через центральную площадь. Корабли. Вы должны обезопасить их. Никто не должен уплыть! И никто не должен их сжечь!

Каменный город уходил вниз, к побережью, и стоя у самых ворот можно было целиком окинуть взглядом проделанную работу неизвестного мастера. Мне стоило чуть поднять глаза над крышами домов, прищуриться, спасаясь от обеденного солнца и вот, безмятежное море с золотым отливом солнечного света пускало мелкие волны к песчаному берегу, вдоль которого был построен огромный причал. Я вскинул левую руку и пальцем указал Ансгару на огромные трёх матчевые корабли с убранными парусами. Прекрасные творения безумного кораблестроителя. Парусные корабли словно сошли с учебников истории; остроносые, рубленная корма. Корпуса были обшиты деревянными досками, но что сразу бросалось в глаза — пульсирующие вены толщиной с человеческую руку паутиной оплетали корабли, и казалось, что они будто пойманы в сети. Почти фрегаты, только вместо пушек с бортов в воду тянулись узловатые вёсла.

Ансгар кивнул и глазами принялся выискивать в толпе Осси.

С четырёх улиц, тянущихся через весь город прямиком к воротам, продолжали наступать кровокожи. Было заметно, как они мешали друг другу на узких улочках, где было сложно вообразить пять человек, вставших в ровную шеренгу.

— Дрюня, мы идём по правой стороне города! Мы должны занять две улицы.

— Хорошо! — крикнул мой друг, убив очередного кровокожа точным ударом по голове.

Выдернув секиру из медленно рассыпающегося пеплом трупа, Дрюня подскочил ко мне.

— Червяк, а дальше что? — спросил он.

— Мы идём на встречу к Гнусу.

— Ты знаешь, где искать эту кучку пахучего дерьма?

— Да, он оставил мне подсказку.

— Тогда веди! — гаркнул Дрюня и кинулся на отряд кровокожих, готовый излиться к нашим ногам из улицы напротив.

Стоящие по обе стороны улиц каменные дома служили хорошей стеной, позволяющей нам убивать кровокожих без лишней суеты. Им некуда было бежать, только назад, но там их поджидал плотный тупик из сгрудившихся солдат. Мы пронзали их и рубили.

Рубили и пронзали, обращая в пепел. Мои войны быстро заполняли оставшиеся улицы, гоня врага в центр города. Спустя сотню кровокожих мне на глаза попались кресты. Пустые.

Щели каменной дороги плотно забились трупной сажей, когда мы проделали себе путь и очутились на центральной площади. Вражеские остатки мы сумели взять в плотное кольцо, которое быстро сузилось. На другой стороне площади я видел Осси и Ансгара. Они слизали часть врагов и двинули дальше по улице в сторону причала, оставив за собой щетинистый хвост из моих воинов, продолжающий кромсать врагов.