— Впереди. — Симхах махнул рукой себе за спину. — Километра полтора. Монстр. Похож на личинку. Здоровенную. — он осмотрелся. — Размером с два наших фургона. Нет, даже больше!
— Ты испугался большой личинки? — приподнял одну бровь я.
— Ты бы тоже испугался, давэр. — проникновенно произнес мужчина. — Личинка Императорская!
Я уже знал, что у некоторых разведчиков Каравана имелся навык определения степени угрозы монстра. Похоже это был тот самый случай.
— Вот это дело! — радостно воскликнул Леуштилат, потирая руки. — Наконец достойный противник! Да, дружище? — он ткнул меня кулаком в плечо. — Сейчас мы его…
— … обойдем. — закончила за Леуша Еленга. — Никто в здравом уме не станет связываться с Императорским зверем. Даже если он выглядит, как обычная личинка. Я ведь права, мэлэх?
Караванщица испытывающим взглядом посмотрела на Умана. Будто всерьез сомневаясь в его умственных способностях. Да, за прошедшие недели она ни разу не посмела оспорить его решение, но все еще не простила уведенную из-под носа должность.
— Определенно. — подтвердил Уман, напряженно всматриваясь вдаль. После чего бросил взгляд на готовящееся нырнуть за горизонт солнце и добавил. — Привал откладывается. Обходим широким крюком по левую руку. Будем идти пока вероятность угрозы не снизится до минимума. И да поможет нам Захаурун.
— Ну тоже неплохо! — с довольным видом кивнул Леуштилат, ничуть не расстроившись. — Устроим ночные маневры, порассказываем страшилки под звездами, дружно покажем кукиш оставшемуся с носом монстра. Красота!
— Погоди. — нахмурился как раз подошедший Кисточка. — Ты же сам говорил, что у личинок, червей и змей носа нет. Что они типа как шнурки.
— Ага! — тут же подхватил Хвост. — Как шнурки.
— Не-не. — поправил их Симхах. — У змей как раз нос есть.
— А, точно! — оперативно поправился Хвост. — Так он и говорил. Слушайте, а что если именно из-за этого зверя Караваны пропадают? Не каждый с Императорским справится. Вот до Триомажа и не добираются.
— Вряд ли. — осадил его я, по правде тоже не горя желанием рисковать понапрасну. — Караваны должны были подъезжать с разных направлений. Хоть один бы проскочил. Разве что личинок несколько десятков, и они окружили город.
— Ну да, ты прав. — снова принял чужую точку зрения Хвост.
— Несколько десятков Императорских личинок… — задумчиво протянула Еленга. — Надеюсь, давэр, Захаурун тебя не слышал.
— Хватит болтать. Выдвигаемся. — закончил дебаты Уман.
— По осьминозкам! — отсалютовал Леуш, и первым ловко вскарабкался по колесу.
Еленга демонстративно закатила глаза, но отдала приказ Октанонтам, и Караван пришел в движение, круто забирая влево.
Вообще в этом вопросе караванщицу я понимал. «Осьминозка» — очередной продукт креатива Леуштилата, объединившегося в одном слове «осьминог» и «повозка». На мой взгляд получилось по-идиотски, но большинству кочевников на удивление понравилось, и термин прижился. Особенно среди детей, которые в здоровяке души не чаяли. Возможно потому, что чувствовали в нем родственную душу. Не по уровню интеллекта, так по сумасбродству идей и отсутствию тормозов.
Мы уверенно огибали лежбище Императорского зверя по безопасной дуге, но самые зоркие караванщики, все равно облепили правые борта фургонов. Они, не моргая, вглядываясь в удлинявшиеся в с каждой минутой тени и готовились в любой момент ввязаться в жестокий неравный бой. Хотя каким образом должна сражаться личинка, я, как ни крути, не понимал.
Собственно, именно из-за угрозы Императорского монстра другую опасность мы и прозевали.
Почти.
Я сидел на своей платформе, располагавшейся с левого борта, и, пользуясь случаем, вновь пытался создать заклинание использования силы приспешника. Заходящее солнце светило мне в глаза, заставляя щуриться, но я все-равно заметил, как участок пустыни передо мной вдруг пришел в движение. Не сразу, но я все-таки понял, что это шевелился вовсе не песок, а обитатели Диких Земель, надвигавшиеся на нас сплошным живым ковром.
— Здравствуй жопа Новый Год… — вполголоса произнес я и тут же завопил, что есть мочи. — Монстры! Слева!
После чего извлек из Теневого могильника четыре десятка зомби, половину гулей и темного клирика, на которых и пришелся первый удар незваных гостей. Незнающая боли и страха нежить, даже не дрогнула, когда на нее налетели превосходящие силы противника. Мертвая плоть столкнулась с живой в неистовой бурлящей мясорубке, однако мои прислужники не отдали и пяди земли, стоя, как вкопанные.
И там же и погибая.
Если бы не я, Каравану пришлось бы туго, но я выиграл достаточно времени, чтобы остальные среагировали и вдарили по тварям всем имеющимся в запасе арсеналом.
Резко запахло жареным. В прямом смысле. Потому что Уман завел свой пулемет, созданный путем улучшения «Огненного шара», и принялся нескончаемым потоком пламенных сфер поливать неприятеля. Получилось весьма эффективно. Даже лучше, чем в Трещине.
Я же, с достоинством пережив первый напряженный момент, рассмотрел агрессора. Им оказалась целая орда приплюснутых шести- а порой и восьминогих насекомых различного размера. От таксы до страуса. Они с легкостью скользили по песку, едва перебирая конечностями, а порой совершали невероятные прыжки, пытаясь обрушиться с неба. И была их перед нами целая тьма.
— Пескомеры! — определил вид монстров Уман. — Быстрые мрази! Не уйдем.
— Без тебя знаю! — огрызнулась Еленга, уже остановившая повозки и один за другим посылавшая в полет небольшие ветряные вихри. Питомцы ее при этом прекрасно справлялись самостоятельно, в клочья разрывая подбиравшихся слишком близко к фургонам чудищ.
Впрочем, таких проворных становилось с каждой секундой все меньше.
Получив оплеуху, Караванщики всерьез взялись за дело и принялись рьяно уничтожать монстров. Их тела сыпались на песок одно за другим, а серебристая гемолимфа не успевала впитываться, образуя целые ручьи, стекавшие к низинам, и скапливавшиеся в лужи. Сквозь стрекот и шелест лапок приказов не слышалось, но особых команд никому и не требовалось. Всех объединяла общая цель: защитить своих, перебить тварей, выжить.
И кочевники достойно справлялись с задачей.
При поддержке нежити они решительным рывком сумели оттолкнуть тварей и, встав перед фургонами дугой, принялись методично уничтожать насекомых. Последние напирали, но им не хватало ума воспользоваться численным преимуществом и завершить окружением, а потому они вставали на место убитых, чтобы тоже пасть, пронзенные оружием или заклинанием.
Наибольшие же проблемы доставляли прыгучие особи. Взмыв над линией фронта, они так и норовили обрушиться на головы сражающихся, однако караванщики не первый день топтали Дикие Земли и отлично понимали, что делать.
Воины даже не смотрели наверх, сосредоточившись на врагах перед собой, прекрасно зная, что их прикроют маги. Бойцы полностью доверяли своим товарищам, и те не подвели, оперативно переключившись на наиболее опасные цели.
Я тоже не бездействовал. Зомби и гули сражались бок о бок с кочевниками, успешно противостоя нашествию насекомых. Их острые когти рвали хитин, как бумагу, а самых ценных прислужников своевременно отлечивал темный клирик, с которым я по мере необходимости делился Межмировой Энергией. Вместо павшей же нежити я поднимал новую из числа Пескомеров и тут же бросал их в бой уже на нашей стороне.
Причем в какой-то момент меня осенило, и я принялся воскрешать сбитых попрыгунчиков, выбирая тех, которых не сильно покорежило магией. Этих я не берег и сразу засылал в толпу врага, отправляя их над головами людей. Приземлившись, камикадзе держались от силы несколько секунд, но они создавали дополительные очаги сражения, что замедляло продвижение орды и облегчало жизнь воинов.
Заметив мой успех, маги быстро сориентировались и начали стараться убивать «десант» более аккуратно, а не разрывать его на части убойными чарами. Они по достоинству оценили мою стратегию и быстро перестроились для достижения максимальной эффективности.
