Тихоныч бросился было к выходу.
— Постой. Сперва в каретный сарай загляни. Там Данила должен был коляску новую пригнать.
— Коляску? — Тихоныч захлопал глазами. — Это зачем же?
— Ну, как зачем? Тебе. По хозяйству мотаться.
— Мне⁈
— Ну, у меня карета есть. А остальные за ворота — и то редко ходят.
— Владимир Всеволодыч… — Тихоныч прижал руки к груди.
— Да иди уже! Принимай транспорт. Может, не понравится ещё.
Тихоныч издал восторженный звук и поскакал к дверям резвее молодого.
А я принял из рук тётки Натальи блюдо с горячими оладьями и продолжил завтрак. Подумал, что в крайнем случае, и транспорт, и сельхозорудия можно будет одолжить у того же Дорофеева. Вряд ли откажет дорогому соседу. Сколько он заплатил за лошадей, Тихонычу скажу попозже, нефиг ему сейчас расслабляться.
Ишь, устроился — чуть что, дайте денег, ваше сиятельство! С деньгами-то, понятное дело, что угодно можно решить. Но деньги нам ещё ой как пригодятся. Нелёгкая это работа — поднимать хозяйство. Особенно такое, на которое предыдущему хозяину было наплевать.
Но ничего, справимся. Где наша не пропадала.
Глава 10
Закончив с завтраком, я вышел во двор.
Поднял голову к небу. В небе летал подаренный Дорофеевым сокол, описывая над усадьбой круги.
— Иди-ка сюда, — позвал я.
И скастовал Знак.
Сокол стрелой рухнул с небес на землю. Охренеть всё-таки, как они это исполняют. Кажется, что непременно в лепёшку расшибётся — а ему хоть бы хны. Встал на лапы и уставился на меня.
— Хорош! — похвалил я. — Сивка-бурка, вещая каурка… Значит, внимай. Основная твоя задача — охранять территорию. Если здесь начнётся какая-то беда. Сработает защитный амулет, появятся левые люди, начнут бить, убивать и грабить — всё вместе или что-то одно, ты сразу летишь ко мне. И верещишь три раза.
Сокол открыл клюв и издал подряд три трели.
— Молодец, — похвалил я. — Всё-таки один Знак — хорошо, а Знак плюс дрессировка — в десять раз лучше. Верно я говорю?
Сокол издал одну трель.
— Еще больше молодец! А теперь — лети, раздобудь себе пропитание. Я забыл у Дорофеева спросить, чем вас кормят. Приедет, спрошу. А пока — управишься сам?
Уговаривать сокола не пришлось. Он издал довольный клёкот. Кажется, охота в дикой природе была для него предпочтительнее кормушки.
— Ну, вот и отлично. Вечером — ко мне, вон туда! — Я указал на башню. — Понял?
Утвердительно пиликнув, Сокол сорвался с места. И мгновенно скрылся с глаз, только его и видели.
— Это ты для почтовых сообщений птицу раздобыл? — потягиваясь. спросил Захар. Он тоже вышел на крыльцо.
— Ну, в основном — для охраны имения. А так — да, можно и для сообщений. Ты как сам-то? Оклемался?
— После лешака-то? Ну, да. Хорошо, что убежали от этой страсти.
— Ты погоди. Скоро мы эту страсть убивать пойдём. Я уже и спеца нашёл.
Захар икнул и побледнел.
— Десятком двинем, — продолжал я. — На этот раз без всякой самодеятельности, именно десятком. Я поведу. Мне б только родий ещё немного посшибать.
— Это найдёшь, — заверил меня Захар. — С твоими-то способностями — вот вообще не сомневаюсь.
Угу. Кстати, о способностях. Пора было проведать, как там идут дела на болоте.
Поднявшись к себе, я вошёл в будку телепортаций. Сосредоточившись, вызвал в памяти Знак, который оставил на том месте, где мы замочили крайнего колдуна.
Вспышка — и я в лесу. Все-таки, Знаки перемещения — самый офигенный вид транспорта! Единственное, не покемаришь в дороге. А так — идеально.
— Это ещё что за художество⁈ — изумился я. Увидел, что Знак огорожен чем-то вроде частокола.
Пнул один из кольев и вышел из этой не то ловушки, не то чёрт её знает.
На болоте кипела активность. Я заметил Ефима в числе остальных мужиков — всего их было с десяток. А на пеньке поодаль скучала, внезапно, Земляна.
— Здорово, старая, — поприветствовал я. — А ты как тут?
— Сам ты старый, — добродушно огрызнулась охотница. — Что, память уже не та? Просил же нас с Захаром присмотреть за работниками.
— Да я-то помню. Думал, ты забыла.
— Когда меня друг просит об услуге, я забывать не имею обыкновения, — надулась Земляна.
— Ладно тебе, извиняй, не хотел, — примирительно ткнул я её рукой в плечо. — Ну и как тут?
— Скучно. — Земляна зевнула. — Канавы роют, воду отводят. Потом для просушки костры жгут. Ничего не нашли ещё, если ты об этом.
— Об этом, — кивнул я. — Ладно, принял. Ждём свершений. А не знаешь, что там за…
— Колья? — перебила Земляна. — Ох, Владимир. Как думаешь, почему у нас Знаков нет в Смоленске или в Петербурге, например?
— Ну, почему?
— А потому что Знак нужно в таком месте оставлять, где ты точно знаешь, что его никто не увидит. Самое простое, что могут сделать — стереть Знак. Это ладно, это ты просто не перенесёшься никуда. А ну как там лезвие приспособят? Переносишься, и тебя — бац! — напополам! А? Или Отсроченную Костомолку? Или просто тварь какая-нибудь там рядом поспать ляжет. Ты — сюда, а она тебя — зубами.
— Ясно, — кивнул я. — Позаботилась, значит, обо мне.
Земляна покраснела и отвернулась.
— Очень надо, — буркнула она. — Просто сидеть скучно было — вот и строгала колья.
Ну да, действительно. Хренли ещё делать, пока соцсети не изобрели. Только колья точить и остаётся.
— Да, спросить хотел. Как охотник охотника. На лешака пойдёшь?
— На кого? — вытаращилась на меня Земляна.
— Ну, на лешего.
— Но он же не…
— Существует, существует. Десяток собираю потихоньку. Очень на тебя рассчитываю.
Земляна быстро переварила информацию.
— Десятник кто?
— Я.
— Тогда иду. А ты что, уже Десятник? — Земляна посмотрела на мою перчатку.
— Пока нет, но скоро буду.
Земляна кивнула. Уверенно — так, будто ни секунды в этом не сомневалась. Вот даже и не знаю, как это расценивать-то. Восхищается она моим мастерством или поражается умению вляпываться в тварей на ровном месте? Там, где, казалось бы, их появление ничто не предвещает…
— Ваше сиятельство! — Ефим издали поклонился.
Я помахал рукой — поприветствовал. Но оказалось, что этого мало.
— Нашли! — объявил Ефим.
— Что?
— Не знаем!
Отлично.
Я поспешил к Ефиму. Он и ещё два рабочих толпились вокруг третьего — ковыряющего лопатой мокрую болотную почву. Один ведь, если не смотреть на него и не комментировать — в жизни не выкопает. Тут поддержка необходима.
— Сколько нужно рабочих, чтобы закрутить лампочку, — проворчал я.
— Чего изволите? — не понял Ефим.
— Наблюдать изволю. Что это? — я присел на корточки.
И не очень удивился, когда понял, что рабочий выкапывает из осушенного болота уже знакомую нам с Земляной гигантскую консервную банку.
Я жестом велел рабочему отойти. Взялся за банку двумя руками, поднатужился и выдернул из-под земли.
Н-да. Если предыдущая банка была целой, то эту моя Костомолка смяла так, будто она угодила под асфальтовый каток. Ну, ещё бы. Тремя ударами долбанул.
Впрочем, размазало банку неровно. В центре светлый металл как будто обтекал нечто выпирающее во все стороны. Как на знаменитой картинке — удав, проглотивший кролика.
Ага! Стало быть, я прав. Разрушить можно только внешнюю оболочку — получив при этом десяток родий. А содержимое «банки» уцелеет, хоть ты на него атомную бомбу сбрасывай. Осталось придумать, как отскрести от этого содержимого светлый металл. Дальше останутся уже сущие мелочи — понять, как добраться до содержимого, и на хрена оно вообще нужно.
Я выдернул клок болотной травы и принялся отчищать от земли «банку».
— Владимир! — такой паники в голосе Земляны я не слышал ещё ни разу.
Голос ещё не закончил звучать — а я уже действовал.
Накинуть Доспех. Выхватить меч! Скастовать Защитный круг — закрывающий меня, Ефима и рабочих, благо они стоят кучей. И всё это — машинально, за одну секунду.
