Дело усложнялось на глазах…
Дана обстоятельно рассказала обо всем, что произошло на месте убийства, не забыв упомянуть о найденных магических знаках и ее усилиях по разрушению оставшихся на месте заклятий.
– Ты сказала – два месяца?! Целых два месяца там лежат мертвые люди? – воскликнул брат Лекум. – Но как же так… Мы должны немедленно исполнить свой долг и проводить несчастных в последний путь. К тому же, наверняка их разыскивают родственники, и нам просто необходимо оповестить их! Нам надлежит немедля выехать на место этого жестокого убийства и произвести там службу! Судя по тому, что ты сказала, сестра, там до сих пор остаются следы этого гнусного колдовства. А раз так – это место должно быть очищено!
Брат Ардила прекратил взволнованную речь монаха коротким движением руки. В библиотеке наступила глубокая тишина. Монахи замолчали, не проронила ни слова и Дана. Пока она не узнала точку зрения всех собеседников, она не хотела раскрывать свое мнение о происходящем.
Через несколько мгновений раздумья монах поднял голову.
– А что сделали вы после того, как вернулись с места убийства? – спросил брат Ардила Дану.
– Я поехала к вам в святую обитель, а мастер Гор отправился на Замковый утес. Он хочет продолжить наши поиски там.
– То есть, вы не стали вызывать стражу?! – опять взвился брат Лекум.
– Нет!!! – решительно отрезала Дана. – И вот почему: это место так старательно спрятали, что преступники абсолютно уверены в своей безопасности. Предав огласке это дело, мы предупредим бандитов, что напали на их след. И о том, что мы теперь можем обнаружить их колдовство – а это очень серьёзно! Наш противник – не какой-нибудь деревенский колдун. Он сломал заклятия! Это очень сильный маг, и мы поможем ему скрыться, если поднимем шум. И тогда опять пойдут набеги на караваны и будут новые горы трупов. Он использует иные заклятья – и мы уже не сможем находить его следы.
– Ты предлагаешь нам скрыть этот факт? – осторожно уточнил брат Ревас. – Вы со своим компаньоном ставите церковь в очень щекотливое положение. Мы не должны помогать преступнику, но…
– Мы должны провести обряды по всем правилам! Там лежат невинно убиенные люди, чьи души так и не нашли успокоения! – убедительно воскликнул брат Лекум. Второй монах, брат Ревас, покивал головой в знак согласия.
– Хорошо, – ожесточенно огрызнулась Дана, – действуйте! И если в этот раз там не оказалось ваших близких, то уж в следующий… никто не сможет дать вам такой гарантии…
Она скрестила руки на груди и зло буравила глазами по очереди каждого из присутствующих в комнате мужчин. Собеседники замолчали. Видимо, перспектива потерять в очередном бандитском набеге кого-нибудь из своих близких или знакомых монахам совсем не пришлась по вкусу. Да и с экономической точки зрения монастырям продолжение таких событий никак не шло на пользу.
– Мы сделаем следующее, – веско произнес брат Ардила. – Мы не будем предавать эту новость огласке. Не сообщим властям… временно, – добавил он, увидев, как Дана радостно встрепенулась.
– Братья заберут умерших и спрячут их в подвалах монастыря, на леднике. Это даст вам немного времени на разработку следа. Мы самостоятельно постараемся установить личности умерших, или обратимся в торговую гильдию города, откуда вышел караван, чтобы выяснить имена погибших. На это нам тоже понадобится какое-то время. Пока это все, что может сделать для вас святая церковь. Разумеется, мы доложим о происходящем руководству нашего ордена. Но я думаю, что мы найдем взаимное понимание в этом вопросе.
«Еще бы, а чего тут не найти-то, – подумала про себя Дана. – Хитрые, конечно, отцы. В принципе, риск они оценили очень быстро, и выкрутились тоже ловко. Ну да, они согласились скрыть от властей и граждан восемнадцать убитых людей во имя предотвращения новых жертв, и нарушить при этом свой религиозный долг. Но, несмотря на „благородность“ поступка, риска для них никакого нет. За это время церковь проведет работу по определению личностей умерших. Если скандал раскроется, церковь, как обычно, выкрутится – „мы не скрывали, мы готовились к огласке“. И священники выйдут сухими из воды. А шишки все посыплются, как вы думаете, на кого?»
В свою очередь я выложил ей историю нашей драки, не опуская подробностей посещения домика лесничего и «вербовки» бандита. Рассказываю, и попутно наблюдаю реакцию своего партнера. Дана слушает очень активно: то руками всплеснет, то нахмурится, где-то покивает головой, несколько раз она задавала уточняющие вопросы.
К истории об экспроприации мною награбленного богатства Одноглазого она отнеслась весьма прохладно, заявив, что я необоснованно рисковал своей жизнью накануне большой поисковой операции. На новость о смерти бандита Дана отреагировала с явным хищным злорадством. И уже совсем откровенно она смеялась, когда я рассказывал ей о «магическом обряде» над телами убитых разбойников. Я еще раз поразился ее самообладанию и некоторого рода цинизму – все-таки я рассказываю о том, как убил людей, а она сидит и хохочет. А где положенная в этом случае истерика и неизбежная лекция о ценности человеческой жизни?
– Что? Сожалеть о бандитах?! – задохнулась она от возмущения, когда я аккуратно спросил ее об этом. – Да я бы их своими руками поубивала при первой возможности! На счету Одноглазого столько смертей, что его даже судить неприлично. Такому разбойнику одна дорога – на тот свет. И чем скорее, тем лучше.
Что ж, отрадно, что здесь наши точки зрения совпадают. Это плюс – и серьёзный!
– И насчет его денег не переживай, – она покосилась на меня, – вернуть награбленное пострадавшим невозможно. Там лет десять его воровской деятельности – концов никаких не найти. А отдать властям – самая большая глупость, которую только можно было себе представить. Считай, что это твоя награда за избавление нашего мира от этого злодея.
Какая здравая и правильная мысль, подумалось мне. Впрочем – немного рано подумалось.
– Кстати, убил его не ты, а Край, – многозначительно заметила Дана.
– И что ты этим хочешь сказать? – обалдело спрашиваю я. – Отдать деньги собаке?
– Я надеюсь, ты не настолько туп, – вздыхает Дана.
Я даже глубоко в этом убежден, если честно.
– Наверное, будет справедливо, Лекс, если ты позаботишься о ее хозяине.
– Именно это я в настоящее время и делаю, – убедительно и с большим облегчением сказал я. Слава богу, обошлось без лекций и нравоучений. Славная девушка. Мы сработаемся, я это чувствую.
– Вот и хорошо, – повеселела девушка. – Переходим к нашим поискам? Что тебе удалось выяснить этой ночью?
– Слушай, я жрать хочу – коня бы съел! Пойдём к костру, там, я думаю, Ларс уже кой-чего приготовить успел. А заодно и расскажу всё…
Завтрак оказался вполне сносным, я даже намекнул своему помощнику, что ему следовало бы призадуматься о карьере повара. Правда, данное предложение было им встречено без особого энтузиазма – он уже успел привыкнуть к новому месту. Ну а потом…
Вот, меня тут некоторые товарищи упрекали в нетерпеливости – мол, непоседливый ты человек!
Ага, это они нашу магичку не видели!
Я тут разогнался поспать – щас! Так мне и дали…
– Дым видишь?
Девушка добросовестно всматривается вдаль. Качает головой.
– Нет ничего.
Вот как? Стало быть, я прав – без магии тут не обошлось.
– Левее развалин башни – на два пальца.
– Не вижу.
Подробно поясняю ей виденную мной картинку, рисую на песке кончиком ножа план лагеря.
– Костер – прямо около башни, свет вечером будет не так заметен. Спят эти ребятки где попало, но вот около развалин их почему-то нет. У выхода дороги наверх – часовой. Не спит, сменяется… – я слегка запинаюсь, пытаясь перевести привычные меры времени в местные. – Короче, трижды за ночь. Словом, бдят.
