Пылай всё огнём, или уходя оставь после себя след милосердия? Какой был его выбор? Об этом мы скоро узнаем.
Джунгли заполнились моими солдатами. Мы петляли между высоких пальм, давили своими сабатонами разлапистые папоротники, путались в лианах, а затем срубали их с неприкрытой жестокостью, почти срубая опутанные древесными канатами деревья. Казалось, что преодолеть эту полосу препятствий невозможно, но там, где человек без сил валился на землю — кровокож продолжал идти. Идти, и тащить за собой человека. Трудно было не заметить, что Ансгар и его люди испытывали некие трудности в преодолении джунглей, и надо признать, без нашей помощи они давно бы сгинули в местных болотах.
Дикие звери разбегались в стороны, стоило им только почувствовать источаемый нашими разогретыми на солнце кровавыми доспехами запах. Ядовитые змеи и опасные насекомые превращались в кашу под нашими ногами.
Что не скажешь о людях.
В джунглях всё пытается тебя убить. Ты — инородный предмет, который необходимо убрать.
Ночью по телу одного из воинов Ансгара проползла сколопендра. Толстая и длинная сосиска в хитиновом доспехе и сотней крохотных лапок, после которых на коже остались страшные ожоги. Поражённый участок эпидермиса покраснел, покрылся сотней гнойных пузырей, которые на наших глазах почернели. Бедняга недожил до утра. Его смерть отрезвляюще подействовала на остальных. Снимать на ночь доспехи и рубаху уже никто не решался, и даже прикасаться к неотразимым бабочкам с крыльями цвета бензинового пятна ни у кого не было желания. Пыльца, попавшая на палец, с лёгкостью могла превратить кожу в сгнивший, дурно пахнущий кусок плоти, и невозможно понять, что в нём поселились черви, пока они не сожрут часть мозга.
Возрождающийся город будто прикладывал все усилия, чтобы смертный люд своими ступнями не смог осквернить скрытые от наших глаз улицы. Но с каждым днём мы были всё ближе и ближе. Наше проникновение за стены — вопрос времени.
И вот, время пришло.
Солнце вставало по левую сторону от города и висело весь день над головой, как лампочка в туалете. Утренний туман заволок всё вокруг, но скрыть полностью чуть проглядывающиеся стены был не в состоянии. До заветной цели оставалось чуть меньше километра по джунглям с небольшими перепадами высоты.
Мы преодолели это расстояние без особых проблем. И когда я прикоснулся ладонью к стоящей на самом краю между травяным полем и джунглями пальме, я ощутил себя первопроходцем. Словно я был один из тех конкистадоров, увидевших собственными глазами всё величие нового света. Такое не нарисуют в учебниках. Картины с таким пейзажам никогда не повесят в музеях или гламурных галереях. То, что мы увидели, было даже сложно вообразить.
Это действительно можно было обозвать городом. Но слово «город» подразумевает под собой некую благоустроенную территорию с бетонными постройками для комфортного проживания смертных. То, что увидел я, никак не подходило под это описание.
В нескольких сотнях шагов от меня высилась жуткая семи подъездная конструкция на девять этажей. Туман окутывал бугристые стены и заползал в пустые окна, словно хотел скрыть внутренний быт за непроглядной пеленой. Солнечные лучи скользили по облицовке здания, непохожей ни на один материал, который довелось мне увидеть. Здесь не было плитки, или сэндвич панелей. Здесь не использовали красочный пластик, чтобы скрыть унылость серого бетона. Здесь стены покрывали бесчисленные количества пульсирующих вен, опутывающих целиком девятиэтажку подобно дикому плющу, тянущегося своими корнями из самой земли. Влажные канатики размером с руку переплетались жирными косами и тянулись своими темно-синими и багровыми усиками к соседним переплетениям. Многослойная паутина опутывала неведомую конструкцию целиком, оставляя на стене дыры почти прямоугольной формы.
Что это?
Шутка природы или целенаправленное строительство потерянного прошлого? Неужели это создал человек?
Каким же надо быть психом, чтобы решиться на такой шаг. И ладно бы это родилось в голове! Сумасшедшая мысль реализовалась в виде кошмара во плоти. Мне с трудом представляется человек, поселившийся в этом пульсирующем аду. Влажный стены ходят волнами. В мягкий пол, на котором извивается сплетённый из вен ковёр, проваливается ступня в тапочке, и ты застреваешь.
Мы увидели живой дом. Дышащий, откликающийся судорогой на каждое прикосновение солнечного луча.
Я вдруг испугался местных жильцов. Мои взгляд побежал по окнам, и я злился, что не мог заглянуть внутрь. Там, где туман рассеивался, вид скрывали свисающие с потолка тонкие вены. Словно кто-то закрылся занавесками. Но мои опасения были напрасны. На этой улице царила гробовая тишина.
Ветер клонил к земле доходившую мне до колен траву, когда я двинул в сторону города. Я сделал шагов десять, прежде чем увидел утоптанную дорогу, тянущуюся вдоль домов. Понять, где начало, а где конец, было невозможным. Утрамбованная земля выходила из тумана и дотягивалась до противоположной стороны города, стирая свою границу густой дымкой.
За мной шагнула моя армия. Топот пяти сотен пар ног глухим стуком пробежался по земле, и я лишь желал, чтобы его никто кроме меня не услышал.
— Ты когда-нибудь видела что-то подобное?
Слева от меня встал Ансгар. В отличии от меня, его оружие было в руках. Ветер еле заметно посвистывал в трещинах щита, а навершие булавы из отцовского черепа глядело своими пустыми глазницами на жуткую картину.
— Видел, — ответил я. — И даже видел хуже.
— Что ты имеешь ввиду.
— На моих глазах разрушили подобный город.
— Значит, это можно разрушить? — обрадовался Ансгар.
— Разрушить можно всё. Но разве мы пришли сюда, чтобы рушить?
Ансгар бросил на меня взгляд полный надежды, однако его губы даже не шелохнулись. Ответить должен был я, но я последовал его примеру и промолчал. Затем я вскинул руку и указал на широкую тропу, протянувшуюся от главной дороги к двум девятиэтажкам неподалёку от нас.
— Старик указывал пальцем на них.
— Инга, ты уверена?
Я не стал лгать.
— Я ни в чем не уверена. Он указывал сюда, и надо понимать, что с расстояния почти в два десятка километров его палец мог накрывать десятки домов. Довольно неточный ориентир, но мне этого достаточно. Мы разделимся на три отряда, и пойдём параллельно друг другу по улицам между домами.
— И что мы будем искать.
— Мух.
Мы разделились на три отряда, один из которых возглавлял я, второй — Осси с Бэтси, а третий, где было больше всего людей — Ансгар. Парень сопротивлялся из-за боязни, что мы потеряемся, и ему ранее не доводилось бродить среди построек из застывшей крови. Но стоило нам зайти на первую улицу и дойти до середины домов, Ансгар увидал меня сквозь пустые окна нежилых квартир, а я сумел разглядеть на его обеспокоенном лице улыбку.
Солнце освещало пустые улицы. С выступающих козырьков подъездов свисали пульсирующие маслянистые вены, а если заглянуть внутрь — в тени можно было разглядеть лестницу, уводящую на этаж выше. Сложно было назвать дома заброшенными. Скорее — незаселёнными. Стены не были расписаны местной молодёжью различными надписями, с потолка не свисали сталактиты из обугленных спичек и от каждого угла не разило мочой. Образцово показательный двор.
Под ногами стелилась утрамбованная земля, на которой ничего не росло. Будто мертвая почва, и в доказательство моих мыслей мне на глаза попалось подобие невысокой ограды из переплетений сосудов, тянущейся от одного подъезда к соседнему. За такими оградами как правило жильцы первых этажей высаживали клумбы с цветами. Здесь же — лежали комки земли, припорошённые странной пылью. Я осмотрелся повнимательнее. Здешняя пыль лежала всюду. Её природа была мне не ясна, однако, когда между домов завыл ветер, и сильный поток ударил нам в лица, я увидел как со стен потоки воздуха стряхивали крохотные хлопья, которыми оказалась струпья свернувшейся крови на поверхности бесчисленного количества сосудов.
