— Они у нас в руках, — сказал Бернардис.
— Что ты имеешь в виду? — Секции Харман и Бернардиса взяли в охват въезд на фермы (который превратился в автостоянку), их разделяло около 50 метров. Бернардиса она даже не видела невооруженным взглядом: значок командира бразильской секции прятался в одном из небольших складских зданий.
— Они захотят туда проехать по эстакаде. Видишь? Так они окажутся в прямой видимости из гавани.
— Ага.
— Пропусти их.
Харман уже собиралась полностью перекрыть дорогу прямо под эстакадой, но теперь отогнала свои машины в сторону, и грузовики-тараны, легковушки, фургоны и квадроциклы с ревом пронеслись мимо них.
— Они слишком растянулись, — отметила она.
— Тогда мы разрежем их напополам.
Используя видеопоток с аэростата 264, Харман наблюдала, как ведущие машины достигли вершины эстакады и начали спускаться. Сейчас они находились примерно в километре от ее позиции. Позади них снижалась стая канадских БПЛА, чтобы изолировать отставших.
Внезапно фургоны в самом центре эстакады резко накренились вправо, одновременно растворяясь в смерче металлолома. Машины за ними ударили по тормозам и скучились вместе, одна перемахнула через ограждение и пролетела два десятка метров до улицы внизу.
— Рейлган? 265 — спросила Харман.
— Да, — ответил Бернардис. — Рельсовая пушка.
Кислотный туман заставил Соколоу зажмуриться. Он упал на пол и теперь полз, надеясь, что все еще держится правильного направления.
Вдруг в поле его зрения выпрыгнул приветливо покачивающийся значок Hello-Kitty (пер.17). Он чуть не рассмеялся, но для этого пришлось бы дышать, чего делать пока не следовало. Появился еще какой-то символ, а после целый поток, когда его AR-система подключилась к внешнему миру. Должно быть, он у туалетной комнаты.
Брайан поискал наощупь дверь, а когда нашел ее, распахнул и ввалился внутрь. Жжение продолжалось, но он уже давно заметил, что в этой маленькой комнатке есть своя система вентиляции, потому что здесь пахло значительно иначе (если не лучше), чем на растительных площадях. Он поднялся на колени, ухватился за края раковины и встал, открыв затем полностью оба крана.
Пищевод першил, как в тот раз, когда у него был острый фарингит, и он не мог остановить кашля — но мог набирать текст с помощью тактильного интерфейса AR, поэтому, окатив водой покрывшиеся волдырями руки и ополоснув лицо, он отправил сообщение командованию Коалиции:
БАНДА НА В/ФЕРМАХ ВЫЧИЩАЕТ СИСТЕМУ СЕРНОЙ КИСЛОТОЙ. УБИВАЮТ ВСЕ РАСТЕНИЯ.
Харман стиснула зубы. Вражескую колонну разрезало надвое, но головная половина была уже всего в квартале от ферм. Они палили перед собой «умными» пулями 266, которые веером разлетались над крышами складов и взрывались в воздухе, загоняя команды Харман и Бернардиса поглубже в укрытия.
Они полностью заливали улицу из своего ЭМИ-оружия и вывели из строя все машины, которые она натравливала на них. Конечно, въезд на фермы им перекрыл плотный тройной ряд машин, но тут появилось решение и этой проблемы: только что из-за угла бетонной стены безопасности с грохотом вынырнул экзоскелет 267 в автономном режиме, по сути — большой погрузочный робот, и уже подхватывал машины, отбрасывая их с дороги.
К сержанту Харман опять поступило тактическое обновление оверлея с новой задачей. Только что они с Бернардисом согласовывали огневое решение для уничтожения погрузочного экзобота, но теперь все изменилось. Главным приоритетом стало обеспечение сохранности био-технологических доказательств внутри фермы. Дело предстояло непростое, поскольку там находился по крайней мере один заложник из коалиции, хотя AR-оверлей показывал, что пока он в безопасности — во внутренней комнате.
— Бернардис, оставь экзо-бота в покое. Нам и самим нужно попасть в эти ворота.
Пока Бернардис ругался, Харман наблюдала, как детали на вертикальных фермах и в них начинают становиться в ее оверлее удивительно четкими. Вокруг комплекса кружили наблюдательные БПЛА, в частности — большие дирижабли, и с помощью целого спектра сенсорных технологий, от Т-излучения 268 до доплеровского радара 269 распознавали людей и отделяли бойцов от безоружных. Она прекрасно видела верхнюю часть стены, где стояли несколько человек с пулеметами и противотанковым оружием.
— Бернардис, я пошлю на стену собак.
Она отдала приказ, и несколько механических псов для сдерживания толпы выскочили из переулка, где они прятались. Команда Харман направила свои винтовки в сторону верха стены, стреляя зарядами, настроенными на взрыв в двух метрах над ней. Под натиском такого огня на подавление и собак, обративших излучатели активного отбрасывания прямо вверх, защитники были вынуждены прижаться к стене или же бежать. Сила сцепления лап по образцу гекконов 270 позволила собакам практически взбежать по вертикальной бетонной стене, и через несколько секунд они уже были на верху и поводили своими блокирующими системами взад-вперед, чтобы очистить гребень. Их принялась обстреливать вторая, расположившаяся дальше, линия защитников, но собаки развязали руки Харман и ее команде. Секции Харман и Бернардиса выскочили наружу и, используя усиленную мощь своих военных экзоскелетов, начали оттаскивать вышедшие из строя машины от высоких металлических ворот. Увидев это, вражеский экзобот угрожающе повернулся, и в него немедленно прицелились шесть винтовок. Где-то внутри вертикальной фермы его оператор взвесил свои приказы: то ли очищать въезд для прибывающей колонны — в чем ему неожиданно помогли канадцы и бразильцы, — то ли атаковать эти секции. Экзо-бот вернулся к растаскиванию машин.
Колонна открыла огонь, но солдаты коалиции уже возвращались к своему транспорту. Колонне пришлось маневрировать вокруг мертвых машин, которые Харман оставила у них на пути, но они снова получали пространство для огня, а огневой мощи, чтобы уничтожить машины Хармана, им хватало — если подпустить их на открытую линию выстрела. Они приближались, а собаки тем временем бежали по внутренней стене комплекса, рассеивая защитников с каждым поворотом своих излучателей.
Одна из собак добралась до сторожки и встала на задние лапы, чтобы обстрелять внутреннее помещение микроволнами. Двое людей, находившихся внутри, бросились на пол, и собака перебралась через них. Когда Харман захлопнула дверь своего бронеавтомобиля, один из членов ее секции взял управление собакой на себя с помощью телеприсутствия 271 и использовал ее глаза-камеры и схожую с рукой переднюю лапу, чтобы найти и нажать нужную кнопку.
Бронеавтомобиль рванулся вперед — в зону обстрела колонны. Однако в тот самый момент, когда Харман напряглась, ожидая атаки, она увидела, как целая стена второго этажа склада рядом с улицей прогнулась наружу и с величественной грацией упала на ведущие машины колонны.
— Рельсовая пушка? — переспросила она Бернардиса.
— У наших кораблей нет прямой линии огня на улицу, зато есть на здание, — подтвердил бразильский командир секции. — Не волнуйся, оно было пустое.
