Выстрелы послышались со всех сторон. Монстры пошли в массированную атаку, иначе и не скажешь. И гибли, потому что противостоять вооруженным огнестрельным оружием людям они не могли.
Как ни крути, но нам остается только благодарить Калашникова, за его изобретение.
Я расстрелял еще одного морфа, потом выстрелил в следующего, но не попал – он резко сместился в сторону. Потом еще раз. И только третьей очередью смог достать верткую тварь.
А потом все вдруг закончилось. Оставшиеся целыми твари развернулись и припустили прочь, очень быстро растворяясь в темноте и среди струй дождя. Я на всякий случай сменил магазин – вдруг они все‑таки решат вернуться, а потом посмотрел на Трубу.
Тот был одет в бело‑синюю тельняшку, и по его лицу было видно, что мужик зол. Очень зол. Он тоже перезарядил автомат, после чего плюнул на асфальт. Но хуже от этого не стало, на нем все равно были лужи, едва ли не по щиколотку.
– Пошли внутрь! – приказал он, кивнув на дом, где только что была стрельба.
Обращался он, скорее всего, к своим, но я двинулся следом. Надо было посмотреть, что твари там устроили. Один из парней, что пришли вместе с командиром, открыл калитку, мы вошли внутрь, и я увидел посреди двора тело.
У этого было было что‑то вроде веранды, и я разглядел на столике пепельницу, в которой все еще дымилась сигарета. Вот теперь все стало понятно: не все прятались по домам, один вышел покурить, раз уж веранда есть. Чем и привлек внимание морфов.
Сейчас у этого неудачника голова была практически отделена от тела. Кто‑то перегрыз ему глотку, разорвал шею, оставив какие‑то клочки сухожилий.
Мы продолжали держать автоматы наизготовку. Труба кивнул одному из своих, и тот вошел в дом. Через дверь. Этот малый не только покурить вышел, но еще и ее открытой оставил. Я уже понял, что там увижу.
Так и есть. В следующей же комнате лежал труп, местами обожранный, но не сильно – куснули пару раз, да пошли дальше. А вот в зале их оказалось сразу два, и оба оказались вооружены. А рядом валялось скрюченное тело морфа.
И сейчас до меня дошло. Твари отступили. До них дошло, что они потеряли слишком многих? Или их просто вела чья‑то воля? Хотя и без того было понятно, чья – крысиного короля.
Я не знаю, потому что оба раза, когда я встречался со стаей морфов, они обороняли свое логово. Настолько ли они разумны, чтобы отступить? Черт его знает.
У входа в спальню валялся еще один скрюченный труп твари. Труба пошел первым, перешагнул через него и вошел внутрь. Мы все пошли следом.
Там лежал человек, и он еще шевелился, хотя живот у него оказался распорот ударом когтей, и наружу лезли кишки. Воняло дерьмом, воняло сырым мясом. Увидев нас, он протянул окровавленную руку, просипел что‑то.
Труба снова сплюнул, уже на пол, после чего вскинул автомат и нажал на спуск. У него ствол был с глушителем, так что получилось не очень громко. Парень опрокинулся на спину и уставился в потолок невидящими глазами.
– Ну и что нам теперь, блядь, делать? – спросил он.
По‑моему вопрос этот ответа не требовал, и так все было ясно. Но это мне, а вот что надумает себе командир, было неясно.
Глава 15
Ночь мы провели уже в своем доме, и я поблагодарил себя за то, что купил запасную одежду. Смог переодеться в сухое. Мне только воспаления легких не хватало, а схватить его после того, как промок с головы до ног, было очень легко. Проблема только в ботинках была, они до утра не высохли, но я нашел в доме старые кроссовки примерно моего размера. Их и надел.
Шторм закончился ближе к утру, все затихло, да и в целом распогодилось – небо снова стало синим, даже солнце засветило. Никто не спал, мы так и просидели в комнате, одетые в бронежилеты.
Если честно, то у меня было ощущение, что твари еще вернутся. И я был очень рад, что ошибся. Но вот то, что следующая ночь пройдет так же, как эта, я не сомневался.
Морфы – это не просто зомби, их ведет не только голод – они способны утолить его своими же не успевшими продвинуться по лестнице некроэволюции собратьями. Морфов ведет ненависть. Почему‑то я верил в это, как и в то, что они разумны. Ну почти разумны, разве что говорить не умеют.
– Ложимся спать, пацаны, – проговорил я, когда на улице стало достаточно ярко, чтобы больше не бояться тварей. – Что‑то мне подсказывает, что завтрака и обеда сегодня не будет.
И только я это проговорил, как в дверь застучали. Громко, требовательно. Мы с Тихоном переглянулись, и тогда я поднялся и двинулся в коридор, не снимая с груди автомат. Кому там что понадобилось?
Спрашивать кто, естественно, смысла не было. Чужих в селе нет. Ну либо наоборот, они для меня все – чужие, особенно если учитывать, кто я такой.
Я дернул щеколду, потянул на себя створку и увидел снаружи бандита, одного из пацанов, одетого в спортивный костюм. Он посмотрел на меня, и спросил:
– Кто вчера вашей группой командовал?
– Ну я, – оставалось ответить мне.
– Пошли, Труба зовет, – безальтернативно заявил он.
Я чуть не заржал, но все‑таки смог удержать смешок. Да, похоже, что мой авторитет растет, и командир уже обратил на меня внимание. Не знаю, что он там увидел – то, что мы в кругу вместе стояли или пересчитал морфов, которых мы убили, когда шли до места встречи.
Но делать мне было нечего, надо идти.
– Веди, – только и оставалось сказать мне.
И пошел за ним следом. Как оказалось, к тому самому дому, где нас вчера кормили. И здесь же лежали тела. Отдельно – морфы, их стаскали со всей деревни и сложили в одном месте. И дохлых тварей оказалось много, на вид больше трех десятков, хотя я не пересчитывал.
Но с другой стороны лежали еще тела, прикрытые простынями. Семеро. Значит, за одну ночь мы лишились семерых бойцов. И пусть счет потерь не в сторону монстров, это меня все равно не особо утешило. Нас‑то немного совсем, а вот монстров здесь может быть и сотня, и две, и три. Может быть, они со всего города собрались.
– Иди внутрь, – сказал пацан, кивнув на дверь.
Сам остался. Не пошел. Я двинулся внутрь, прошаркав кроссовками по деревянному полу, здесь пахло едой, кашей какой‑то, причем с мясом. Похоже, все‑таки я был не прав, и завтрак не отменяется.
Ну что ж, иногда даже ошибаться бывает приятно. Война войной, а обед по расписанию – есть такое правило. И я рад, что оно тот соблюдается.
Я прошел в следующую комнату, а оттуда спальню. Ну точнее когда‑то она была спальней, а теперь – что‑то вроде штаба. По крайней мере здесь стоял стол, заваленный картами, в углу стояла рация. Труба тоже находился здесь, а помимо него еще трое человек.
Командиры отделений, похоже, или что‑то такое.
– Тебя как зовут? – обратился ко мне Труба, едва я вошел.
– Сергей, – представился я.
– Вот, парни, берите с него пример, – тут же заявил командир. – Пока вы все по домам отсиживались, он своих парней наружу вывел. И они вместе десяток морфов накрошили, не меньше. Так что теперь, Сергей, считай, что ты официально командир отделения.
Я промолчал. Что я ему должен был ответить? «Служу России!»? Да хрен его там. А какие у «Воронов» официальные ответы на подобные заявы – я не знаю.
– А теперь к нашему делу, – сказал Труба. – Я уж понятия не имею, почему морфы заявились в деревню, но это факт. Как и то, что они придут еще.
– Да чувствуют они, когда люди вместе собираются, – сказал один из собравшихся. Мужик за сорок уже, и к моему удивлению, одноглазый. По крайней мере, он носил на месте левого глаза черную повязку.
– Ты прав, скорее всего, Жижка, – кивнул второй, типичный бандит со стрижкой под расческу и тоже в спортивном костюме. – Блядские твари.
Я хмыкнул. Кто это тут Жижку вспомнил. Если уж погнали из‑за того, что глаза нет, то скорее Кутузовым бы. А тут про национального чешского героя. Образованный парень какой‑то ему прозвище дал, иначе не скажешь.
