— Слышь, есть что?
Рыжий пройдоха задумчиво покосился на меня и уточнил:
— А что, это твое что?
— Дроидные компоненты? — предположил я. — Бластерные батареи? Есть имперские десантные сухпайки? Я бы взял.
— А что взамен? — алчно прищурился рыжий.
— Мое доброе отношение, например, — от всей щедрости своей широкой души предположил я.
— Маловато будет, — не дрогнув, отозвался рыжий стервец.
— Услуга за услугу? — предложил я чуть больше.
— Это уже поинтереснее будет, — охотно согласился рыжий техник.
— Тогда давай меняться, — широко, криво и зубасто, словно голодная акула, улыбнулся я.
Да не на того я попал!
— А давай не меняться, — хитро прищурился этот рыжий козырь. — По-другому!
Опа! И что бы это значило?
— А что тогда? — удивился я. — Если не меняться?
— А ты выиграй! — хитро скалясь вбросил хитрый техник.
Ух ты. Азартная козявка. Ну-ну. Ну, давай, узнаем, во что там ты меня втягиваешь.
— И во что играем? — с подозрением прищурился я.
— В самую лучшую, самую захватывающую игру во Вселенной! — с истовым фанатизмом заявил техник.
— Удиви меня… — кисло пробурчал я.
— Крысиные бои! — выпалил техник.
Ну, конечно. А как же иначе? Старая добрая неистребимая забава корабельных нижних чинов и придонных палуб. Вечная и неизменная, как сама эволюция. Уверен, ещё на деревянном флоте древней, ещё допантеонной эпохи, под полотняными парусами скучающие матросики этак развлекались вдали от присмотра высокого офицерства.
А на Вольном Флоте просто иначе быть не могло — ну-ка, попробуй запретить эту древнюю и практически священную традицию, такой отважный капитан. Мигом заговор против себя получишь, а может — и пристрелят сразу, без всех этих умствований, по-простому. Или в шлюз скинут, чтобы заряд батареи не тратить.
Крысиные бои — это, собственно, не про крыс, никто особо и не помнил, как эти самые исходные земные крысы выглядели. Это были бои мелких, но злобных существ, не занимающие много места, позволяя развлечению оставаться достаточно приватным, но от того не менее азартным. В бой шли все, что приходило в голову, от домашних питомцев, до подходящих по размеру дроидов и даже киборгов. И прочих таких химер на стыке био и кибертехнологий. Лимитировлся только вес до двух кило и размер — крупного грызуна.
— Мы как раз собираем новый заход, со всех палуб. Думали дождаться возвращения на Гуль, но решили начать прямо сегодня, раз двигатель неисправен. Не будем терять ни минуты!
— Ну, что, Потемкин? — спросил я почивающего на моем широком плече светлейшего князя. — Ты как? Не прочь задать трепку парочке мелких экзотических питомцев?
Потемкин приоткрыл глаз, покосился на меня с таким выражением, словно я его уже достал своими зажигательными идеями. Мол делай че хошь, я все что дашь пережую.
— Он не против, — заключил я. — Броненосца же примите?
— Конечно! — с готовностью подтвердил рыжий. — Крупноват, конечно, но по верхней границе размера вроде того — подходит.
— А что на кону? — поинтересовался я.
— Да все, что может прийти тебе в голову! Сокровища тысяч миров! Куча всякого полезного барахла, в том числе и всё, что ты там спрашивал. А главный приз — секс-робот! — восторженно воскликнул рыжий техник.
— А вы реально на этом корабле все такие озабоченные? — уточнил я.
Ну, на всякий случай.
— Полетаешь с нами на этой кембрийской рыбе, еще и не так осатанеешь, — пробурчал озабоченный техник. — И ты того секс-робота не видел, это реально что-то с чем-то, есть за что подержаться, ручная работа, безмозглый, как амеба, ну да такому роботу мозги только во вред.
Ладно, пофиг на этого робота, разберем на детали, если что. Главное, что я смогу восполнить самые нетерпимые дефициты моей палубы.
Так, что, да — конечно играем.
— Мы в деле, — заключил я.
— Что положишь в банк? — тут же поинтересовался наш рыжий импресарио, ответственный устроитель подпольных боев.
— А вот этот бластер, — я показал на пушку в кобуре. — Смотри, как блестит. Реальное золотишко!
— Гм, — с сомнением отозвался рыжий пройдоха. — Ну, сойдет для начала. Но прежний владелец сильно расстроится.
Короче, не успели мы еще добраться до госпиталя, а мы с Потемкиным, были взвешены, измерены и признаны годными для жаркой схватки в Шароклетке, сферической проволочной арене полтора метра в диаметре, в которой традиционно проходили крысиные бои. Были и другие модели арен для боев, из прозрачного пластика, или даже древесины, но эта версия — самая традиционная и почтенная.
В госпитале док быстро привел бездыханного цвайхандера в чувство.
— Где мой бластер? — был его первый встревоженный вопрос. Он судорожно ощупывал то одну, то вторую пустые кобуры.
Посмотрите на него, ещё с койки не встал, а уже о пушках своих беспокоиться.
— Капец твоему бластеру, — весело оповестил его я. — Разорвало его в клочья.
— А мой второй бластер? — озабоченно прошептал пришибленный цвай.
— А это уже не твой бластер, — крайне довольный собой, поведал я ему.
— Как это, не мой? — искренне возмутился бедный цвай. — Это мой бластер. Мне его папа подарил.
— Это не твой бластер, — терпеливо объяснил я бедолаге истинные обстоятельства его положения. — И даже не мой бластер. Это наш общий бластер. Он в призовом банке лежит. Хочешь его вернуть — приходи на крысиные бои и выставляй своего питомца. Понял?
— Вот же паскуда, ничего нет святого! — пробормотал уязвленный в лучших чувствах цвай.
— Святого у меня полно, — я с легким укором покачал головой. — Но это точно не бывшая твоя позолоченная железка с ручкой.
Цвай от этих слов почему-то сильно расстроился, полез было драться, но доктор прижал его железной рукой к койке:
— Лежите спокойно, пациент. Никаких конфликтов на моей территории.
— Да, приятель, — согласился я. — Давай решим ваш вопрос по-мужски. Только ты, только я, и наши питомцы. У тебя же есть питомец?
— Напрокат если что возьмет, — бессердечно подсказал наш рыжий импресарио.
— Вот, — кивнул я. — Когда у нас все начинается?
— Через пару-тройку часов, — ответил рыжий.
— Отлично, — я подмигнул пришибленному цвайхандеру. — Вот через пару-тройку часов мы тебя и ждем.
— Да я больной, что ли совсем дела с вами иметь? — возмутился цвай. — Ты же жулье, Рыжий, это все знают.
— Все будет честно, как в Имперском банке! — возмутился Рыжий.
Понятно. Образец теплых доверительных отношений внутри экипажа. Впрочем, я не удивлен. Следовало ожидать. Интересно, весь Вольный Флот такой, или это только мне так повезло?
— Пошли, — бросил я рыжему. — Бросим эту пушку в общий котел.
И мы пошли.
— Он придет. Командир его за потерю орудия по голове не погладит, — усмехнулся Рыжий, когда мы вышли из госпиталя. — Он у них к такому нетерпимый.
— А как капитан смотрит на это ваше невинное развлечение? — спросил я, задумчиво озираясь по сторонам пока мы шли.
Упадок отразился и на этих палубах, ну, это понятное дело, когда разруха в головах.
— Да пусть попробует только слово поперек сказать! — возмущенно, выдал Рыжий. — Он и так нам всё обломал, и гуляния на День Десантника, и Крысиные бои. Мы ещё на Гербере собирались начинать, а его дернуло, ну как всегда — немедленный отлет, высшие цели, невиданная добыча! Ага, щаз. И так рейд порожний, ничего не взяли, никого не догнали, думали хоть на Гербере отдохнем. Так нет. Опять несемся неведомо куда. Совсем с ума сошел. Его давно бы грохнули уже, да только он один знает где спрятаны корабельные сокровища.
— Сокровища? — тут же насторожился я. — Какие еще сокровища?
— Да нет там скорее всего никаких сокровищ, — Рыжий рукой махнул. — Я в это всё уже не верю давно. Это всё капитан придумал, чтобы его не прибили сразу, как предыдущего. Типа, он знает маршруты к каким-то кладам в Войде, и если рейд на задался, он нам все из них компенсирует. Только на этой байке и держится, а так сместили бы его уже давно, ножиком под ребро, по простому, по-нашему, по-флотски.
