— Мы с Ильей знакомы не то, чтобы давно, — заговорила она. — Но достаточно, чтобы стать верными друзьями. Если хочешь, я тоже могу стать твоей подругой.
— Друзьями? Подругой?.. — повторила Аки. — Конечно. А как вы…
Вдруг сзади нас скрипнуло, и мы втроем обернулись. Дверь из кабинета медленно отворялась.
Из коридора раздался отдаленный грохот, как будто…
— Лифт. Кажется, нам пора, — сказал я, направляясь к двери. — Познакомитесь по дороге.
Улыбнувшись, Метта протянула руку Аки. Та попыталась схватиться, но ее ладонь прошла насквозь.
— Ой, — хихикнула моя спутница. — Ладно, нам еще будет о чем поговорить.
* * *
Опускались мы минут пятнадцать, этаж за этажом медленно проплывали мимо клетчатой двери. Аки с Меттой болтали как старые подруги, а я молча слушал их болтовню, радуясь, что они так быстро нашли общий язык.
И вот наконец двери открылись, и мы вышли в знакомый вестибюль. Лифт тут же закрылся, а затем поехал вверх.
— Ну наконец-то, — потянулась Метта и покрутила тазом. — А то слоняться по этим одинаковым коридорам страшно надоело.
— Согласен, давайте-ка мы…
— Стоять! — раздался крик, а затем топот ног.
Мы повернулись — к нам в окружении нескольких магов бежала Свиридова. И только я хотел было поздороваться, как магичка наскочила и принялась ощупывать нас с Аки словно вернувшихся с того света.
— Как… Вы… Вы как здесь?.. Все нормально⁈ Акихара!
— Да…
И Свиридова обняла Аки. Я же открыл рот от удивления — у Юлии Константиновны на глазах сверкали слезы.
— Ну, — сказал я, пожав плечами. — Пришлось немного поплутать, но мы с Венером смогли найти друг друга. А что тут за столпотворение?
На нас оборачивались и смотрели с удивлением в глазах. Юлия Константиновна, держа Аки за руку, тоже как-то странно на нас смотрела. Очки едва с носа не съехали.
— Илья, вас не было четыре дня. Сегодня пятый.
— Ааа… что⁈ — протянули мы с Аки.
— Мы уже с ног сбились! — всплеснула руками Свиридова. — Я отправляю уже третью экспедицию на верхние этажи, но парни…
Она вздохнула.
— … нашли только Петрова и Илларионову… У вас точно все хорошо?
— Да, — закивали мы. — Вы про пропавших студентов?
— Да, бедолаги. Заплутали там, а я тут вся в работе… Мы думали, оба просто сбежали, ибо Петров — простолюдин, а Илларионова — дворянка. Сами понимаете…
— Ох, — вздохнула Метта, и я тоже припомнил парочку влюбленных, которую мы отыскали в коридоре. — Вот оно как?..
— Говорят, их нашли в коридоре на этаже 56BK-09, — сказала Свиридова и, вытащив тряпочку, принялась протирать очки. — Оба так обессилели, что просто уснули. Я опасалась, что с вами произойдет то же самое… Так.
И она вытащила из кармана рацию.
— Нужно отозвать ребят, а не то… Минуту. Четвертый-посту. Прием. Говорит, Свиридова. Четвертый-посту!
Она еще где-то минут пять пыталась вызвать Четвертого, но в рации были одни помехи.
— Четвертый-посту, Четвертый-посту! — не унималась она. — Есть хоть кто-нибудь выше этажа 88-ЛК11⁈
Вдруг лифт за нашими спинами снова ожил и через несколько минут спустился. Двери открылись.
— Слава богу! Дошли!
И в вестибюль вывалилась компания парней в форме ШИИРа. Едва сделав пару шагов из листа, все пятеро повалились прямо на пол. Видок у них был довольно потрепанный.
— Так, Борисов, какого хрена⁈ — нависла над ними Свиридова. — Почему не отвечали?
И тут она разглядела их потрепанную одежду, а еще лица, заросшие щетиной по самые глаза.
— Что случилось?
— Мы… мы заблудились… — залепетал один из парней, приподнимаясь. — За нами гналась тьма! А коридоров было столько… Какое сегодня число?
— Третье.
— Как третье⁈ Мы же вышли третьего!
— Да… — проговорила Юлия Константиновна. — Полчаса назад.
А затем она посмотрела на нас. Я мог только развести руками.
— Ладно, думаю, вам тоже есть, что рассказать. Кстати, Борисов, а где Берггольц с Айвазовской⁈
* * *
Мила всматривалась в лестничный пролет внизу. Нет, ей показалось. Никого там не было. Просто темнота и что-то блестит от света фонарика…
— Какой там этаж, Саш?
— 98П-Й12-Щ, — ответила подруга, высветив номер на сплошной бетонной стене.
— Как 98⁈ Был же 97? Они же должны понижаться!
— Увы, Камилла Петровна, мы идем вниз, но они повышаются.
Выдохнув Мила, свесилась через железные перила, и посмотрела вниз. Сколько там еще этажей — неизвестно. Все затопила такая непроницаемая тьма, что фонарик не пробивался дальше пары метров. У нее складывалось четкое ощущение, что они давно спустились или под землю, или на какие-то технические коммуникации.
Эх, лучше бы они продолжили слоняться по коридорам, а не вот это вот все. Там хоть было светло, и еще оставался шанс наткнуться на группу Борисова, от которой они откололись еще вчера. Но увы, обе блуждали по закоулком этой чертовой Цитадели уже четвертый день.
И не следа ни Аки, ни Ильи.
Теперь же они они не столько друзей, а сколько пытались выбраться сами. Чертов лабиринт с каждым днем усложнялся — сначала многочисленные коридоры, а вот теперь бесконечная лестница.
Хуже всего было ночью — когда слышался тук-тук и начиналась «дискотека». Тогда их разлучили тени, и Миле пришлось целый день бродить в одиночестве. Тогда она едва не сошла с ума, но вскоре лабиринт сжалился. Подруги еще долго плакали, не веря, что снова отыскали друг друга.
Скоро они нашли эту лестницу. Сначала была радость, а теперь подкатывало отчаяние. Вокруг один металл и бетон. Дверей в коридоры почти не встречалось — только этот бесконечный спуск…
Встав рядом, Саша согнулась и сплюнула.
— Ты чего?
— Тихо!
Обе прислушались. Тишина.
— В смысле? Капелька должна была хлюпнуть. Тут же эхо!
Саша пожала плечами:
— Возможно, капелька растворилась в полете.
— Или у этой лестницы вообще нет конца… Блин, да как так-то⁈ И как они могут работать в этой мышеловке?
— Думайте о хорошем, — сказала Саша, листая блокнот. — Мне кажется, я поняла систему расположения этажей. Думаю, следующим будет номер 99Р-И11-Ш.
Они спустились еще на пролет и посветили фонариками на стену. Там значился номер 71ПЫЩ71−02.
— Камилла Петровна, — выдохнула Саша. — Простите, но мои полномочия все…
Камила отмахнулась. И ежу понятно, что никакой системы в этих этажах нет и в помине.
Да и плевать. Главное дойти до самого низа!
— Если он есть, — буркнула Мила, сделала шаг вперед и увидела впереди тот самый блеск.
Обе остановились и скрестили лучи фонарей.
Перед ними стояли металлические шкафы с заклепками и кучей проводов, поднимающихся к потолку. Огромные, и в каждом было по окошку.
— Щитки? — обрадовалась Саша. — Если они работают, мы можем включить свет!
Она потянулась, но Мила схватила ее за руку. Что-то ей не нравился этот шкаф… И это окошко.
— Подожди. Не похоже они на электрощитки.
— А на что?
— Как будто это… гробы.
И приподнявшись на цыпочки, Мила посветила в окошко.
— Не вижу… Саша, ты высокая, давай ты глянь, что та…
Но тут подруга резко взяла ее за руку и начала оттаскивать.
— Эй, ты чего⁈
— Пойдемте, прошу. Пойдемте… ПОЙДЕМТЕ, Я СКАЗАЛА!
Ее голос пронесся громким эхом, и Мила вжала голову в плечи. Они никогда не слышала, чтобы Саша повышала голос.
И вот еще один пролет, очередной безумный номер и еще куча шкафов. Они прошли еще несколько пролетов, и на каждом и встречались эти штуки.
Саша же почти бежала, увлекая Милу за собой. Еще пара этажей, и Мила начала слышать всхлипы.
— Эй, Саш…
И вдруг подруга встала как вкопанная.
— А? Саш, ты чего это?
— … Камилла Петровна, вы же тоже это видите?
— Что?
Мила посветила фонариком вперед и не увидела ничего, кроме грубых ступеней и блеска очередных окошек. Саша же продолжала вглядываться в темноту.
