Кафедра 2 (СИ) - Лахов Игорь

— Значит так. Во-первых, попытайтесь немного поторговаться. Но не сильно — пусть все видят, что вы полностью сломлены и ни на кого не надеетесь. Умоляйте не о деньгах, а о том, чтобы вам скорее отдали внучку. Обязательно перед заверением бумаг потребуйте доказательств, что Майя жива. Вам их, конечно, не предоставят…

— Значит, моя девочка может быть мертва? — панически прошептала Рахиль.

— Исключать ничего нельзя. Но преступникам невыгодно, чтобы вы потом подняли огромную бучу из-за её смерти. Лучше отдать похищенную и пригрозить вам, что если хотя бы слово долетит до ушей полиции, то Майю подкараулят и прирежут в подворотне.

Меня с вами не будет, но беспокоиться нечего — находитесь под постоянным присмотром. Не спрашивайте, под каким. Просто доверьтесь. Далее, когда все формальности будут улажены, едете домой, запираетесь там и не высовываетесь до моего прихода. Скорее всего, вернусь под утро вместе с Майей и бумагами. Так что быстрого разрешения проблемы не ждите. Несколько часов в неизвестности потомиться придётся.

Да… Адам Гедеонович. Вы человек на язык не очень сдержанный, поэтому можете наговорить лишнего и разозлить бандитов. Предоставьте вести переговоры Рахиль Натановне.

На это замечание старик хотел мне что-то гневно возразить, но жёнушка сунула ему под нос кулак, и все претензии сразу отпали. Сразу видно, кто в этом доме хозяин… Вернее, хозяйка.

Как только въехали на Гончарную улицу, я на ходу спрыгнул с пролётки и стал дожидаться своих друзей. Буквально через пять минут подъехали и они. Причём вместо кучера сидел Витёк.

— Я же сказал на извозчике не экономить, — сурово произнёс я, поняв, что транспортное средство опять было реквизировано.

— А я и не экономил, — недоумённо развёл руки Витька. — Нет извозчика, значит, и экономить не на ком.

— Это моя идея, — заступился за товарища Феклистов. — Ты нам ничего толком не объяснил, поэтому не знали, как будем действовать. Вот и подстраховались: взяли кобылку покататься. Вдруг пригодится?

— Может и такое быть, — признал я правоту Генки. — Вера ввела вас в примерный курс дела?

— Ага, — кивнул Витёк. — У евреев внучку умыкнули. Твари или люди это сделали? Если твари, то стоило Игнатьича дождаться.

— Люди. Правда, по моим прикидкам среди них должен быть как минимум один одарённый. Поэтому особо не расслабляйтесь. Стволы при вас?

— В-о-о-о-от! — ехидно прокомментировал мой вопрос Генка. — Про них ты тоже ни слова не сказал. Хорошо, что сами догадались: не будешь же нас посреди ночи на простую прогулку вызывать.

— Моя оплошность, — вздохнул я. — Извините. До такой степени сам привык с оружием не расставаться, что иногда кажется, будто бы все остальные также поступают. Всё. Хватит трепаться. Теперь слушайте план. Следим за сволочами, что сейчас обрабатывают Берштейнов. Если кто-то из них по дороге домой отвалится, то будем разделяться и мы. Ни в какие передряги не лезть. Просто наблюдайте и ведите до адресов. И ещё…

Скоро вы познакомитесь с моим питомцем заново. Ничему не удивляйтесь и, естественно, о нём не треплитесь.

— Это ты про свою сумасшедшую белку, что из колеса не вылазит? — догадался Витёк.

— Он не белка, а белкогад. Разумное и очень полезное существо, которое я… В общем, случайно вывел во время эксперимента. Отзывается на кличку Чпок и, не поверите, разговорчивый.

— Чудеса! — хмыкнул Феклистов. — Но я, Родион, с тобой уже ничему не удивляюсь. А почему Чпок?

— Интимную жизнь своих товарищей ни с кем не обсуждаю. Твою, кстати, тоже. Понял?

— Понял. Эх! Была бы ещё эта самая интимная жизнь. Полная Академия красоток, а я…

— Давай без подробностей, — перебил я стенания друга. — Сейчас подкрадываемся к четвёртому дому поближе и тихо сидим, ожидая Чпока.

Спрятавшись неподалёку от места встречи бандитов и Берштейнов, просидели в засаде почти полчаса.

— Всё! Подписали и сейчас расходятся! — радостно доложил Чпок, внезапно появившись между нами и заставив вздрогнуть моих спутников. — Старики целы, но чуть ли не в предынфарктном состоянии. С бандитской стороны было трое человек. Вежливые такие! Но с пистолетами. Их с той стороны дома ещё один на повозке дожидается. Минуты через три окажутся около неё.

— Успеем, — кивнул я. — Следи и докладывай, как только будет изменение маршрута.

Белкогад моментально исчез, а мы, не мешкая, побежали к нашей пролётке. Уже в ней, поторапливая вожжами кобылу, Витька удивлённо произнёс:

— Первый раз вижу говорящую белку.

— Это не белка, — пояснил я. — Белкогад. Помесь белки и змеи. Существо безобидное, но с ядовитыми зубами. Так что ты с ним поосторожнее: за хвост не дёргай, сальные шуточки не отпускай. Иначе похороним тебя, конечно, красиво, но будет как-то неудобно перед Марфой, что её сына не уберегли. И это… Не гони сильно. Не хрен нам быть на виду.

Чпок не сплоховал и чётко провёл нас за бандитами, постоянно появляясь и докладывая об изменениях в маршруте. Ни один гад не сошёл, что несказанно радовало. Значит, есть большая вероятность оказаться в месте, где держат похищенную девушку.

После достаточно долгого пути мы оказались в конце Железнодорожной улицы. Там, среди складов, конное путешествие и закончилось. Белкогад, появившись в очередной раз, указал на один из складов, заявив:

— Там ещё один их дожидался. Одарённый.

— А Майя?

— И девка там же, хозяин. Но её отдельно в погребке держат.

— Жива? Как себя чувствует?

— Жива, но побита и оприходована.

— В смысле? — сразу не понял я.

— Судя по запаху, её тот одарённый насильно взял.

— Чёрт… Только этого нам не хватало! Быстро выдвигаемся. Я иду первым. Генка, страхуешь на расстоянии! Витёк! Страхуешь Генку! И чтобы тихо и без лишней инициативы! Пошли.

Засов с той стороны двери не был для нас помехой. Прошмыгнув на склад, стали осторожно продвигаться через лабиринт из пилёных досок и прочего стройматериала. Наконец-то я добрался до двери, за которой слышались мужские голоса. Замер. Прислушался.

— Майор, — раздался густой бас. — Евреи поплыли сразу. Даже за грудки брать не пришлось. Подписали всё, как миленькие! Можно девку отпускать.

— Это хорошо, что подписали, — кто-то вальяжно ответил ему. — Но с девушкой загвоздка небольшая. Она видела моё лицо.

— Как⁈

— Нелепая случайность. Водички эта скотина пархатая попросила. Я ей, освободив одну руку, протянул кружку. Ну а девка вместо воды в мою маску вцепилась. Злая сучка! Чуть глаза не выцарапала. Получила по заслугам, теперь тихо лежит. Но оставлять в живых не вижу смысла. Если евреи всё же сунутся в полицию, то могут на меня выйти по составленному портрету. Сухой. Иди и кончи её.

— А чё ж сами-то, Вашблародие, не кончили, — раздался новый, словно несмазанные петли, скрипучий голос.

— На всякий случай, если Берштейны заартачатся и потребуют, например, письма от девушки. Чтобы убедиться в том, что она жива. К тому же евреечка молоденькая, сочная. Попользуй её, если другие не хотят. Я уже имел удовольствие.

— Тогда сразу и убивать не надо, — рассмеялся бас. — Пару деньков пусть ещё поживёт, пока не надоест. Хороший подгон, Майор! Ещё бы за прошлое дельце рассчитался, и совсем сладенько будет.

— Рассчитаюсь, — недовольно пообещал одарённый, явно являющийся главарём этой шайки. — Недельку потерпите. Мне надо время, чтобы такую сумму без подозрений из банка забрать.

Дальше я слушать не стал — и так всё понятно. Жалеть здесь некого.

— Значит, действуем таким образом, — подойдя чуть ли не на цыпочках к парням, стал объяснять я. — Стоите на стрёме, а мы с белкогадом постараемся тихо всех уничтожить. Пальба нам ни к чему. Как всё закончится, сам из комнаты выйду. Не пристрелите ненароком. Дальше эвакуируем пленницу, доставляем счастливым родственникам и расходимся по своим кроваткам.

Чпок. Смело обнуляй всех, но одарённого оставь живым. У меня к этому типу есть ещё пару вопросов. Большая просьба: трупы сильно не порти. Никаких рваных ран, яда и следов от клыков. Сумеешь?