— Ну, что там, Студик? — спросил Фазан. — Интересно, просто аж зудит!
Открываю интерфейс и смотрю на свою статистику:
Примечания:
1 — Жиромаскинг — это новое движение среди молодёжи в ТикТоке, когда зумерята используют накладываемые в приложении фильтры/маски ожирения, делающие их похожими на жирных людей, чтобы… чтобы хуй его знает что! От меня ускользает смысл большинства их действий, возможно, этого смысла просто нет — может быть, они используют это, чтобы иронично прикольнуться над собой или обсмеять имеющиеся у них тенденции к расстройствам пищевого поведения.
UPD. Прибыло пояснение от зумера 2004 года выпуска: «Это стеб лукмаксинга. В переводе на человеческий лукмаксинг — это уход за собой и своей фигурой, дошедший до стадии дурки. Всякие капы которые жуют 25/8 для того чтобы скулами можно быть резать бумагу, маски для лосьонов для скрабов для лица, подсчет калорий в каждом стакане воды и так далее. Сначала это люто все форсили. По итогу это всех заебало, причём настолько, что это начали высмеивать».
Глава пятнадцатая
Исполин
*Российская Федерация, Волгоградская область, город Волгоград, рядом с «Европа Сити Молл», 7 ноября 2026 года*
— Символичное место, — подошёл ко мне Ронин и посмотрел на ТРЦ.
— Надо будет залезть и спилить эту «Europa» с вывески, — сказал я.
— Ты антиевропеист? — поинтересовался он.
— Что это значит? — не понял я его.
— Это значит, что ты против Европы и европейских ценностей, — пояснил Ронин.
— Не, мне насрать на Европу и политику, — покачал я головой. — Просто если убрать «Europa», то останется только «city mall», как у нас, в Новокузнецке…
— А-а-а, тогда я тебя понял, — улыбнулся Ронин. — А я уж подумал…
— Да какая сейчас Европа? — спросил я. — Сейчас нет ни стран, ни союзов, ни ОДКБ, ни НАТО — ничего. Поэтому всё, чем морочили себе головы люди, уже неважно.
— Верно, — согласился Ронин. — Ладно, ты уже размялся?
— Ага, — подтвердил я и приготовился к бегу. — Засекай время.
— Старт! — нажал он на экран смартфона.
Срываюсь с места и бегу по размеченной полосе.
Я решил, что будет полезно знать свои пределы, поэтому попросил Ронина помочь мне с организацией испытаний.
Вокруг ТРЦ нами был размечена кольцевая полоса, по которой я должен буду нарезать максимально возможное количество кругов, пока не выдохнусь. Ну и Ронин должен замерить время каждого круга и вписать его в таблицу. На основании всех собранных данных, мы сможем установить мои физические пределы — преимущественно выносливости.
С новой пассивкой бегать стало многократно легче. Очень быстро заканчиваю круг.
— Сорок одна секунда!!! — крикнул мне вслед Ронин.
Я не знаю, нормально это или нет, но я даже не вспотел — ощущение, будто только начал бежать, а не мчался 41 секунду на максимальной скорости.
Стараюсь поддерживать тот же темп, но где-то на двадцать третьем круге начинаю чувствовать, как мышцы забиваются и становится тяжелее поддерживать взятый темп.
— Замедляешься! — предупредил меня Ронин на двадцать восьмом круге. — Сорок три секунды!
Дальше началось стремительное падение скорости и на пятьдесят восьмом круге я показал результат восемьдесят одна секунда на круг.
Добиваю ещё два круга и останавливаюсь у столика, за которым сидит Ронин.
— Кажется, могу пробежать гораздо больше, но уже гораздо медленнее, — сообщил я ему.
— Да уже не надо… — вздохнул Ронин. — Результаты, знаешь…
— Что-то не так? — нахмурился я.
— Да всё не так, — сказала он. — До двадцать третьего круга ты стабильно показывал скорость 39,5 километров в час. Затем, на двадцать восьмом круге скорость упала до 37,7 километров в час, а дальше началось падение до 29,2 километров в час — с такой скоростью, как я понимаю, ты можешь бежать очень долго.
— Это хорошо или плохо? — спросил я.
— Это не хорошо, это отлично, — улыбнулся Ронин. — Старые исследования КДшников показывали, что в зависимости от роста и длины ног, максимальная скорость при 10 единицах «Ловкости» — это что-то в интервале 35–47 километров в час. Но никто ещё не показывал такую скорость на таких дистанциях. Ты пробежал 10 километров 350 метров со скоростью 39,5 километров в час, Студик. Это потрясающая выносливость. Большая часть хищников просто не способна так долго поддерживать подобный темп, и неизбежно отстанет, если бросится за тобой в погоню.
— Но я мог бежать быстрее, — сказал я. — Просто почувствовал, что именно такую скорость могу поддерживать очень долго.
— Через пару дней сделаем замеры твоей максимальной скорости на короткой дистанции, — кивнул Ронин. — Ну, как сказать «короткой» — от одного до трёх километров.
— Мне не совсем понятно кое-что из описания, — произнёс я. — «Усиленные сухожилия и мышцы позволяют выдерживать физические нагрузки до 12–15 часов без повреждений» — что это значит?
— При длительных физических нагрузках, как ты, наверное, догадываешься, происходит повреждение мышц и сухожилий, — ответил Ронин. — Благодаря этой пассивной мутации, таких повреждений точно не будет в течение 12–15 часов интенсивных нагрузок. Также там написано, что на 40–50% снижается накопление молочной кислоты в мышцах, что свидетельствует о качественном росте эффективности твоей мускулатуры. Это и объясняет дополнительные четыре единицы «Выносливости». То есть, это не способность как-то добавила тебе четыре единицы, а мускулатура начала работать гораздо лучше, что и было констатировано интерфейсом.
— Ага… — произнёс я, пытаясь осмыслить его слова. — Значит, стало гораздо лучше?
— Да, — подтвердил Ронин. — Теперь тебе даже питбайк не нужен — ты сам себе питбайк.
— Это капец как круто, — улыбнулся я. — На сегодня всё?
— Всё, — кивнул Ронин. — Пока ты бегал, Проф написал, чтобы все свободные шли на стройку.
— Только ополоснусь, — сказал я и направился к «Хилтону».
С гигиеной, пока что, проблемы — моемся речной водой, в тазиках, потому что централизованного водоснабжения в городе больше нет. Нужно думать — Фазан предлагает как-то притащить к отелю большую водонапорную башню, которую затем наполнять водой из реки.
Это потребует объёмной работы по перенастройке труб водоснабжения и канализации. Последняя, кстати, тоже не работает, потому что затоплена грунтовыми водами. Как реанимировать её, непонятно, поэтому предлагается сливать грязную воду и всё наше дерьмо в реку, но ниже по течению.
Горячий душ будет нескоро, но точно до наступления зимы — мы работаем над этим.
Иду к зарядной станции, расположенной недалеко от отеля. Там идёт не стройка, но демонтаж — снимаем солнечные панели, ранее частично питавшие эту станцию.
Фазан вчера говорил, что они дают 10 киловатт на пике, то есть, в солнечный день могут заменить один современный бензиновый генератор.
Если будем придерживаться выработанного не так давно плана, то в подвале отеля будет оборудовано помещение с электробатареями, что обеспечит нас стабильной энергией. Днём их будут пополнять солнечные панели, а всё остальное время — бензиновые и дизельные генераторы.
Будет электричество, будет всё: свет, тепло, даже вода, когда решим проблему с трубами, ну и безопасность, если Нарк сможет наладить круговое видеонаблюдение.
А ещё это позволит питать холодильные камеры, что поможет сохранить мясо, которое нам больше не придётся коптить, сушить или солить…
«Капец…» — посмотрел я на почти пустой бак с речной водой. — «Придётся экономить…»
Идти к насосу, чтобы набрать воды, мне в лом, поэтому обойдусь.
Мы закинули в реку длинную трубу, чтобы самим не приближаться к воде. Черепахи точно где-то там, но они умные — наверное, понимают, что раз Жиган так и не вернулся, то тут что-то нечисто. А может, они просто ушли в другие места.
